– Патроны прожигать? – догадался юноша.
– Угу, там, командир.
– Так удачно сходили?
– Прожгли!
Выглянувшая из‑за облака луна пролилась серебристым светом на дюжие коренастые фигуры двух молодых нео из десятка Дарга. С ними был еще один – Быстроногий Ларр, специалист по отношениям с маркитантами. Все трое были крест‑на‑крест перепоясаны пулеметными лентами.
– Молодцы! Вот завтра пулемет и опробуем, – улыбнулся молодой человек. – На дрезину его можно будет установить. Вы в казарму? Счастливого пути.
– И вам счастливо погулять, – хмыкнул Тупая Башка. – Сказать по правде, Гнилл бы долго в подземелье не выдержал бы. С ума бы сошел Гнилл.
– Ах, славный юноша, – Раста с благодарностью улыбнулась. – Как хорошо ты меня понимаешь.
В ответ на такое обращение «славный юноша» покраснел до корней волос, хорошо хоть, в темноте этого было не видно.
Славные парни… Простившись с воинами, влюбленные направились к разоренному кладбищу, полному укромных местечек и духа былых времен. К ночи заметно похолодало. Подул ветер, освобождая от облаков желтые звезды.
– Нам нужно поскорей уходить, – тихо промолвила Раста. – Ты уже нашел проводника, знающего проходы меж Кольцами? Впрочем, понимаю – сегодня некогда было.
– Завтра займусь, – молодой человек скрипнул зубами, прикидывая, как это лучше сделать. Под каким соусом отпроситься к маркитантам у Тварра? Или – внаглую, без всякого спроса? Нет, нельзя внаглую, слишком уж подозрительно. Вождь, наверняка, поручил кому‑то последить за приемным сыном. Чтоб тот не натворил глупостей, ага. Значит… ага – патроны прожечь! Мол, тех, что принесли Гнилл и прочие, маловато будет.
– Думаешь, как проникнуть к торговцам? – девушка угадала мысли.
– Думаю… Тсс!!!
Дарг вдруг резко напрягся и остановился, к чему‑то прислушиваясь. Показалось, будто справа, со стороны развалин, донесся какой‑то подозрительный звук. Характерный такой… словно бы чья‑то нога соскользнула с обломка бетонной плиты…
– Милый, пригнись!
Только Раста, пожалуй, и смогла сейчас разглядеть брошенные в них с Даргом дубинки! Вслед за дубинками полетели и короткие копья, и заточенные железные штыри, и камни. Летели со всех сторон, и довольно метко. Один из камней угодил девушке прямо в голову… и, если б это была обычная голова, так тотчас же раскинула б мозгами по веткам растущих рядом кустов.
– Ну, сволочи!
Дарг разъяренно выхватил кинжал, рванулся… и понял, что не знает, куда бежать и с кем сражаться. Казалось, неведомые вражины обретались везде! Скрывались в развалинах, прятались за деревьями, ядовитыми змеями скользили в пожухлой осенней траве.
– Ничего, – мотнув головой, зло прищурилась Раста. – Сейчас мы кое‑кого найдем.
Из приоткрытого рта ее вырвалось вдруг стремительное жаркое пламя. Ближние кусты вспыхнули желтым огнем, освещая заросший чертополохом пустырь, развалины… и темные тени, со всех ног рванувшие прочь.
Правда, с другой стороны снова полетели камни. Мало того, Раста вдруг сжалась и упала наземь, схватившись за голову руками.
Зов! Дарг тоже почувствовал Зов. Мозг академика Кулагина не дремал, пытаясь вернуть свое почти каждую ночь. Наверное, и не только в ночь, просто днем Раста обычно находилась под землею.
Зов! Ах, как не вовремя‑то… Дарг тут же взял на себя часть жуткой боли, мешавшей двигаться и вообще – соображать. Упал в траву, рванул девчонку за руку, пополз…
И вдруг услыхал выстрелы! Кто‑то палил навскидку, прямо в черные тени… и, похоже, попал…
– Бей их! Догоняй! Ату‑у‑у!
Выбежали их кустов знакомые парни. Гнилл Тупая Башка, Корм… Быстроногий Ларр с пистолетом!
– Командир, ты как? – первым делом справился Гнилл.
– Ничего, вроде…
Шатаясь, Дарг поднялся на ноги, и помог подняться Расте. Зов не уходил, все так же мешая мыслить и сковывая движения. В метро! Скорее в подземелье.
– Это, «дмитровские»! Вот, твари.
– Хорошо, Быстроногий нас позвал!
– Спасибо тебе, Быстроногий.
– Ларр, Гнилл думает, это у тебя – «макаров»?
– Не «макаров» – «стечкин».
– Тоже ничего бьет.
* * *
– Ах, чтоб вы не говорили, любезнейшая графиня, а все ж таки весна лучше осени. Вы только представьте себе – первые зеленые листочки, пение птиц, животворящие солнечные лучи! А как цветет сирень? А вереск? Вы ведь про вересковые пустоши рассказывали.
Придя в гости, Быстроногий Ларр говорил, говорил и говорил, почти без умолку, и его было можно понять. О чем умному говорить с дураками? Слушать пустую похвальбу? Перемывать косточки знакомым? Всерьез обсуждать – кто с кем и кто кого? Пустое!
– Вы прямо как художник говорите, Ларр, – не отставала от гостя Раста. – Вам, верно, надобно картины писать. Масляными красками или акварелью. Вот, посмотрите альбом… Нравятся?
– Картины‑то? Хм… – полистав альбом, Быстроногий покачал головою. – Какие‑то они расплывчатые.
– Это стиль такой. Импрессионизм называется. Клод Моне, Ренуар и прочие. Вы чай будете, Ларр? Налить вам еще?
Чай – это, конечно, было громко сказано. Всего лишь отвар из трав. Но вкусный, многие нео его любили, и не только нео.
Быстроногий выдул уже три кружки, но и от четвертой не отказался – зачем? Дают – бери, бьют – беги. Была когда‑то такая древняя мудрость.
Дарг тоже отхлебнул из кружки и скривился:
– Ах, Ларр, что там болтать о древних художниках? Ты лучше о Москве нам расскажи. Интересно будет послушать, ты ведь много чего знаешь.
Гость покраснел от удовольствия. Он и в самом деле много чего знал о Москве и населявших ее народцах. Кое‑что слышал от маркитантов, что‑то – от пленных, все запоминал и мог при случае блеснуть эрудицией. Правда, случая такого раньше как‑то не случалось, но вот сейчас…
– Вокруг Москвы, насколько я знаю, в настоящее время вздымается непроницаемый энергетический Купол, – прихлебывая отвар, лихо повествовал Ларр. – Проходы через него возможны, но их нужно или пробивать самому, либо отыскивать, иначе в Москву не пройти. В основном о проходах знают сталкеры, умеющие через этот самый Купол проникать.
– А где эти сталкеры обитают? – осторожно уточнил сын вождя.
Быстроногий отмахнулся:
– Да кто их знает? Разве что маркитанты… Они – точно.
– Да, – согласно кивнула Раста. – Маркитанты везде торгуют. Не только в Москве. Значит, и сквозь Купол проходят как‑то. Я бы даже сказала – туда‑сюда шастают. Ларр, вы в карты играете?
