– Вообще-то, Суфи, ты должен был доложить мне о самовольном приезде Дубара. Почему не сделал этого? – проговорил Табрай, отстранив пиалу.
– Я не знал, что ты вернулся. А так доложил бы.
– Что хотел Дубар?
– Узнать, в самом ли деле ты решил выдать дочь замуж за русского. Я ответил, что вроде да, но решение еще не объявлено.
– Что Дубар?
– Он был зол, сам хотел свататься.
– Дубар рассчитывал на то, что я отдам дочь ему?
– По его словам, он очень надеялся на то, что вы придете к соглашению.
– А откуда он узнал о Ламис и Козыреве?
– Думаешь, от меня? Ошибаешься. Я в эти дела не лезу. А кто мог сказать ему? Да хоть тот же Нури. Он какой-то родственник Дубара. Или кто-то еще.
– Хоп. Допустим, это сделал Нури. Как он мог связаться с Дубаром?
– Конечно, ты за всем уследить не можешь, да и не твое это дело, но мы же отвозили часть продуктов и боеприпасов в кишлак Аханчи.
– Но это было позавчера.
– А слухи о том, что Ламис, извини, так и вьется вокруг русского, пошли с первого же дня пребывания отряда в Дагране. В караване, который доставлял груз к Надри и Дубару, как раз был Нури.
Табрай подумал, кивнул и сказал:
– Скорей всего, так оно и было. Значит, Дубар рассчитывал на то, что Ламис станет его женой?
– Он хотел свататься, это точно.
– Надеюсь, расхотел.
– Да, но уехал очень злой. Даже пригрозил увести свой отряд, если Ламис выйдет замуж за русского.
– Дубар много возомнил о себе. В Аханчи старший не он, а Надри.
– Ты уберешь Дубара? – спокойно, словно о чем-то обыденном, спросил Хаймулло.
– Зачем? Он сам уйдет. А если не успокоится, мне придется напомнить ему, что Ламис – моя дочь. Все решения, касающиеся ее жизни, принимаю только я. Мне плевать на его намерения.
Хаймулло развел руками:
– Ты прав. Думаю, Дубар перебесится и успокоится.
Табрай повернулся к помощнику и сказал:
– Басам, свяжись с Дубаром и объясни ему, что он не прав. За самовольное оставление базы я лишаю его вознаграждения за месяц. Если ему это не по нраву, то он может уходить на все четыре стороны. Если Дубар попытается поднять отряд, то его ждет казнь! Все. Не церемонься с ним.
– Хоп, Амир. А если он пожелает поговорить с тобой?
– Пусть ждет! Я сам с ним свяжусь.
– Понял.
– Сделай это сейчас.
– Хорошо.
Табрай прошел в сарай.
Козырев уже сидел на топчане.
– Что, жених, лучше стало? – спросил главарь банды.
– Гораздо. Как увидел Ламис, силы укрепились.
– Смотри, не взорвись от прилива сил.
– Это не твоя забота.
– Ладно. Ламис сказала, что вы договорились.
– Да.
– Тогда так. Слушай меня внимательно. Ламис сказала мне, что тебе необходима для лечения еще неделя. Потом я отвезу тебя в Бурган, к своему хорошему товарищу. Там ты предстанешь перед старейшинами, встретишься с муллой Оманом, примешь ислам. Надеюсь, ты не боишься обрезания?
– Не боюсь.
– И правильно. После этого будем готовить свадьбу. По нашим традициям, при сватовстве молодых людей знакомят друг с другом. Вас представлять не надо, значит, это опускаем. Происходит и знакомство семей. Ты сирота. Это тоже отпадает. Назначается день помолвки. Я его определю. Обговаривается размер калыма.
Козырев усмехнулся и сказал:
– Это самый интересный момент. Заплатить калым я тоже не смогу.
– Ну почему же?
– Откуда мне взять деньги?
– Ты же автомобилист?
– Да.
– Целый инженер-механик?
– Ну и что?
– В Бургане стоят два трофейных «ЗИЛа», их уже год не могут отремонтировать. Есть еще «УАЗ», с ним та же история. Ты сумеешь починить их?
– Все зависит от характера неисправностей, наличия запчастей, инструмента.
– В общем, разберешься. Если восстановишь технику, тебе хорошо заплатят. Я буду уверен, что семью прокормить ты сможешь. Хорошие специалисты в любой области всегда в цене. Идем дальше. Свадьба у нас отмечается в доме невесты. Там накрываются столы, угощают гостей. Думаю, пышное празднество будет лишним. Отметим, конечно, но скромно. После жених три дня должен прожить в доме невесты, а потом переехать в дом своих родителей. Тебе отправляться некуда, так что останешься у меня. К свадьбе я сделаю для вас отдельное помещение. Но в доме родителей молодые живут не больше года. За это время ты должен обзавестись собственным жильем.
– Я постараюсь.
– Да уж постарайся. О порядке свадьбы тебе расскажет Ламис. Обряд проводит мулла. С ним все обговорено. До этого ты должен изучить суры из Корана. Священную книгу тебе передадут. За неделю до свадьбы ты обязан проводить время за молитвами и соблюдать пост. Хотя для раненого человека возможно исключение.
– К этому времени я буду полностью здоров.
– Только после свадьбы, когда разойдутся гости, ты сможешь остаться с Ламис. Знал бы, как тяжело мне это говорить.
– Не знаю, я же дочь замуж пока не выдавал.
– А ты, смотрю, повеселел? И не скажешь, что позавчера резал себе вены.
– Да, как странно все же складывается иногда жизнь. Еще позавчера я желал умереть. А сегодня хочу жить.
– Ты в Бургане постарайся починить машины. Не только поможешь нужным, уважаемым людям, но и сам уважение заимеешь. Мы здесь будем жить, пока война идет, потом переедем поближе к Кабулу. Я помогу тебе начать свое дело. Автомеханики будут нужны не меньше врачей и учителей. Машины у людей старые, нуждающиеся в ремонте. Ты быстро заработаешь и на дом, и на семью. Вот такие дела, лейтенант.
– Я постараюсь, Амир. Скажи, как мне звать тебя после свадьбы?
– Должен отцом, но я этого не хочу. Поэтому будешь звать так же, как и сейчас.
– Но это неудобно. Особенно при людях.
– Удобно. Я отец Ламис, но не тебе. Все. У тебя неделя. Коран тебе принесут, закладки сделают на тех сурах, которые надо учить в первую очередь.
– Интересно, как я прочту его? Коран же наверняка не на русском.
– Ламис поможет. Она знает арабский.
– Это хорошо.
– Всевышний, почему Ты отвел мою руку, когда я мог пристрелить этого неверного?
– Не переживай так, Амир. Уверен, мы еще станем друзьями.
– Такому не бывать!
