Сиффрин заговорил первым:
– Когда похитители лисиц утащили тебя, я думал, тебе конец. – Его правое ухо шевельнулось. – И мне оставалось одно: вернуться в Дикие земли. Я отправился прямиком к Джане, чтобы рассказать обо всем. И очень удивился, когда она заявила, что ты жива.
– А она-то откуда знала?
– Одна из Старейшин по имени Мика сказала ей. Мика умеет чувствовать такие вещи.
– Это такое лисье искусство?
Сиффрин посмотрел мне в глаза:
– Это состояние называется «пашанда». Только Старейшины такое умеют, а Мика – самая искусная из них. Они вроде как погружаются в транс и собирают знание из ветра.
– А Пайри? Его она тоже почувствовала?
– Я не знаю. – Сиффрин посмотрел на свою переднюю лапу. – Я ведь разговаривал только с Джаной. И рассказал о том, что видел в состоянии маа-шарм после того, как стая Зачарованных погналась за нами. Она согласилась с тем, что ты особенная. Ей не нравилось, что ты бродишь в одиночестве: это опасно.
Мой хвост раздраженно дернулся.
– До этого я и сама додумалась.
– Путь к Камню Старейшин опасен. Там есть и дорога смерти, и леса, и тропа, которая появляется лишь с последней каплей сумерек. Древние силы стерегут земли, окружающие Камень. Не каждый может его найти. А если за тобой будут охотиться, ты не уйдешь далеко. Мэйг узнает о тебе от Карки.
– Карка мертва, – решительно сообщила я.
Сиффрин удивленно вскинул голову:
– Но ты не?..
– Нет, не я.
Я подумала о волке из Логов зверей. Он убил посланца Мэйга, как будто ему это ничего не стоило. Я вспомнила яростную, грубую силу зубов волка, засохшую кровь на его шерсти…
– Но Зачарованные знают о тебе, – сказал Сиффрин. – Значит, и Мэйгу все известно.
Я прорычала:
– А что он сделал с моей семьей, они тоже знают?
Сиффрин поморщился.
– Мне бы следовало сразу сказать тебе всю правду, но, пожалуйста, пойми меня! – воскликнул он. – Мне строго приказали найти Пайри. Я думал, что ты, узнав обо всем, не разрешишь помогать тебе. Мы просто оказались в центре войны за свободу нашего рода… и я должен был сначала сообщить о случившемся Старейшинам. Я ведь тогда тебя не знал. А потом уже поздно было рассказывать.
Я ощутила, как дернулась моя шкура.
– О, я понимаю! Ты просто меня использовал. – Мой взгляд скользнул по его передней лапе, которая казалась темной в лунном свете. – И все эти разговоры о Джане и Старейшинах… Я ведь знаю твой секрет: он выжжен у тебя на коже!
Хвост Сиффрина вздрогнул.
– Тебе известно, что я не из Зачарованных. Может быть, ты думаешь…
– Тогда почему на тебе их метка?
– Если ты так сильно меня ненавидишь, то зачем поделилась со мной маа-шарм?
Мы злобно уставились друг на друга. В наступившем молчании ручей как будто стал журчать громче; вода неистово бурлила, переливаясь через камни. Сиффрин поднял морду к луне.
– Я был тогда куда моложе, чем ты сейчас. И жил в Болотных землях… Я ведь тебе говорил об этом, да? Помню клочковатую траву, заводи с большими желтыми цветами, тучи комаров, что поднимались в воздух в сумерках. А вот свою семью забыл. Может быть, я был лисенком из большого выводка – рядом как будто возились другие малыши… Остались смутные ощущения безопасного места, где витает неотчетливый приятный запах. Даже облик матери исчез из моих воспоминаний. Не знаю, какой она была – поджарой, высокой?.. Хорошо ли охотилась?.. Цвет ее меха тоже не помню.
Я нахмурилась, всматриваясь в Сиффрина, и спросила:
– И что, Зачарованные пришли за тобой? Это они поставили метку на твою лапу?
– Зачарованные не владеют лисьим искусством… они не могут похищать волю других лисиц. Для этого им понадобились Нарралы.
– Это личная стража Мэйга?
– Они вроде Карки… – Сиффрин опустил голову. – Нарралы опытны в лисьем искусстве. Если ты видишь стаю Зачарованных и среди них свободную лису, беги со всех ног! Спасайся!
Я вздрогнула, припомнив одноглазую лисицу.
– В моем случае Мэйг не присылал убийцу, – продолжил Сиффрин. – Тогда, наверное, их еще и не было. Он еще не нашел источник своей силы, но должен был его искать со всей присущей ему хитростью. Не могу сказать, был ли у него хвост… совершенно не помню, хотя я слышал, что Мэйг его потерял.
– Бесхвостый Пророк, – пробормотала я.
– Да, здесь его так называют… – Сиффрин прижал уши. – Это тот, кто превратил плодородные земли в гниль.
– И что случилось с твоей семьей? – спросила я, хотя уже и сама это знала.
– Он убил всех. Маму и папу, всю семью. Других малышей тоже. Не знаю, почему он пощадил меня. – Голос Сиффрина звучал холодно, спокойно. – Джана думает, это был один из его ранних опытов, он проверял, сумеет ли отнять у меня волю.
– Прости… что говорю о твоей семье.
Сиффрин смотрел на меня пустыми глазами.
– Это было очень давно, – бесстрастно сказал он.
Я неуверенно глянула на него:
– Здешние лисицы говорят, что стая Мэйга «привязана». – Я вспомнила слова Флинта: «Мы их называем привязанными из-за того, что с ними сделали». – Ну вот, привязанные… а отвязать их можно?
– Это нелегко. То, что у них украдено, должно быть освобождено, – неопределенно ответил Сиффрин.
– Их воля?
– Нет, я имел в виду… – Он чуть помедлил. – Беги быстро, будь в безопасности, живи свободно, – шепотом добавил он.
– Привязанных лисиц так много. Откуда они все пришли, эти Зачарованные? Хайки тоже их так называет.
– Так он не здешний?
– Нет, он из Нижних Диких земель.
– Это не так уж далеко от болот, где я родился… – Сиффрин чуть заметно наклонил голову.
– Так я была права – это Мэйг оставил шрам на твоей передней лапе?
– Я был совсем еще молод… и не мог сопротивляться. – Сиффрин закрыл глаза. – Я пытался сбежать от него. Он меня поймал. Помню, как было больно…
– Он укусил тебя за переднюю лапу.
Сиффрин взглянул на меня:
– Почему ты так сказала?
– Там у тебя метка. На этом месте у всех Зачарованных раны.
Сиффрин посмотрел на свою лапу, как будто забыл о шраме, похожем на розу.
– Да, в этом есть смысл… Но все произошло очень давно… – Он встряхнулся. – Джана нашла меня в Диких землях. И сняла проклятие Мэйга. Она спасла меня от судьбы, которая хуже смерти, и вырастила как родного.
Его слова пробудили мои собственные воспоминания. Я посмотрела на небо и заметила слабый свет звезд Канисты. Вспомнила детеныша под густыми деревьями, представила старого серого лиса…
