– Нарушаем, Авдеев? – задал традиционный в таких случаях вопрос командующий группировкой. Он взял стул, стоявший возле кровати, поставил его возле стола и сел сам. Выглядел генерал-майор довольно непривычно. В тренировочном костюме и кроссовках, он походил на бодрого пенсионера, совершавшего ежедневный вечерний моцион.
– Виноват, – стандартно отозвался младший по званию и должности. Впрочем, особого раскаяния в его голосе командующий не уловил.
– Я же просил не курить в вагончиках. Тем более что кондиционер работает. Ты что, подполковник, решил все побережье охладить? – генерал кивнул на открытую дверь.
Офицер вздохнул. Вот за каким чертом командующий гуляет в полдвенадцатого ночи? Спать уже пора, а он ходит по расположению и ловит нарушителей режима.
– Подполковник Авдеев, объявляю вам устный выговор за нарушение режима проживания и за курение в неположенном месте, – официальным тоном произнес генерал-майор.
– Есть выговор!
Подполковник вскинул подбородок и прижал сжатые кулаки к синим тренировочным штанам.
– Садись, – махнул рукой поздний гость. – Думаешь, что мне больше заняться нечем, как выполнять обязанности коменданта? А?
– Я не знаю, – честно признался Авдеев. Он сел, положил руки на колени и уставился себе под ноги.
– Вот, решил прогуляться на ночь. Устал за день, голова несвежая. А тут вижу, дверь в штабе открыта. Дай, думаю, зайду, посмотрю, кто это здесь в третью смену остался. Ты почему не отдыхаешь, Авдеев?
– Я не могу понять, что задумал Абу-Салим, – прямо обозначил проблему начальник разведки группировки. – А ведь вы завтра на совещании спросите!
– Еще как спрошу! – пообещал генерал. Он подвинул скрипнувший стул поближе к столу. – Это который? С «Джеббаты»?
– Нет. В «Джеббате» Абу-Малик Хамад ибн Исса аль Халифа. А это Абу-Салим ибн Абд эль Азиз аль Дауд.
– Тьфу ты, черт! Ты полегче, Авдеев…
– Абу-Салим – один из основателей ИГ. Бывший иракский офицер. Его отряд – самый боеспособный и активно действующий в настоящее время. Я тут запрашивал Москву… после того как мы разбомбили все бензовозы генерала, его взяли на содержание турецкие спецслужбы.
– Так… – протянул командующий. Он посмотрел на пепельницу. – Ну и что? Только поэтому ты не спишь?
– Совсем недавно Абу-Салим имел встречу с одним из представителей турецких властей. И сразу после этой встречи он двинул весь отряд к границе Турции и Сирии. Я думаю, что он выйдет вот сюда, – подполковник показал карандашом место на карте.
Генерал-майор вытянул шею и посмотрел. Авдеев убрал карандаш.
Командующий негромко выругался.
– Я того же мнения, – невозмутимо сказал разведчик. – Здесь проложены маршруты наших «сушек». Турки извещены об этом официально.
Гул от турбин взлетавшего самолета заглушил слова подполковника. Вагончик вздрогнул и на миг осветился резким слепящим светом. На окне колыхнулись занавески. После взлета самолета в вагончике наступила тишина. Авдеев и его гость молча смотрели на карту, освещаемую нешироким кругом света. Над стаканом с чаем начали кружиться мошки.
– Дай-ка сигарету, – негромко сказал генерал. – Я свои в кителе оставил. Да и сам кури. Выговор я тебе уже объявил.
– Я вызвал сюда группу специальной разведки ГРУ, – подполковник протянул пачку генералу и щелкнул зажигалкой. – Ребята опытные и отлично показали себя на недавнем задании в Сирии.
– Зачем? – хмуро спросил генерал.
– Пусть посмотрят за Абу-Салимом, побудут рядом. Я еще не знаю, зачем. Так, на всякий случай.
Генерал курил и мрачно смотрел на карту. У него испортилось настроение. Он взял стакан с чаем.
– Сладкий любишь? – спросил он и, не давая времени Авдееву на очевидный ответ, с надеждой спросил:
– Слушай… а может, банду Абу-Салима выводят на переформирование? Пополнят ее людьми, дадут отдохнуть, и потом снова в бой?
Авдеев покачал головой.
– Я знаю, куда выводят боевиков на отдых. А тут глухой район с парой деревень в округе. Так что вряд ли, товарищ генерал. Чует мое сердце, что нам готовят какую-то пакость.
– Так уж и пакость? Да что твой Абу-Салим сможет сделать? Сколько у него человек?
– Около сотни «стволов».
– Ну? Это что, серьезная боевая сила?
– Я не люблю слово «вдруг», товарищ генерал, – спокойно сказал подполковник. – Вы же знаете, как у нас бывает: геройство одних – это почти что всегда следствие преступной халатности других. А я не хочу, чтобы меня обвинили в преступной халатности.
– Можно подумать, что я хочу!
Командующий нахмурился, разглядывая чай в стакане. Затем покачал стакан в руке и принял решение:
– Завтра доложишь мне рапортом, я санкционирую выброс группы. Действительно, пусть посмотрят за этим паршивцем… да, что там с сегодняшними учениями?
– Я решил задействовать прибывающую к нам группу в роли вероятного противника. Их высадили недалеко от авиабазы.
– Ну и что? – генерал почесал щеку и снова отхлебнул горячую сладкую жидкость. Он рассеянно смотрел на карту.
– Спецназ, входящий в охрану авиабазы, сумел вовремя перехватить предполагаемых диверсантов, но там возник спорный вопрос о том, кто успел первый. Разведка утверждает, что она успела зафиксировать взлетавший самолет в фотоприцеле ПЗРК, а спецназ доложил рапортом о том, что…
– Ладно, с этим сам разберешься, – отмахнулся командующий. – Меня сейчас другое заботит.
Авдеев замолчал. В полном молчании поздний гость докурил сигарету и встал, машинально одернув тренировочную куртку. Подполковник поднялся вслед за ним.
– Завтра на совещание можешь не приходить, – сказал командующий, стоя возле двери. – Все, что мне надо от разведки, я уже узнал. Завтра займись своей группой. Инструктаж, экипировка, ознакомление с обстановкой… ну, сам знаешь. И выбрасывай группу как можно быстрее. Не нравится мне этот Абу-Салим.
– Можно подумать, что я от него без ума, – негромко пробормотал Авдеев.
* * *
– Ну, Кубинец, давай, – сказал Шест. – За встречу.
Он кивнул, выдохнул, быстро приложился к фляжке и сделал пару крупных глотков. Потом отнял фляжку от губ, передал ее Варягу и сильно потянул в себя носом, обнюхивая большой пупырчатый огурец с прилипшим к нему лавровым листом. Китаец с нескрываемым интересом следил за ним. Шест удовлетворенно выдохнул и смачно откусил чуть ли не половину огурца. Варяг передал фляжку Китайцу. Китаец взял салфетку со стола и принялся неторопливо вытирать горлышко фляжки.
– Ты сдурел, Китаец! – невнятно сказал Шест, пережевывая закуску. – Думаешь, я заразный?! Пей давай!
Китаец, не обращая внимания на его слова, тщательно орудовал салфеткой.
