– Стой! – приказал он. – Вот, возьми.
Георгич приподнялся и вытащил из пачки листов, на которых он сидел, новенькую грудную мишень, которая обычно используется на тренировках пистолетчиков.
– Скажи взводному насчет автомата и иди на рубеж стрельбы снайперов. Поставь на сто метров. Я сейчас подойду, проверим твой «ствол». Но смотри! – он погрозил пальцем. – Если автомат в порядке, то наряд вне очереди для тебя я у командира выпрошу. И проведешь ты его на моем огороде!
– Я понял, Георгич, – улыбнулся Сергей, – уж лучше я тебе картошку со спокойной совестью покопаю, чем с непристрелянным автоматом ходить.
После пяти выстрелов, произведенных им лично, старшина посмотрел в подзорную трубу на мишень. Потом вздохнул, отдал автомат Сергею, вылез из окопа и сказал:
– Иди, отметь попадания фломастером. Действительно, почему-то вправо уходит. Сейчас мушку подправим. Оставь еще десяток патронов, а остальные верни. И больше так не делай, а то под трибунал загремишь.
– Да я же…
– Иди, я сказал!
…Сергей спохватился и поднял глаза. Лысый мужик внимательно наблюдал за ним, неторопливо перекатывая леденец за щекой.
«Неужели Георгич «заложил»? – подумал Одинцов. – Так сказать, для профилактики? Формально он прав, патроны – это не игрушка, но зачем вот так сразу-то? Мы вроде в хороших отношениях. Да и мужик он нормальный, ни разу в подобном замечен не был. Ну, блин! Теперь выговор обеспечен. А могут и неполное служебное соответствие влепить. И черт меня дернул с этими патронами! А ведь хотел как лучше… но получилось как всегда!»
– О чем задумался, боец? – снова спросил на английском незнакомец. Он выпрямился и сцепил руки на коленях. Сергей понял, что беседа пойдет на английском. Но зачем? Подумать об этом он не успел.
– Да есть о чем, – неохотно, после паузы ответил Сергей. – Проблемы есть у всех.
– Я поговорил и с твоим командиром, с его заместителями и даже со старшиной. И уже потом пригласил для беседы тебя.
– Могли бы и не приглашать, – пробормотал Одинцов, – все ясно и так.
– Мне вот, например, не все ясно, – улыбнулся мужчина. – Я хотел поговорить с тобой лично, составить свое мнение.
«Тоже мне, добрый полицейский! Составить мнение он захотел… легче, что ли, мне будет от твоего мнения, если уже и статья для меня припасена?»
Сергей угрюмо рассматривал полированную поверхность стола.
– Я знаю, ты недавно вернулся из командировки.
Особист встал и подошел к окну.
– Расскажи мне, что бы ты сделал на месте «зеленых беретов»?
– То есть?
– Ты все понял. Хорошо, я спрошу еще раз. Какие действия ты бы предпринял на их месте, чтобы выполнить задачу по уничтожению охраняемого вами объекта?
Сергей вспомнил предупреждения командира.
– Им надо было идти к электростанции под водой. Мы ведь не были обучены подобным противодиверсионным действиям и не имели необходимого снаряжения.
– А как же крокодилы? Да еще ночью?
– Ну, не знаю. Должна же быть какая-нибудь химия, как против акул.
– Есть такая химия…
Лысый подошел к столу, взялся за графин и вопросительно глянул.
– Чистая, – буркнул Одинцов. – Каждый день меняют.
Лысый кивнул и налил воду в стакан.
– Очень сладкие конфеты. Во рту прямо противно становится. Но деваться некуда. Хоть как-то отвлекает от сигарет. По полкило в день съедаю, – пожаловался он.
Сергей промолчал. Мужик продолжал разговор, расспрашивая его обо всякой ерунде. Хорошо ли он переносит жару, не было ли сильной реакции организма на прививки и каковы успехи сержанта в стрельбе. Одинцов медленно отвечал, используя самые простые предложения и словосочетания. Он ждал вопроса о патронах. Однако беседа ему давалась с трудом, и он уже несколько раз вытер испарину со лба.
– Ну, хорошо, – внезапно перешел на русский неприятный визитер и улыбнулся. – Не буду тебя мучить. Еше пятьдесят вопросов, и я оставлю тебя в покое.
Сергей выдохнул сквозь сжатые зубы.
Виктор Павлович подошел к компьютеру, стоявшему на столе, включил его и вставил флешку.
– Двигайся ближе. Время ответа на вопрос – три секунды. Вот мышка. Отвечай не раздумывая.
На экране монитора замелькали фотографии с подписанным внизу текстом. Вопросы были следующего содержания:
«Перед вами фотографии трех могил. Где, по вашему мнению, похоронен самоубийца?» Или: «Перед вами фотографии трех женщин. Как вы думаете, которая из них в разводе?» «Перед вами фотографии трех машин. Которая из них не на ходу?»
За полторы минуты сержант взмок так, словно пробежал километр на «отлично». Он закончил тест, встал со стула, ухватил графин и принялся пить прямо из горлышка.
Виктор Павлович, негромко мурлыкая невнятную мелодию, пощелкал мышкой и вывел результат опроса на экран.
Всмотревшись, особист перестал напевать. Хмыкнул и внимательно посмотрел на Сергея.
– Что-то не так? – Сергей вытер губы ладонью и осторожно поставил графин на место.
– Все так, сержант. Все нормально. Ну что же… зайдешь в строевой отдел. Там получишь направление на учебу.
– А что за…
– Курсы повышения квалификации, так сказать. На полгода. Да, и еще, – Виктор Павлович погрозил пальцем. – Патроны больше не прячь. Могут неправильно понять. И не думай плохо о старшине. Он рассказал мне о недавних стрельбах. Хотел, наверное, показать, какой ты ответственный парень. Хотел как лучше, но чуть было не получилось как всегда. Все. Иди. И позови командира.
Сергей взялся за ручку двери.
– Сколько конфет я съел? – спросил его в спину особист.
– Шесть! – чуть было не крикнул Одинцов и вышел.
* * *
Высокий, худощавый мужчина с тщательно расчесанными редкими седыми волосами, в камуфляже, без знаков различия, неторопливо расхаживал по просторному классу, в котором сидели курсанты, и неторопливо говорил:
– Вы все отобраны сюда из разных родов войск. Морская пехота, десант, спецназ, войсковая разведка. Все вы имеете простейшие навыки спецназовца, то есть вы хорошо бегаете, метко стреляете, обучены действиям в составе диверсионной или разведгруппы. Большая часть из вас имеет боевой опыт и числится на хорошем счету у командования. У всех вас возникает вопрос: для чего тогда нас здесь собрали? Чему мы еще можем научиться?
Офицер сделал паузу и осмотрел сидящих за столами парней, одетых в одинаковую камуфляжную форму. В классе стояла тишина. Кто-то осторожно кашлянул.
– Скажу сразу – никто не собирается учить вас бегать еще быстрее или стрелять еще лучше. Вы все укладываетесь в нормативы. А их еще никто не отменял.
