– Так выпьем же за корабль! – провозгласил Жан, и они с Локком осушили кружки эля.
13
В ночь перед выборами Локк, прислонившись к парапету набережной в северной оконечности Плаза-Гандоло, глядел на реку, рябившую мелкими волнами, в которой сотнями ярких мазков на холсте художника-выпивохи отражались разноцветные огоньки светильников.
Слева от Локка высилась Небесная дуга – стеклянный мост, что раскачивался и звеняще постанывал, подвешенный к четырем стеклянным башням, вершины которых венчали ряды балконов и плотно запечатанных дверей. Сами двери снизу были не видны, но всего час назад Жостен подробно рассказал о них Локку.
По словам Жостена, двери, как и всякое наследие Древних, не поддавались руке человека. Лет сто пятьдесят назад картенские мудрецы заставили рабочих окружить одну из башен лесами и взобрались на вершину, пытаясь досконально изучить и вскрыть двери.
– Восемь человек по лесам поднялись, – испуганно озираясь, прошептал Жостен. – А спустились только шесть. Двое пропали без вести, а те, кто в живых остался, не могли объяснить, что произошло. Но их до самой смерти кошмары преследовали, только никто не знает какие. Правда, одна женщина на смертном одре исповедовалась жрице Сендовани, но маги и Консель на исповедь страшный запрет наложили. В общем, хорошо, что за постройками Древних уход не нужен, потому что с тех самых пор никто из картенцев на башни Небесной дуги не поднимался.
– Прелестная история, – пробормотал Локк, разглядывая темные очертания башен, вздымавшихся к звездному небу с редкими облаками. О боги, не хватало еще страшилками себя запугать… Люди, образованные и уверенные в своих силах, так себя не ведут. Надо бы успокоиться. Эх, жаль, не догадался флягу бренди захватить – а то и бочонок.
За спиной зашелестели шаги. Локк резко обернулся, утратив остатки самообладания.
Сабета, в багряном камзоле поверх шоколадно-коричневого платья, пришла на встречу одна. Рыжие волосы были уложены в замысловатую прическу, скрепленную длинными лаковыми шпильками.
– Ты что, страшных историй о мосте наслушался? – спросила она.
– Ну, Жостен понарассказывал… – вздохнул Локк. – Я твое послание получил, вот и попросил объяснить, в каком месте ты мне встречу назначила.
– В уединенном уголке, – с улыбкой ответила она и подошла поближе. – Нам уединение не помешает.
– Да уж, призраки Древних – самая надежная охрана! Ну ты и выдумщица! Моего воображения хватило бы только на ужин в каком-нибудь приличном заведении.
Мимо проехала карета, направляясь к тоненько позванивающему мосту.
– О чем задумалась? – спросил Локк.
– Хотела тебя за письмо поблагодарить… – Она подступила к нему легким, танцующим шагом, словно бы порыв ветра подтолкнул ее в спину. – И это не вежливая отговорка. Я на самом деле приняла близко к сердцу все, что ты написал… и как ты это написал. Пожалуй, на нашей первой встрече я несколько поторопилась. Ты такого обращения не заслуживал.
– Скажем так: твой поступок не способствовал установлению сердечных отношений, но с профессиональной точки зрения работу ты проделала блестяще – и опоила, и в непредвиденное плавание отправила.
– Меня восхищает твое беспристрастие. – Она приобняла его за пояс, и ласковое прикосновение лишило Локка всякой способности сопротивляться. – Знаешь, мне… с тобой не то чтобы нелегко, но… дело не в тебе. Я…
– Знаю… – прошептал он. – Поверь мне, я все понимаю. Не надо…
Она обхватила правой рукой его шею, притянула к себе так, что теперь между ними не проскользнуло бы и тонкое лезвие клинка. Ее поцелуй, превративший окружающий мир в невнятный шум, длился вечность.
– Ну, вот это – всегда пожалуйста, – вздохнул Локк. – Если ты считаешь это необходимым, я, пожалуй, с великой неохотой не стану тебя удерживать.
– Скоро полночь… – Сабета взъерошила ему волосы. – Скоро начнут голоса подсчитывать. Ты в Картений придешь?
– А куда деваться? Надо победителей поздравлять, моральную поддержку оказывать. А ты?
– В галереях над залом заседаний расположены отдельные покои. Как только закончите детишкам слезы и сопли утирать, поднимайтесь с Жаном ко мне, в Собольи покои. Лакеи вас туда проведут.
– В Собольи покои? Да, обязательно. Ой, а почему у тебя на лице такое выражение, будто ты чего-то недоговариваешь?
– Мне тут весьма любопытную вещь сообщили. – Она взяла его за руку и повела в самый конец набережной. – Один из наших партийных чиновников, консельер, пожаловался, что в его особняк прокрались грабители… И знаешь, что они из молельни украли? Ларцы с прахом предков, представляешь?!
– Какая дерзость! Ну я же не виноват, что некоторые глупцы дверей по ночам не запирают.
– Я вот тут поразмыслила, кому и зачем понадобилось такую бессмысленную кражу устраивать, и пришла к выводу, что наглые воришки решили таким образом оказать давление на человека, для которого похищение иных ценностей не имеет значения.
– Мне очень жаль, что тебе приходится размышлять о таких непотребных поступках.
– Весьма прискорбно, что консельерам приходится опасаться давления извне даже в ночь перед выборами. Меня это весьма взволновало, поэтому я навела справки и предупредила городскую стражу. Ты же понимаешь, исключительно из чувства долга, ради общественного порядка и справедливости.
– Да-да, конечно, ты ведь давно питаешь глубокое уважение к картенскому законодательству, – фыркнул Локк.
– А, вот и они!
По реке, под Небесной дугой, неторопливо проплывала прогулочная барка, рядом с которой чернел длинный ялик городской стражи. На борт барки взбирались стражники в голубых мундирах.
– Это «Милая отрада», – пояснила Сабета. – Оказывается, она принадлежит другу какого-то чиновника партии Глубинных Корней. И, насколько я понимаю, ларцы с прахом предков вскоре вернутся из ее трюма на свое законное место в молельне консельера-черноирисовца. Ты мне ничего сказать не хочешь?
– Я не стану ни подтверждать, ни отрицать, что ты хитроумная стерва.
– А ты – мой любимый зритель. – Сабета еще раз поцеловала его и с улыбкой отстранилась. – Увидимся завтра вечером, в Собольих покоях. Не волнуйся, путь к отступлению я подготовила, ведь после подсчета голосов разъяренные сторонники партии Глубинных Корней наверняка с тобой побеседовать захотят.
Интерлюдия
Посмертные маски
1
Эшак бросился к двери, но Алондо и братья Санца его остановили.
– Уймись, болван! Страдать придется всем вместе, – рявкнул Джасмер.
– И как зовут человека, которому Булидаци поручил выручку собирать? – спросил Локк.
– Нериса Маллория, – ответил Джасмер. – Она была лейтенантом графской гвардии, а теперь в наемники подалась. Тверже ведьмина дерева и холоднее утробы Азы Гийи.
