01:20
Перед тем, как вернуться в цех, я заглядываю в дом к бабушке. Взамен на разрешение построить у неё во дворе производственное помещение, мы с братом присматриваем за ней, так что у нас что-то вроде симбиоза. Из спальни слышен её храп, и я немного успокаиваюсь. Возможно, мы переполошились понапрасну, а виной всему разборка местных гопников и литровая бутылка виски. Не удивлюсь, если завтра окажется, что цветные пятна на одежде – всего лишь подтекающая с ворот ржавчина. По пути к цеху я почти убеждаю себя, что обрушение телефонных сетей – курьёзное совпадение.
Машина Арта стоит во дворе, рядом с моей. Мы ещё днём решили, что сегодня они с Витосом заночуют у нас, поэтому когда я захожу в цех, оба брата раскладывают диван. Я лягу на полу, а Женя пойдёт ночевать в дом, так что места всем хватит.
Но пока Женя здесь – сидит у компьютера, пытаясь пробиться в Интернет. Судя по выражению его лица, ничего не получается. Почему-то я не удивлён.
– Завязывай, – говорю ему. Выпитый виски даёт о себе знать: мои глаза слипаются. – Оставь комп включённым. Может, прочухается. Я через пару часов встану, проверю «вконтакт».
Арт совершает ещё одну попытку дозвониться хоть куда-то.
– А сеть по-прежнему недоступна, – с ухмылкой произносит он.
03:30
Меня будит телефонный звонок. Сбрасываю одеяло, рывком поднимаюсь на ноги. Нет, мне не приснилось, звонит мой телефон! С дивана слышится возня братьев Воронюк, они тоже разбужены полночным звонком. Хватаю с тумбочки телефон: «Михась». Я не успеваю нажать на кнопку приёма…
Б-БАХ!
Звук взрыва прокатывается по гипсокартонным стенам нашей летницы вибрирующей волной. В оконных рамах дрожат стёкла. Рвануло далеко, но так мощно, словно на соседнем участке.
Втроём, почти одновременно, вскакиваем на ноги. В полумраке помещения фигуры братьев напоминают силуэты костлявых привидений. Телефон в моей руке по-прежнему звонит. Я включаю трубку:
– Алло?
На другом конце линии Михась успевает выкрикнуть всего одно слово:
– ОТКРОЙ!
Потом раздаётся ещё один взрыв.
В одних майках и трусах, успев натянуть лишь обувь, выскакиваем на улицу. Сон ещё не отпустил до конца, происходящее вокруг кажется нереальным кошмаром. Я добегаю до ворот первым. Краем сознания отмечаю зажёгшийся в доме свет – Женя тоже проснулся. Нет времени возиться с замком – выдёргиваю засов и распахиваю ворота настежь.
Первым вижу даже не Михася, а его машину. Белый «Митцубиши «, ещё два часа назад абсолютно новый, сейчас полностью разбит. Правое боковое зеркальце отбито начисто, левое болтается на проводах. Капот, бампер и оба крыла выглядят так, словно кто-то поработал над ними бейсбольной битой. В центре лобового стекла белый клубок стеклянного крошева, пускающий во все стороны паутину трещин. В центре клубка темнеет кровавое пятно.
Потом мой взгляд перекочёвывает к Михасю. Второй раз за ночь он на моём пороге, но теперь больше не улыбается.
На его лице ужас.
Глава 2. Костя-Дима
03:35
– МАКС, ЗАКРЫВАЙ! – Михась отпихивает меня в сторону и сам захлопывает ворота, но я успеваю заметить творящийся на улице хаос.
Горящие люди. Люди в огне, вот что я вижу.
Меня словно пронзает тысяча крохотных иголок. Язык прилипает к нёбу, в ногах появляется слабость. Я чувствую на плечах чьи-то холодные руки, и только спустя мгновение понимаю, что это Арт. Пятясь назад, я чуть не отдавил ему ноги. А может, в моих плечах он искал поддержки?
Ко мне возвращается слух. То, что он доносит до мозга, ввергает в ступор. Воздух переполняют человеческие голоса. Десятки, сотни голосов – я и не подозревал, что в нашем забытом богом микрорайоне живёт столько народу. Голоса молят о помощи, вопят от боли, проклинают от отчаяния. Но страшнее всех те, что служат прослойкой между ними. Словно отравленный крем в слоях «наполеона», эти звуки являют собой смесь рыка и визга живьём жаримого на электрическом стуле смертника. Звуки перемежаются безумным гиеновым хохотом. Пожалуй, так должен смеяться Сатана на комедиях Чарли Чаплина.
Мы поворачиваем головы в ту сторону, откуда гремели взрывы. Далеко на западе в небе пылает зарево пожара. Потом в ворота со стороны улицы врезается человеческое тело.
ББ-ОМ-М!
Зловещий гонговый звук и треск ломающихся под плотью костей приводят нас в чувство. Мы отшатываемся от вибрирующих ворот и отступаем вглубь двора.
Фонарь над тамбуром заливает всё тусклым жёлтым светом.
– Максим, что происходит?! – из дверей тамбура на меня смотрит перекошенное лицо брата.
Я слышу, как в глубине дома вопит благим матом бабушка.
– Пацаны, в дом! – командует Михась. – Быстрее! Быстрее!
Мы вваливаемся в тамбур, и Женя закрывает за нами дверь. Не разуваясь, ломимся на кухню. Бабушка уже здесь. В белой ночнушке, доходящей ей до колен, она напоминает карлика в шутовском наряде Пьеро.
– Максим! Максим! – повторяет она снова и снова. Кажется, это всё, что она может сказать. Глаза лезут из орбит, лишённая вставных зубов челюсть жуёт губы. – Максим!
Она совершенно не понимает, что происходит. Возможно, решила, что мы ввязались в драку, или что начался Армагеддон. Признаться, в вопросе осведомлённости я недалеко ушёл от неё.
– Ба, иди в комнату! – кричит на неё Женя.
– Максим! Максим!
– Я сказал, иди в комнату! Быстро!
По щекам старухи катятся слёзы. Женя почти силой выпихивает её из кухни.
– Юра! Юра! – теперь она зовёт моего отца. – Я позвоню Юре! Я сейчас позвоню Юре!
– Ба, всё нормально! – пытается угомонить её Женя. – Сейчас мы придём!
Из спальни доносится надрывный старушечий плач. Сквозь всхлипы я слышу, как она повторяет: «Война… война началась…»
Пока брат борется с бабушкой, мы пытаемся допросить Мишу. Но из этого мало что выходит. Мой друг в глубоком шоке. Впервые вижу его в таком состоянии… да что там, впервые вижу вообще кого-то в таком состоянии. И то, что доносят мои глаза до мозга, ужасает в не меньшей степени, чем то, что происходит сейчас на улице.
От моего внимания ускользает момент, когда Витос потрошит столовые ящики. Вижу его уже вооружённым – в обеих руках поблёскивают сталью длинные кухонные ножи.
Это выводит меня из ступора. Подбегаю к мойке и набираю стакан холодной воды. Первый залп летит в лицо Михасю, второй – в зелёную маску, в которую превратилось лицо Арта. Следуя моему примеру, Витос подсовывает голову под струю проточной воды.
Пацаны матерятся и фыркают, но я вижу, что вода пошла им на пользу. Недолго думая, плещу водой себе в лицо. Принимаю от Витоса нож с зазубренными краями и сразу передаю Мише.
