– О, Рэджинальд, – почему-то фамильярно обратился ко мне старший инспектор, тоже заметив меня на скамье, – хорошо, что ты тут.
– Мистер Твайс. – Я встал и чуть склонил голову. Полицейский шлем был мне не положен, так как я не служил, а моего котелка так никто и не нашел.
– Познакомься, пожалуйста, это сэр Артур Лонгвиль, он приехал поговорить с тобой.
Я удивился.
– Добрый день, сэр. – Я протянул руку, и тот сухо и быстро пожал ее. – Чем могу быть полезен?
– Оливер. – Человек лишь взмахнул рукой, как инспектор тут же засобирался в участок, говоря, что нужно проверить, как идут дела.
Я сел обратно на скамейку, а он опустился рядом со мной, лишь искоса бросив взгляд на мой внешний вид, но промолчал. Так молча мы и сидели, пока он спокойно не предложил:
– Буду краток, мистер ван Дир, я предлагаю вам две тысячи гиней за работу до конца учебных каникул, и вы их получите лично, я это гарантирую.
– Согласен! – не раздумывая, ответил я, едва услышал сумму.
– Вы даже не знаете, что я предложу, – одним уголком рта усмехнулся он.
– Если это не убийства младенцев, то я согласен, – твердо сказал я, – тем более что не похожи вы на человека, который предложит подобное.
– Подумайте, Рэджинальд, я редко кому делаю предложение дважды, но, узнав вашу недавнюю историю, готов дать вам время подумать.
– Я готов приступить к этой работе немедленно! – Я боялся, что он передумает.
«Две тысячи! Черт, да я на эти деньги до конца школы смогу безбедно жить!»
– Вы сами сделали этот выбор, мистер ван Дир. – Он поднялся со скамейки и посмотрел на меня своим холодным взглядом. – Помните об этом, когда захотите сбежать.
Холодок пронесся по моей спине от его слов, но меня было не переубедить, тем более не сегодня, не сейчас.
– Если вы готовы, то вечером я пришлю за вами машину и задаток. Помойтесь, почиститесь, купите новую одежду, а то так и хочется кинуть вам пенни.
Злость вкупе с тем, что его слова были правдой, заставили меня поднять голову и посмотреть ему прямо в глаза.
– Не я, сэр, был этому виной, – твердо ответил я.
– Хороший ответ, мистер ван Дир, хороший ответ. – Его взгляд изменился, словно он что-то решил для себя, и, повернувшись ко мне спиной, пошел к своей машине.
Когда сверкающий парокар отъехал, из двери участка выглянул старший инспектор и, увидев, что рядом со мной никого нет, облегченно выдохнул, вытер пот платком с лысины и сел рядом.
– Кто это был? – поинтересовался я у него.
– Начальник тайной полиции. – Старший инспектор поглядел на меня, но не решился задать вопрос, о чем же мы с ним говорили. – Стар я стал для всего этого. Еще год – и пойду на пенсию, купим домик у моря, моя старушка заведет петушка и трех курочек, а я куплю себя два улья. Буду по утрам рыбачить, а вечером пить чай с медом. Знаешь, как он полезен для суставов?
– Нет, сэр. – Я был занят мыслями о том, что же мне придется делать за обещанные две тысячи гиней.
– Хорошо вам, молодым, – ни забот, ни хлопот.
Старший инспектор продолжал разглагольствовать, а я составлял в уме план, какие места посетить и где быстро купить готовую одежду. Мне хотелось отмыться от грязи унизительных слов, что пришлось выслушать за последнее время. Главное, какой величины будет аванс.
Утром третьего дня, после того как мою душу купили за аванс в тысячу гиней, я, довольный, благоухающий и счастливый, погрузился в присланный за мною парокар и, мурлыкая себе под нос незатейливый мотив, мысленно тратил деньги.
– Приехали, сэр. – Я так замечтался, что не заметил, как мы прибыли на большое поле с высокой башней посередине.
– Спасибо большое. – Я вылез из машины и удивился, что меня встречают два хмурых военных, мужчина и женщина.
– Мистер Рэджинальд ван Дир? – поинтересовался мужчина.
– Да, сэр? – все еще удивленно спросил я, не понимая, что понадобилось от меня военным.
– Дирижабль скоро прибудет, сэр, так что пока можем познакомиться. Меня зовут сержант Джон Роджерс, а это капрал Найтли Кид, будем знакомы. На время вашего пребывания на фронте мы – ваши телохранители.
– Фронта? Телохранители? – пролепетал я, словно на меня вылили ведро холодной воды.
– Да, сэр, Восточный фронт, там сейчас очень жарко. Мы неделю назад вернулись специально, чтобы забрать вас.
«Неделю? Значит, решение приняли заранее?»
– Сержант, а что я буду там делать? – все еще не придя в себя, спросил я.
– Не могу знать, сэр, мое дело доставить вас в распоряжение майора Люто… – он сбился и тут же поправился, а стоявшая рядом женщина насмешливо хмыкнула, – майора Немальда, командира отряда антианимантов, и охранять вас в дальнейшем.
Все мои радужные мечты рассыпались как карточный домик. Я сразу вспомнил последние слова главы тайной полиции, а также все то, что знал о фронте.
Под тяжелыми взглядами военных я молча достал небольшую сумку из машины и попрощался с водителем. Выбора не было. Вот что значит аванс в тысячу гиней, часть из которого я потратил на новую одежду и обувь, кроме этого, купив себе, наконец, личные часы, а также обзавелся чековой книжкой, которой пользовались только люди определенного достатка. Сейчас я понимал, что, возможно, зря набросился на деньги и так сразу стал их тратить, но ничего с собой поделать не мог: полгода полной нищеты – и тут такое богатство. Кто угодно сойдет с ума от радости.
«Кори себя, не кори, а выбор сделан, – наконец успокоился я. – Пусть будет фронт. В конце концов, телохранителей не зря ко мне приставили».
Через полчаса ожидания в небе появилась длинная сигара дирижабля, который неторопливо подплыл к нам и, пришвартовавшись к башне, замер, как только перестали вращаться пропеллеры.
– Погрузка будет идти полчаса, у вас есть время, сэр, – обратился ко мне сержант.
– Если можно, лучше взойдем на борт сейчас, я бы хотел посмотреть на дирижабль внутри. Никогда не летал и не видел их так близко, – почему-то смутился я. Экскурсия отвлечет меня от грустных мыслей.
– Тогда пойдемте.
Предъявив документы на входе в башню двум солдатам, мы зашли внутрь узкого лифта. Раздалось шипение, и он медленно пополз вверх. Притертая ко мне женщина твердой грудью касалась моего плеча, пришлось все время думать на отвлеченные темы, только чтобы мой член предательски не встал – это был бы конфуз. Поэтому когда лифт доехал и двери открылись, я с нескрываемым облегчением выскользнул из него, попав в металлическую трубу, которая вела ко входу в кабину гондолы.
На входе в дирижабль нас также проверили и просмотрели документы, кинув лишь быстрый взгляд на меня, сличив с фотокарточкой на протянутых моими телохранителями документах.
