– Это не входит в круг моих обязанностей. Все, товарищ подполковник. Поехали в полк. Мне тоже надо докладывать своему начальству о такой вот беде.
Проверка Курбана тоже ничего не дала. Он всегда был на виду, и в части и в селении, никуда не отлучался, общался только с соседями. Посторонние личности в кишлаке вроде бы не появлялись.
На Набила Гаврилов даже внимания не обратил. Как и на то, что один из местных жителей показал, что к тому приходил сверстник из Арби, но не сын Усмана. Это обстоятельство и стало причиной того, что особист не придал значения данному, порвал ту самую нить, которую так усердно искал в Хакаре.
В полку же началась подготовка к прощанию с погибшими бойцами и отправке гробов в Союз.
Глава 5
Караван Табрая прошел по ущелью два километра, как в небе послышался рокот.
– Собаки! – ругнулся Хаймулло, ехавший рядом с главарем. – Русские подняли свои вертушки. Это по нашу душу, Амир.
Табрай поднял руку, караван остановился. Все слушали гул, то приближающийся, то отдаляющийся.
– Кружат над соседним ущельем. Оно куда больше подходит для прохода отряда.
– Пока они там, но будут и здесь, – проговорил Хаймулло.
Табрай спокойно ответил:
– И что они увидят? Посмотри вверх. Над нами сплошные кроны деревьев.
– Ты думаешь, это остановит русских? Они ударят вслепую. Надо же летчикам как-то отчитаться о результатах вылета.
– Нет, Суфи. Впустую русские стрелять не станут. Но принять дополнительные меры предосторожности надо.
– Какие?
– Разведи караван по ущелью, половину прижми к левому склону, другую – к правому. Прикажи воинам спешиться. Переждем, пока русские летают над этим районом.
– А ты не подумал, что пока мы будем стоять, от Арби по нашим следам двинется русская рота? Может, она уже на марше?
– Технике пройти до леса трудно, слишком много препятствий. Еще русские прекрасно понимают, что могут попасть в засаду либо налететь на минные ловушки.
– Которых нет, – с усмешкой проговорил Хаймулло.
– Это известно мне и тебе, но не русским. Они вышлют разведку по нашим следам и дойдут до утеса, за которым каньон, куда стекаются три ручья. В воде следов не будет. Куда идти разведке? Да и какой смысл в дальнейшем преследовании? Мы можем свернуть в любое ответвление ущелья и выйти в соседнее.
Хаймулло взглянул на главаря и заявил:
– Это все так. Но ты взял русского офицера. Мы уничтожили более десятка неверных. Русские такого не прощают.
– Им сейчас не до нас. У них один батальон на выходе. Пока полк введет боевую работу, его командир не станет организовывать зачистку целого района. А без этого русским на нашу базу не выйти. Достаточно слов. Разведи караван.
Хаймулло начал отдавать отрывистые команды.
К главарю подъехал помощник и спросил:
– Мы встали из-за вертолетов?
– Да.
– Но пилоты не могут увидеть нас.
– А вдруг?
Куани потер бородку и сказал:
– Тогда вертолеты нанесут удар.
– Вот именно. Конечно, русские пилоты вряд ли разглядят что-либо под сетью густой растительности. Но мы лучше переждем. Ты связался с бойцами замыкания?
– Да.
– Что докладывают?
– Русские не пошли к лесу. Ограничились зачисткой Арби. Судя по тому, что вся техника, которая подошла к месту разгрома колонны, продолжает находиться в районе кишлака, русские не стали преследовать отряд Надри. Это странно.
– Ничего странного. Они поняли, что у отряда пикапы. Их не догнать.
– Но почему не вызвали вертолеты?
– Потому, что командир у них умный. Он просчитал, что отряд Надри выполнял роль отвлечения. Это первое. Второе, русские не уверены в том, что у Надри нет «Стингеров». Высылать вертолеты против отряда отвлечения, рискуя потерять их, глупо. Что им даст уничтожение четырех пикапов с воинами? Основной отряд, то есть наш, сумел оторваться и уйти в горы. Вот нас, пойди мы в обход, русские с плато не выпустили бы. Так, значит, преследования нет. Это хорошо.
Двигатели «Ми-24» грохотали над самым ущельем. Два ударных вертолета один за другим прошли в каких-то метрах над кронами деревьев. Шарахнулись мулы, встали на дыбы лошади, душманы попрятались за ними.
Куани пригнулся.
Только Табрай остался сидеть в седле, удержал своего коня.
Он взглянул на помощника, усмехнулся и спросил:
– Ты что, Басам, испугался?
– Шайтан, машинально вышло. Очень уж низко прошли эти вертолеты. Они ведь могли задеть за кроны деревьев.
– Пилоты опытные. Они еще вернутся.
Хаймулло спрыгнул с лошади в канаву при проходе вертушек, а потом набрался храбрости и начал кричать на душманов:
– Успокойте животных! Ничего страшного не произошло.
Табрай рассмеялся и заявил:
– А наш Суфи, оказывается, не такой уж и храбрец.
– Да от этих проклятых вертолетов невольно дрожь по телу пробивает.
Тишину вновь разорвал громкий рокот двигателей.
«Ми-24» прошли в обратном направлении, но уже выше, а затем отвернули на восток. Об этом доложил тыловой дозор.
– Пошли к следующему ущелью. Потом вернутся на базу, – сказал Табрай и крикнул: – Суфи, строй караван в прежний порядок. Через десять минут продолжим движение. – Он повернулся к Куани. – Кто у нас старший тылового замыкания?
– Мангал.
– Передай ему приказ оставить позиции на опушке леса и отходить по нашим следам. Пусть выдерживает дистанцию в два километра, отслеживает обстановку и постоянно докладывает обо всем, что заслуживает внимания.
– Понял.
К главарю подбежал санинструктор Хабар Сауни и доложил:
– Русский пришел в себя.
– Ну и что? Мне с ним пока не о чем разговаривать.
– Ему плохо.
– Это понятно, он же ранен.
– Ему становится все хуже. Если он так и будет сидеть на лошади, то может и не выжить. Конечно, если это не важно, я вколю ему обезболивающее со снотворным. Русский офицер уснет, а вот проснется или нет, только Всевышнему известно.
– Он нужен мне живым. Что предлагаешь?
– Чтобы пленник доехал до базы, надо сделать носилки, закрепить между двумя лошадьми и уложить на них раненого.
– Шайтан, это время. Но ладно. Куани!
Помощник отошел от связиста.
– Да, Амир?
– Организуй носилки для русского офицера!
