– Куда это ты отлучишься? – испуганно спросила Лиза.
– Верни глаза на место. К Вере я хочу сходить и узнать, что там к чему.
– Ты ей хочешь сказать, что я у тебя?!
– Ни в коем случае. Чем меньше она будет знать, тем безопаснее будет для тебя, да и для нее тоже.
– А как же ты тогда объяснишь свое любопытство?
– Что-нибудь придумаю. Ты очень-то голову не ломай над этим, лучше иди что-нибудь поешь и ложись, отдыхай. Вон, круги какие под глазами.
Елизавета схватилась за щеки и тут же полезла в сумочку за пудреницей. Когда она посмотрела на себя в маленькое зеркальце, то, ахнув, резко развернулась и побежала в ванную комнату. По всему лицу красовались разноцветные полосы: от помады, туши и румян. Сергей проводил взглядом улепетывающую на всех парусах Елизавету и весело расхохотался:
– О, женщины, даже когда наступит конец света или начнется Всемирный потоп, вы не останетесь равнодушными к своей внешности и первое, что вы прихватите с собой, – это, конечно же, свою косметичку!
Он покачал головой и пошел к входной двери. Потом вернулся и, постучав в дверь ванной комнаты, сказал:
– К телефону не подходи, дверь никому не открывай, я тебя запру на ключ.
Лиза высунула мокрое, но уже чистое разрумянившееся лицо из-за двери и сказала:
– А может, не надо меня закрывать?
– Ты что, не доверяешь мне? – удивленно поинтересовался Сергей.
– Не говори глупости, просто боюсь я всего! Сам понимаешь, обварившись молоком, начинаешь дуть и на воду, даже холодную.
– Поверь, здесь тебе ничто не угрожает. Надежней места тебе сейчас не найти и меня бояться не надо. Я сумею тебя защитить.
Лиза посмотрела на Сергея благодарным взглядом и вдруг поняла, что он действительно не даст ее в обиду – никому и никогда.
– Спасибо тебе, Сережа, – прошептала девушка и чмокнула его в щеку, сама удивившись своему поступку. Сентиментальность никогда не была у нее в ходу, но сегодня, кажется, все перевернулось с ног на голову.
Он улыбнулся ее порыву и пошел в сторону выхода.
– Я скоро, – крикнул он уже у порога, и Лиза услышала, как хлопнула входная дверь. Она прошла в комнату, которую ей собирался предоставить Сергей для проживания, и осмотрелась.
– А что, вроде ничего, жить можно, – пробормотала Лиза и уселась на кровать. Попрыгала на ней, пробуя мягкость матраса. – Не фонтан, конечно, но ничего не поделаешь, придется потерпеть. Интересно, а кем Сергей работает? Судя по обстановке в доме, больших должностей он не занимает. В конце концов, какое мне до этого дело? Лучше пойду на кухню, посмотрю, чем там можно перекусить, иначе сейчас же скончаюсь от голода, – заключила Лиза и вскочила с кровати.
Ее взгляд упал на комод, и брови непроизвольно вскинулись. На комоде стояла рамка с фотографией. Девушка взяла в руки рамку и улыбнулась. Со снимка на нее смотрела и весело улыбалась Верочка, а рядом стояла она сама – только было ей тогда всего девятнадцать лет.
– Интересно, откуда у него эта фотография? Наверное, у Верочки выпросил, у нее такая была. Надо же, подруга называется, даже ничего мне не сказала, – возмутилась Лиза, – погоди, вот встретимся, я тебе все скажу, что думаю!
В душе она, конечно, была ужасно довольна, что увидела здесь свое фото. А чисто женский эгоизм приятно пощекотал нервы.
– Надо же, столько лет прошло, а он все еще помнит меня! Наверное, я у него была первой любовью, а она, как известно, не ржавеет. Это обстоятельство мне сейчас очень даже на руку. Деваться мне некуда, и Сергей попался как нельзя кстати. Нужно сделать вид, что я к нему тоже неравнодушна, тогда он в лепешку расшибется, а вытащит меня из этой истории, – эгоистично пробормотала девушка, а потом вздохнула: – Права была моя бабка, характер у меня – дрянь. Думать умею только о своей персоне.
Немного подумав, она махнула рукой – ну и пусть. «А что, собственно, в моем характере такого дрянного? – начала противоречить Лиза сама себе. – Как известно, своя рубашка ближе к телу. Он мужчина, вот пусть и помогает беззащитной женщине», – моментально оправдала она свои мысли и намерения и тут же успокоилась. Угрызения совести у нее были не в чести, только в очень редких случаях, когда вдруг «накатывало», и она начинала думать о смысле жизни, о своем характере и о том, что никогда и никто не должен увидеть ее истинного лица. Потому что оно было похоже на лицо маленькой испуганной девочки, которая сидит в темном чулане и старается сама себя уговорить, что ей совсем не страшно. Таким методом отец Лизы искоренял у нее боязнь темноты.
Лиза прошла на кухню и заглянула в холодильник:
– Чем здесь можно подкрепиться? – Oна вытащила сырокопченую колбасу и сыр. – Сделаю бутерброды и заварю чай, – решила она и принялась за дело.
Прошло ровно тридцать минут, и послышался шум открывающейся двери. Девушка выскочила в прихожую прямо с чашкой чая в руках и, жуя кусок бутерброда, торопливо спросила:
– Ну, что там?
– Приезжал какой-то молодой и очень нервный следователь, расспрашивал про тебя.
– Это я и сама в окно подъезда видела. Что он говорил-то?
– Что ты – особо опасная преступница, обвиняешься в убийстве трех человек, – сказал Сергей.
– Бред сивой кобылы, – фыркнула Лиза, чуть не подавившись чаем.
– Я тоже так думаю, – подтвердил он, чем очень ее успокоил.
– Сереж, а что ты сказал Верочке? Как объяснил ей свой приход?
– А я и не к ней вовсе приходил, а к ее мужу. Я знал, что он на работе, но сделал вид, что не в курсе. Сказал Вере, якобы у меня машина что-то барахлит, он у нее в сервисе работает, ты же знаешь. Поинтересовался, что это за люди недавно от них вышли, вроде я их видел. Очень якобы удивился, что к ним милиция вдруг явилась. Она мне тут же все и выложила.
– Вот балаболка, разболтала все первому встречному, и трава не расти, – возмущенно пропыхтела Лиза.
– Я не первый встречный, а ее сосед и твой бывший тоже, кстати, и не только… – Сергей не стал говорить, что подразумевалось под этим «и не только», и оба неловко замолчали.
– Напугал небось ее этот Красномордый? – спросила Лиза, чтобы сгладить неловкость.
– Как ты его назвала? – засмеялся Сергей и выдохнул от облегчения, что Лиза не заострила внимания на его последних словах.
– У него фамилия – Краснощекий, а я называю его Красномордый, – тоже улыбнулась Лиза, – ты даже представить себе не можешь, до чего неприятный тип! Я вообще поражаюсь, как таких в милиции держат. Сразу видно – карьерист, ему все равно, кого за решетку посадить, лишь бы по служебной лестнице продвинуться да лишнюю звездочку к погону привинтить. Давай, говорит, пиши явку с повинной, мне, мол, некогда антимонии с тобой разводить, у меня еще три уголовных дела в производстве. Во народ, ничего святого, один процессуальный кодекс в мозгах, а что с человеком будет, наплевать и растереть, – возмущенно пыхтела Лиза.
