Хотя нельзя было не отметить, что женщина лет двадцати пяти была очень привлекательна и миниатюрна. Подведенные брови и хороший макияж оттеняли ее мягкие скулы и чувственный рот с ярко-красными губами.
Увидев мой заинтересованный взгляд, она радостно вспыхнула и сделала шаг ко мне, но хмуро сжатые губы мужчины остановили ее порыв. Совсем по-детски вздохнув, она вернулась к столу и стала греметь какими-то железками.
– Пацан, слей душу вон туда, – увидев, что порядок восстановлен, мне отдали новый приказ.
Повернувшись в ту сторону, куда он показывал, я с удивлением увидел гигантский аниматрон, который занимал почти всю стену. Удивившись, я тем не менее подошел к нему и положил ладонь на пластину, которая была настолько потертой, что едва угадывались контуры человеческой руки. Прикрыв глаза, я прислушался к собственным ощущениям и выпустил из себя то, что мне не принадлежало. Никаких колб и двигающихся шестерней тут не было, а то, что я выпустил душу, стало понятно только по качнувшейся стрелке на одном из циферблатов.
– Ого! Анна, посмотри, десять бар! Чистая работа!
– У него еще и душа рассинхронизирована. – Я увидел, что девушка надела себе на нос такое же пенсне, как и у мужчины. – Он, похоже, недавно смешивал мертвые и живые души, проказник.
– О, и правда, умничка ты моя! – Мужчина улыбнулся своей… помощнице (я еще не разобрался, кем они были друг другу) и погрозил мне пальцем: – Какой плохой мальчик нам достался, правда, Анна?
– Ну можно, я хотя бы ему пососу? – жалобно простонала она в ответ. – Чуть-чуть?
– Не пугай пока нашего гостя, дорогая. Мальчик еще слишком зажат и скован, всему свое время.
Его слова вызвали ответный вздох и сопящее обиженное молчание. Я же, пребывая в полнейшем шоке, просто стоял и молчал, все вспоминая и вспоминая слова главы тайной полиции.
«Вы сами сделали этот выбор, мистер ван Дир, помните об этом, когда захотите сбежать».
Он был прав: даже не спросив, что и где нужно делать, я согласился неизвестно на что, прельстившись деньгами.
«Хотя, – я тут же остановил свои плаксивые настроения, – тебе ли не все равно? Две тысячи гиней на дороге не валяются, а люди и так умирают каждый день. Тем более это всего на два неполных месяца, и я вернусь к привычной и богатой жизни. Смогу дарить подарки девочкам и снова заслужу их благосклонность».
Мысли о деньгах и богатой жизни снова подняли мне настроение, и я решил пока отложить мысли о гуманности и справедливости. Почему-то никто не был со мной гуманен, когда я влачил нищенское существование! Почему я должен быть более человеколюбив, чем люди по отношению ко мне?!
– Вызови этих двух балбесов, пусть уберут тело и все отмоют, – приказал мужчина девушке. – Парень мне понравился. Присмотримся к нему и пока не будем заставлять пачкать руки уборкой.
Я вздрогнул от самого словосочетания «пачкать руки уборкой». Как тогда называлось то, чем они только что занимались, пытая и калеча человека?
– Хотя чего нам ждать? На сегодня мы все закончили, пойдемте, отпразднуем встречу.
– Я не пью, – быстро ответил я, вспоминая последнюю пьянку и трогая ухо, которое немного неровно срослось.
Мой жест не ускользнул от него, но его ухмылка не оставила мне надежд.
– Если будет нужно, курсант, капитан лично зальет вам в горло вино, – в его тоне был только металл, а взгляды, которые бросала на меня девушка, заставляли меня нервно вздрагивать и отодвигаться к мужчине подальше от нее.
Держась ближе к нему, я быстро поднялся наверх, все время чувствуя спиной ее пронизывающий взгляд. Выскользнув наружу, чтобы быть подальше от явно невменяемой дамочки, я подождал, когда эти двое выйдут наружу. Вы бы видели глаза охранников, когда они появились. Они боялись не то что пошевелиться, даже вдохнуть лишний раз.
– Норд, – обратился сэр Немальд к двум своим охранникам, которые, едва он появился, подошли ближе. Я заметил, что его телохранители тоже были парой: мужчина и женщина.
– Сэр? – Спокойствие его телохранителя явно было напускным. Я видел, что все вокруг, начиная от часовых, которые старались не поднимать глаз, и заканчивая телохранителями антианимантов, до ужаса боялись эту парочку. Стоило всего лишь посмотреть, как мисс Анна заинтересованно взглянула на моего телохранителя, и тот покрылся потом, струйка которого потекла с его виска и ниже по щеке, а он стоял и, не мигая, смотрел вперед, как становился понятен статус каждого здесь.
«Куда я попал?!» – очередная мысль, не приносящая мне облегчения, пронеслась у меня в голове.
– Пошли за этими двумя дармоедами. Пусть уберутся, и не приведи господь, чтобы оставили грязными инструменты, как в прошлый раз.
– Хорошо, сэр.
– Пойдем, парень. – Он махнул мне рукой, и я бочком, чтобы не повернуться случайно спиной к девушке, пошел с ним рядом.
Она же, видя мои маневры, надула губы и засопела.
– Лучше тебе не злить капитана, – заметил он мимоходом, когда мы в сопровождении шести телохранителей прошли пост охраны здания и направились в глубь бараков. – Анна – очень чувствительная натура.
Радостно взвизгнув от его слов, девушка бросилась на него и стала целовать, не стесняясь присутствующих! Ее шокирующее и аморальное поведение было выше моего понимания, поэтому я посмотрел на охранников, которые старательно делали вид, что их здесь нет. Наконец она успокоилась, и мы продолжили путь. Пройдя основной ряд бараков, мы подошли к небольшому голубому зданию, которое стояло словно посередине всего поселения. Вокруг него было много охраны и различных заграждений, как и у бункера, откуда мы пришли.
По вздрогнувшим рядам часовых, которые перестали разговаривать и молча сопроводили нас взглядами, я понял, что мне предстоит «веселая» такая практика, и еще неизвестно, что будет лучше – нищета или эти двое явно ненормальных людей.
– Жить будешь в крайней комнате. – Телохранители остались снаружи, и в дом мы зашли втроем. – Столовая общая, завтрак в семь, обед в час, ужин в восемь. Душ, туалет общие. Слушаться будешь только меня и Анну, остальные тебе не указ.
Пока сэр Немальд рассказывал и объяснял мне правила, я осмотрелся. Условия весьма скромные, но кругом было чисто. Большой стол посередине, восемь стульев, пара простых диванов и два длинных стеллажа с книгами – вот, собственно, и все убранство общей гостиной. Моя сумка была здесь и стояла на диване, поэтому я забрал ее. А когда наставления закончились, я попросился уйти – посмотреть свою комнату.
– Да, Рэджинальд, самое главное! – Его голос остановил меня. Я повернулся и встретился с резко посерьезневшим лицом человека, который начал пугать и меня. Его карие глаза словно стали темнее и злее, и я почему-то подумал, что легко могу очутиться на том столе, где совсем недавно убил человека.
– Да, сэр?
– На фронте есть одно самое главное правило, на все остальные можно смотреть сквозь пальцы, но это ты должен соблюдать неукоснительно. Тут существует множество различных соблазнов, особенно желание стать богаче, многие на этом спотыкаются и очень плохо заканчивают.
