С точки зрения последующего психического развития сильнейшее влияние на нас оказывают самые ранние годы. Это происходит потому, потому что они наполнены очень сильными чувствами, чувствами маленького ребенка, который совершенно не мог сознательно влиять на свою жизнь и полностью зависел от того окружения, где он рос.
Если раннее окружение было приятным и комфортным, то этот опыт живет в человеке как некий источник сил. Если же этот опыт был травматичен для психики ребенка, то он остается незаживающей раной или дырой в душе, которая поглощает энергию, мешая человеку направить свои силы на дальнейшее развитие в реальной жизни.
Я хочу в этой части книги привести примеры из практики, эксперименты ученых, которые исследовали эту тему взаимоотношений матери и младенца и обнаружили универсальные начальные условия, которые необходимы для того, чтобы ребенок в дальнейшем был здоров.
В процессе рассказа я буду употреблять термин «психотерапия». В нашей стране психотерапевтами официально могут называть себя только врачи, имеющие специализацию по психотерапии, в основном медицинскую. В медицинской модели психотерапии чаще, но не всегда, происходит работа с человеком как носителем симптомов, а не как целостным существом.
За рубежом, чтобы стать психотерапевтом, не всегда обязательно иметь медицинское образование, достаточно бывает психотерапевтического образования. Модели западной психотерапии ориентированы на работу с человеком как с целостной личностью.
Примерами таких направлений являются клиенто-центрированная терапия, аналитическая психология, экзистенциальная психотерапия, символдрама, гештальт-терапия, телесно ориентированная психотерапия и другие. Психотерапевт в западной модели – это человек, который помогает другому человеку разобраться со своими проблемами через использование психотерапии без применения лекарств, через познание себя, своих особенностей и возможностей.
Я не врач, я практический психолог и психотерапевт по методу символдрамы. В книге я использую термин «психотерапия» именно в западном ключе, когда речь идет о психологической помощи именно в западных моделях психотерапии. Термин «психотерапия» в западном ключе у нас уже приживается и часто используется именно в этом смысле. Надеюсь, в скором времени у нас будет принят долгожданный закон о психологической помощи, который все эти нюансы прояснит.
«Мама, я здесь!»
Внимай словам даже младенцев и извлекай из них истину, говорящую твоему сердцу.
Йога-Васиштха
Вспоминаю очень ярко один эпизод из своей жизни.
Я с книгой в своем любимом кресле погружена глубоко в свои размышления. Совсем неожиданно подходит ко мне младшая дочь и решительно, но спокойно берет из моих рук книжку, откладывает ее на журнальный столик. Затем с нескрываемым удовольствием усаживается «в меня» и говорит твердо, но с улыбкой: «Мама, я здесь!».
Для меня этот момент был и уроком, и отражением проявления мудрости души ребенка, которому важно, чтобы мама «не улетала» в свой внутренний мир, потеряв связь с реальностью, а чувствовала связь с теми, кто рядом.
Но, к сожалению, не всегда ребенок может вырвать свою маму из ее переживаний. Я хочу привести несколько непростых клиентских историй.
Клиентские истории
«Ну, почему меня никто не любит? Я ведь все делаю правильно. Я так стараюсь. Хожу к психологу. Даже мама меня не любит.», – это из пропитанных горечью слов одной моей пациентки. А вот строки из ее дневника, который она принесла мне почитать и разрешила опубликовать.
«Мама меня не любит…»
«Мама меня не любит… Не знаю даже, какой знак препинания ставить в конце… Как выразить крик души? Наверное, подошли бы три огромные слезы, но таких знаков препинания нет… Жизнь моя как будто запнулась, как будто замерла на крике, который невозможно прокричать, и все слезы проталкиваются обратно в горло… А хочется плакать… Психотерапевт мне сказала: „Вы как будто оплакиваете кого-то…“. Оплакиваю себя – это точно. Только кого – себя? Кто я?
Чувствую свою ничтожность и просто безнадегу: кто я, если меня собственная мать не любит? Я недостойна любви мамы, тогда зачем я? Невозможно полюбить себя, если мама тебя не любит… Ты никому на самом деле не нужен, если не нужен маме. В общем, без мамы тебя нет. Ты – пустое место. Ты – никто. Буддисты говорят о великом просветлении, когда ты – Никто. Но чтобы получить от этого счастье, надо сначала быть кем-то. А если тебя не любит мама, то кто ты?
Ты изначально – никто, и вот всю жизнь пытаешься быть кем-то, завоевать хоть чью-то любовь. А оказывается, любовь людей переменчива: сегодня ты их кумир, а завтра – другой. И только мама любит всегда. Но моя мама меня не любит… Это удар ниже пояса, это удар в горло, это удар в самое сердце. Хочется не жить…
Ты ущербный, ты не такой как все. Ты – темное пятно, черная дыра на теле человечества, куда проваливается вся любовь, обращенная к тебе, но там нет одной простой такой вещи – маминой любви. Как объяснить эту боль, этот ужас, это несчастье? Слов нет для этой боли…
Говорят, что надо любить несмотря ни на что, но где взять силы на это? И как понять: ты любишь или пытаешься завоевать любовь? Где эта разница? Трагедия в том, что я не различаю любовь и нелюбовь – этому учатся, наверное, у мамы, а меня моя мама не любит.».
Вот такой крик души. Многоточие – как три огромные слезы маленького недолюбленного ребенка, который до сих пор живет в душе этой женщины. По моей щеке текли слезы, когда я читала на нашей встрече эти строки. Не было слов для утешения. Хотелось просто обнять эту женщину, как маленькую девочку, и дать ей выплакаться. Я просто была рядом. Я не знала, что сказать какое-то время, и ничего не говорила. Внутри тоже поднялся откуда-то комок боли.
«А вы меня любите?»
После паузы клиентка спросила вдруг: «А вы – вы меня любите?».
Я немного растерялась, видя обращенные ко мне полные слез глаза. И смогла только сказать: «Мне кажется, что я чувствую сейчас вашу боль… Мне очень трудно говорить… Я чувствую комок в горле… Но я очень благодарна Вам, что вы дали это мне прочесть… Иногда любовь – это так больно…»
Эта клиентка очень начитанна. И читая книги по психологии, она поняла, что истоки ее периодически накатывающей депрессии именно из раннего детства. Поэтому она пришла к психологу. Ее мать мало чем отличается от женщин своего поколения. Правда, она всю жизнь одинока, – ей пришлось развестись с мужем, который ее бил. По ее рассказам, она проплакала всю беременность. Они прожили с мужем всего два года, и больше она не вышла замуж. К тому же она, как и все работающие матери в те времена, вышла на работу очень рано – спустя два месяца после родов. И ребенка пришлось передать на воспитание бабушке. Бабушка очень баловала свою единственную внучку.
Этой моей клиентке никакие отношения с другими людьми не приносили удовлетворения. Чаще это была любовь-жалость, или любовь-использование, или просто любовь-секс. А ей хотелось, как она говорила, «любви-принятия». Правда, она сама так и не смогла сказать, что это означает для нее.
