– Ты меня с ума сводишь, – прошептал Локк.
Жар, исходивший от тела Сабеты, окружал ее сияющим маревом. Она склонилась к Локку, щекотно задышала в лицо; он вдохнул знакомый аромат волос, духов и разгоряченной кожи, рассмеялся от счастья.
– А почему мы еще одеты? – спросила она и с приглушенным хохотом, путаясь в простыне, откатилась в сторону и принялась срывать с себя набедренную повязку.
Внезапно жар тел рассеялся, над кроватью сгустились серые тени, Локк дернулся всем телом, стараясь удержать Сабету, но она выскользнула и исчезла, будто порыв ветра.
Пленительная картина, созданная воспаленным юношеским воображением, уступила место жестокой действительности. Бормоча нечленораздельные проклятия, Локк стал выпутываться из одеяла, неловко повернулся, шаткая кровать отъехала от стены и неожиданно рухнула, сбросив его на пол. Ни один подросток, объятый романтическим возбуждением, не пожелает в этом состоянии близко познакомиться с твердой поверхностью. Увы, Локк сверзился на три самые чувствительные точки, потому что к падению подготовиться не успел; неловким взмахом ладони он умудрился сбить колпак с алхимического прикроватного светильника, и крохотная спальня озарилась золотистым свечением. Пока Локк корчился от боли на полу, неровная стопка книг у кровати накренилась, и книги полетели на пол, братоубийственным каскадом сбивая соседние, такие же неустойчивые стопки.
– О боги преисподней! – недовольно проворчал Жан, отворачиваясь от света к стене; как и положено, он спал на своей кровати.
Спальня, в которой царил обычный беспорядок, не имела ничего общего с полутемным альковом из Локкова сна.
– Ы-ы-ы-х! – выдавил из себя Локк, но легче от этого не стало, и пришлось попробовать еще раз: – У-у-у-у-х!
– Слушай, – раздраженно буркнул Жан, подавив зевок, – не забудь свечку в храме поставить в благодарность за то, что ты во сне не разговариваешь.
– О-ой-й-й! А ты к чему это сейчас сказал?
– У Сабеты очень острый слух.
– А-а-а-а-а…
– Ну дураку же ясно, что тебе не урок правописания приснился…
В стену громко стукнули, полог у входа сдвинулся, и в спальню заглянул Кало Санца, лениво натягивая штаны.
– Доброе утро, счастливчики! – Он откинул со лба спутанные пряди. – Что за шум, а драки нет?
– Да тут один межеумок с кровати упал, – ответил Жан.
– Ах ты болезный! Тебя до сих пор по-людски спать не научили, что ли?
– Иди в жопу, Санца! – огрызнулся Локк.
– Эй, засони! – завопил Кало, бешено колотя по стене. – Хватит дрыхнуть! Вставать пора! Локк считает, что нечего почем зря бока отлеживать. Ну, Благородные Канальи, кому говорят?! Все быстренько повскакивали, улыбочки нацепили – и за работу. Чем раньше начнешь, тем больше наворуешь!
– Кало, гаденыш, тебе совсем мозги отшибло? – крикнула Сабета из своей спальни.
Локк прижал лоб к холодному полу и застонал. В самый разгар долгого знойного лета семьдесят восьмого года Превы, Повелительницы Алого безумия, все катилось в преисподнюю.
2
Сабета рванулась вперед, легко обошла Локкову защиту и весьма чувствительно стукнула по краю его левого колена палкой каштанового дерева.
– Ай! – Он запрыгал, стараясь унять жгучую боль, потом утер вспотевший лоб, принял позу заправского поединщика и прикоснулся концом своей палки к палке Сабеты.
Палочный бой (строго говоря, упражнения с палками) проходил под чутким руководством Жана в святилище храма Переландро. Необходимо было быстро и четко выполнить заданные удары в строго определенной последовательности, а потом попытаться задеть противника, нанося удары по рукам и ногам.
– Верхняя диагональ, нижний квадрат, – объявил Жан. – Начали!
Тук-тук-тук – застучали палки под каменными сводами храма.
Тук-тук, тук-тук.
Тук-тук-тук, шмяк!
– Ой! – Локк затряс левой рукой – на запястье вздувалась багровая полоса.
– А с чего бы это ты сегодня такой неловкий? – спросила Сабета. – Тебя что-то отвлекает?
Шелковые черные бриджи Сабеты подчеркивали красоту ее длинных мускулистых ног, просторная белая рубаха оттеняла разрумянившиеся щеки, тугую косу перехватывал льняной шнурок. Об утреннем переполохе Сабета ни словом не обмолвилась.
– Или, наоборот, привлекает? Может, я в этом виновата? – с напускным любопытством произнесла она.
– Сама знаешь, как я к тебе отношусь, – как можно небрежней ответил Локк.
Они снова скрестили палки.
– Хм, а вот с этого места поподробнее, – потребовала она.
– Средний квадрат, – рявкнул Жан. – Средний квадрат, средняя диагональ! Начали!
Удар, еще удар, блок, тычок… Как только заданная фигура подошла к концу, Сабета непринужденно отбила Локкову палку, пребольно ткнула его в правое плечо и, пока он растирал саднящую руку, рассеянно крутила свою палку, будто жезл.
– Ладно, попробуем новое упражнение, – предложил Жан. – Ну-ка, Локк, руки по швам и стой смирно! А ты, Сабета, лупи его, пока не надоест. Желательно по голове, он все равно ничего не почувствует.
– Ха-ха три раза, – фыркнул Локк. – Ну, я готов. Продолжим.
Впрочем, хорохорился он напрасно. После очередной серии выпадов Сабета намеренно саданула Локка в многострадальное правое плечо; следующая фигура завершилась таким же точным и не менее болезненным ударом.
– Слушай, у тебя же обычно хоть раз, да получается меня задеть! – вздохнула она. – Не проще ли сдаться?
– Еще чего! – возразил Локк, украдкой смахнув предательские слезы. – Я еще не разошелся.
– Как знаешь… – Сабета равнодушно пожала плечами и занесла палку, всем своим видом выражая отстраненную решимость.
Локк внутренне содрогнулся: если Сабете казалось, что к ней относятся без должного уважения, то она погружалась в леденящее спокойствие, весьма схожее с отношением палача к несчастной жертве. С этой холодностью Локк сталкивался слишком часто, особенно в последнее время.
– Верхняя диагональ, – неуверенно объявил Жан, заметив перемену в настроении Сабеты. – Средний квадрат, нижний перекрест. Начали!
Удары сыпались с невероятной быстротой; Сабета задавала темп, а Локк изо всех сил старался не отставать. Как только был нанесен последний удар заданной фигуры, Локк повернулся, защищая правое плечо, но Сабета коварно ткнула его прямо в грудь, над самым сердцем. Резкий, болезненный тычок едва не сбил Локка с ног.
– О всевышние боги! – возмутился Жан, разводя соперников в стороны. – Сабета, ты правил не помнишь, что ли?! Удары наносим только по рукам и ногам.
– А что, в тавернах и на улицах строго по правилам дерутся?
– Это не уличная потасовка, а упражнение для развития скорости и сноровки.
