– Как подогнать, если «ЗИЛ» не заводится?
– На буксире.
– А ты сделаешь машину? А то у меня мясо пропадает.
– Я сказал, посмотрим. Только подгоняй быстрее, чтобы я мог установить причину неисправности. Мы с Бакаром сегодня после обеда по делам уедем в Кабул. Там я смогу прикупить запчасти, если таковых не окажется в мастерской.
– Вы едете в Кабул?
– Мы говорим о твоих проблемах, а не о наших делах.
– Так, может, возьмете часть мяса? Ведь у вас внедорожник, да? С тонну взять сможете?
– Абдурахман, у нас свои дела. Мой тебе совет, пересиль жадность и купи американский большегруз. Их сейчас в Кабуле свободно продают.
– Да не нужен мне такой большой автомобиль.
– Возьми поменьше. «ЗИЛу», наверное, лет тридцать?
– Больше.
– Вот видишь. Скоро развалится. Тогда собрать его уже никто не сможет.
– А вы до вечера уезжаете?
– Тебе какое дело?
– Я бы с вами поехал, у меня тоже есть дела в Кабуле.
– Туда довезем, а вот обратно? Не факт, что вернемся сегодня.
– Где же на ночь останетесь? Ведь там комендантский час.
В другой ситуации Муштак давно послал бы осведомителя ко всем чертям. Но сейчас тот интересовался тем, что необходимо было для самого Хазани.
– Это смотря для кого комендантский час. Если останемся в Кабуле, то у друга отца. А его сын – целый майор в НДБ.
– Понятно. Ладно, в одну сторону не поеду, а «ЗИЛ» скоро подгоню.
– Хоп! Поторопись.
Машину Зияк притащил через полчаса.
Муштак сам осмотрел ее.
– Что с ней? – спросил Абдурахман.
– Коленвал заклинило. Видимо, вкладыши провернулись.
– И что теперь?
– Коленвал у меня есть. Он после ремонта, но с ним движок еще поработает. А вот вкладыши придется купить. И коренные, и шатунные.
– До субботы сделаешь машину?
– Ты деньги давай.
– Сколько?
– Пятьсот афгани. Этого хватит на запчасти. Снимать и разбирать двигатель Дауд и Асим начнут сегодня. Но за отдельную плату. Это еще сто долларов. Окончательный расчет вечером в пятницу. В субботу ты сможешь отвезти свой товар в город.
Зияк скривил физиономию. Ему жутко не хотелось платить. Но придется. Машина-то нужна. Он отдал деньги.
– Пока все, – сказал Муштак. – Ступай. Придешь в пятницу после молитвы.
– Угу. – Зияк ушел.
– Ты с этого козла взял мало. У него денег полно, – сказал Дауд.
– Так у нас и забот никаких.
– Как это?
– Да в порядке коленвал. Катушка зажигания у «ЗИЛа» сгорела, поэтому и не заводится.
– Так ты его обманул?
– Ты знаешь, почему я это сделал.
– Все, молчу. Но двигатель снимаем?
– Да, снимайте. Головки блока тоже. Заменим прокладки, поставим новую катушку. Да не забудьте снять поддон. Зияк наверняка сам придет либо пришлет кого-то, чтобы посмотреть за работой.
– В общем, занимаемся ерундой.
– Между прочим, за хорошую плату.
– Хоп! Все понятно.
Муштак передал Дауду стодолларовую купюру и сказал:
– Разделите с Асимом.
– Но это много.
– Тебе не нужны деньги?
– Спасибо! Да, ловко ты развел Зияка.
– Он заслужил такое отношение к себе.
– Это так.
– Все, давайте за работу. Я в Кабул.
Дауд улыбнулся:
– Не заблудись там, хозяин.
– Я постараюсь.
Дауд не знал планов Муштака, но был в курсе, что тот в Кабул не поедет. Как, собственно, и Асим, второй работник. Они готовы были помочь Хазани, искренне уважали своего начальника и друга.
Муштак направился домой.
Там его дожидался Табрай.
– Салам, отец!
– Салам, Муштак. Пригнал-таки Зияк свою колымагу к тебе?
– Пригнал. Я ему сказал о поездке в Кабул.
– Он наверняка допытывался, по какому делу, куда, к кому?
– Даже просил взять с собой.
– Я послал к его дому сына Бакара, Шакира. Он присмотрит за Зияком. И еще. С восьми утра пятницы у холмов вас будет ждать Рахим Горай.
– Спасибо, отец!
– Не за что.
День прошел быстро.
Вечером Муштак сказал жене:
– Ламис, я ухожу. Вернусь завтра, где-то с десяти до двенадцати часов. Пройду на площадь перед мечетью.
– Но сначала зайдешь домой?
– Конечно, дорогая.
– Не хочу, чтобы ты уходил, но ничего не могу сделать. Остается пожелать тебе удачи.
– Спасибо.
– Пожалуйста, возвращайся, Муштак!
– Конечно, Ламис, я вернусь, Бакар тоже. Не войдут в свои дома те нелюди, которые виновны в гибели нашего внука и в увечье Будура. Они отправятся в преисподнюю.
– Пожалуйста, будь осторожен.
Муштак обнял жену и поцеловал.
Он вышел в сад, через него в виноградник, дошагал до ограды кладбища. Там уже сидел на корточках Бакар.
– Готов?
– Готов. Я вот подумал, Муштак, а зачем нам снайперская винтовка? Если удастся все провести по плану, то она будет лишним грузом.
– Согласен. Оставим ее до лучших времен.
– Ты собираешься и дальше воевать с американцами?
– Да. И не только с ними. В провинции все больше талибов. Они как пауки стягиваются к городу с юга, оборудуют лагеря. Бандиты будут стремиться расширить свое влияние. Но об этом позже. Ты взял рюкзак?
– Да.
– Хоп! Открываем схрон, забираем «Мухи» и мины. Я несу гранатометы, ты – «М-70». Вес мины два килограмма, пять штук осилишь.
– Унес бы и больше, только не пойму, как мы их применим.
– Все конкретно на месте, Бакар. Да, не удивляйся, если у холмов увидишь человека.
– Что за человек?
– Возможно, ты его знаешь. Это сын Наиля Горая.
– Рахим?
– Он. Знаешь?
– Встречались, один хлеб кушали.
– Вот и хорошо. Работаем.
Муштак и Бакар перелезли через невысокую ограду, вскрыли схрон. Хазани забрал два одноразовых гранатомета. Американские противоднищевые мины «М-70», использовавшиеся еще во время войны восьмидесятых годов, спокойно уместились в мешке Бакара.
