По-видимому, природа занялась разработкой совершенного интерфейса гораздо раньше нас. Любопытно отметить, что лучшие современные теоретики виртуальной среды не только используют такие философские понятия, как «присутствие» и «ситуативность», но и говорят о «виртуальном теле»39. Для них виртуальное тело – часть пространственной виртуальной среды. Это инструмент, действующий примерно как красная стрелка или указатель мыши. Если задействовать виртуальное тело как интерфейс, его можно использовать даже для удаленного управления роботом. Особенно интересно связанное с этим понятия «робота-раба». Для достижения подобного «удаленного присутствия» требуется высокая согласованность между движениями человека-оператора и робота. Помните обезьяну, управляющую механической рукой? Сейчас обезьяны могут удаленно управлять даже ходьбой человекообразного робота в реальном времени – «дотягиваясь» в другое полушарие, от американского университета Дьюка к японскому Агентству науки и технологии с его Проектом вычислительного мозга – и все это только посредством записи их мозговой активности. Как сообщает профессор Мигель Николелис: «Поразительнее всего, что, когда мы отключили колесо, и обезьяна перестала переступать ногами, она еще несколько минут поддерживала движение робота – исключительно мысленно, используя только визуальное изображение машины, находящейся в Японии»40.
В идеале человек-оператор должен отождествлять свое тело с телом робота-раба, достигая этого посредством виртуального тела, выполняющего роль интерфейса (в главе 9 я кратко описываю современное состояние техники в данной области и связанные с этим этические проблемы). Такой интерфейс природа сотворила миллионы лет назад: феноменальная я-модель, как и виртуальное тело, – это совершенный интерфейс для присвоения тела и управления им. Правда, в случае с виртуальным телом робот-раб может находиться за тысячи километров, а для эго целевая система и симулятор едины: сознательный опыт деятельности возникает, когда одиночный организм учится «порабощать» себя.
Возникновение тоннеля эго позволяет более эффективно контролировать свое тело. Контроль над своим телом означает контроль над поведением и механизмом восприятия. Но, кроме того, он означает способность направлять свои мысли и регулировать эмоциональные состояния. Интегрированная осознанная я-модель – это особая область развившегося в мозгу многомерного пользовательского интерфейса. Этот интерфейс чрезвычайно удобен для пользователя, он позволяет биологическому организму направлять свое внимание на важнейшее подмножество собственных глобальных характеристик. Обладание я-моделью подобно адаптивному моделированию пользователя, только моделирование это направлено на себя и происходит изнутри. Важно понимать, что эго – это фикция, виртуальная сущность, но в то же время это чрезвычайно удобное управляющее устройство. Вы можете назвать его совершенно новым окном в реальность.
Я утверждаю, что феноменальный взгляд от первого лица и возникновение самосознания есть сложные формы виртуальной реальности. Виртуальная реальность – это возможная реальность. Мы, как всякий, кто играл в современные видеоигры, знаем, что иногда можно совершенно забыть о «как будто», – возможное иногда переживается как реальное. В некотором смысле сознающие части нашего мозга подобны надетой на голову гарнитуре с дисплеем. Они погружают организм в искусственное пространство деятельности.
В совокупности телесный мозг и феноменальная я-модель работают как тотальный симулятор полета. Прежде чем обратится к словечку «тотальный», давайте разберемся, почему симулятор полета – хорошая метафора для деятельности нашего сознания. Симулятор полета – тренировочное устройство, на котором пилот учится успешно управлять самолетом. Для успешности обучения симуляция должна максимально точно объединять два источника сенсорной информации: зрение и чувство равновесия. Например, при симуляции взлета пилот должен не только видеть дорожку, но и чувствовать ускорение «как будто» самолета – и его влияние на свое тело.
Усовершенствованные симуляторы полета заменили подвижную кабину с компьютерным экраном наголовной гарнитурой: два чуть смещенных изображения создают впечатление трехмерной, объемной картины. Специальная программа, называемая «оптической бесконечностью», позволяет пилоту смотреть на удаленные предметы «в окно» кабины, хотя в действительности он видит компьютерные изображения в нескольких дюймах от лица. Подвижные платформы, на которых находилась кабина для симуляции полетов, сменились устройствами, позволяющими движением кресла создавать реалистическое ощущение движения: ускорения или турбулентности. Более того, симулятор оптической и кинетической информации постоянно, быстро и точно подстраивается к движениям пилота, позволяя ему привыкнуть к реакции машины и приборов на свои различные действия.
Человеческий мозг сравним с симулятором полетов в нескольких отношениях. Он, как и симулятор, создает и постоянно уточняет внутреннюю модель внешней реальности, используя для этого непрерывный поток данных от органов чувств и применяя как фильтр прошлый опыт. Он интегрирует информацию разных видов восприятия в глобальную модель реальности, причем осуществляет это в реальном времени. Но есть и разница. Глобальная модель реальности, конструируемая нашим мозгом, уточняется так быстро и так надежно, что мы обычно не воспринимаем ее как модель. Для нас феноменальная реальность – не симулятор, созданный нашим мозгом. Напротив, непосредственным образом она неизменно ощущается как мир, в котором мы живем. Его виртуальность от нас скрыта, между тем как симулятор полета постоянно распознается как симулятор – его образы всегда кажутся искусственными. Это происходит потому, что наш мозг непрерывно снабжает нас моделью мира, куда более точной, чем компьютерная модель. Образы, генерируемые нашей зрительной корой головного мозга, обновляются гораздо быстрее и более точны, чем образы, возникающие на дисплее наголовника. То же относится к проприорецептивным и кинестетическим ощущениям: движения кресла никогда не будут таким точными и детальными, как наше собственное восприятие.
И наконец, мозг отличается от симулятора полетов тем, что у него нет пользователя, нет управляющего им пилота. Мозг подобен тотальному симулятору полета: аэроплану с я-моделью, который, вместо того чтобы подчиняться пилоту, генерирует в своем внутреннем симуляторе полета сложный внутренний образ себя. Этот образ транспарентен, значит, система не может распознать в нем образ. Действуя в условиях наивно-реалистического самообмана, система истолковывает элемент управления в своем образе как нематериальный объект, она овеществляет свое собственное представление процесса контроля. «Пилот», рождающийся в виртуальной реальности, не имеет возможности узнать об этом факте. Этот пилот и есть эго. Тотальный симулятор полетов порождает тоннель эго и безнадежно теряется в нем.
Если виртуальное Я функционирует безупречно, использующий его организм совершенно не подозревает о его иллюзорной природе. Действующая в человеческом мозге феноменальная я-модель совершенствовалась миллионы лет. Процесс ее создания идет быстро, надежно, а разрешение я-модели гораздо выше, чем в любой современной компьютерной игре. В результате, виртуальность феноменальной я-модели пользователю недоступна. Но, строго говоря, это просто наилучшая из доступных системе теорий о ее текущем состоянии – представленная в новом, высоко интегрированном формате данных. Для иллюстрации этой мысли рассмотрим классический эксперимент современной нейропсихологии.
