Думать об этом было грустно и обидно. Потому я старалась как можно реже вспоминать о своем царственном наставнике, да только получалось с трудом.
Из-за занятий по приручению энергии света днем у меня не находилось ни единой свободной минутки для лишних размышлений. Но вот по ночам, когда тело ломило от усталости, а мозг уже не мог впитывать новую информацию, снова возвращались эти мысли.
Я скучала по Димарию.
Боги… как же сильно я по нему скучала. Едва закрывала глаза, и перед мысленным взором тут же появлялось его лицо, улыбка… А стоило дать малейшую слабину, и неугомонная фантазия сразу начинала подкидывать картинки того, как он смотрит на меня, как тянется за поцелуем. Раздевает… ласкает. От этих видений приходилось отмахиваться, но они возвращались снова и снова.
Вообще, учиться у Тамира мне нравилось даже больше, чем в академии. Он действительно был прекрасным учителем и настоящим мастером. Объяснял все очень доходчиво, показывал, наставлял. И что самое главное, под его чутким руководством у меня все получалось. Даже несмотря на то, что живущая в нас сила оказалась разной.
Да, он тоже владел светом, но в его случае эта энергия была частью его самого, его ауры или энергетического поля. Для меня же свет являлся одной из стихий, и как следствие, я могла использовать его в куда больших масштабах.
Сам по себе свет оказался той единственной силой, которая могла противостоять тьме. Но если темная магия разрушала, то он – создавал. Хотя нет… это тоже неправильное определение. Энергию света, конечно, можно было направить на создание чего либо, но ее для этого потребовалось бы непомерно много. В наших же силах было лишь дать толчок для жизни, сильнее разжечь уже имеющуюся искру.
Но… это все в теории. На практике же сила света была способна преобразовывать предметы. Так теперь я могла легко сделать из глины вазу, из стеклянного шарика – куб, а как-то даже сумела вернуть сгоревшему у Иларии хлебу нормальный съедобный вид. Кажется, после того случая она стала считать меня настоящей феей.
Тамир предоставил мне просто гору книг по свойствам силы света. Ума не приложу, где он их взял, но теперь все мое свободное время оказалось занято чтением. И вот сегодня утром я узнала, что в древности светлые маги помогали целителям и что существует возможность воздействовать на живую материю. Конечно, не удержалась и попробовала на себе. Нашла на своей ноге едва заметный шрам и попыталась сделать так, как описывалось в фолианте. Энергию направляла тонкой струйкой, действовала очень аккуратно, убила на это больше двух часов, но… теперь от шрама не осталось и следа. Это настолько меня поразило, что я не сразу поверила своим глазам. А когда сумела-таки осознать произошедшее, почувствовала себя почти всемогущей.
Тамир искренне радовался каждой моей победе и часто хвалил. Но при этом мне все время казалось, что я для него кто-то вроде любопытной зверушки. Он проводил со мной дни напролет, рассказывал о силе света, показывал основные приемы, объяснял принципы, но при этом внимательно наблюдал за всеми моими действиями, а потом записывал результаты в блокнот. Не то чтобы мне было жалко… просто оказалось странно чувствовать себя объектом чужих научных исследований.
А еще на наших занятиях почти всегда присутствовала его ученица, Армария. Яркая, импульсивная, рыжеволосая девушка, она понравилась мне сразу, сразила наповал своей простотой и легкостью. Она была наполовину недомагом, потому свет тоже являлся ее внутренней сущностью. Но независимо от того, что я оказалась сильнее, некоторые вещи ей удавались куда лучше. И, видя, как она ловко манипулирует потоками, я только больше убеждалась, что мне нужно еще очень многому научиться и времени на это потребуется уйма.
Когда же по истечении отведенной недели пребывания здесь Тамир сообщил, что мне придется задержаться еще на несколько дней, я просто не смогла сдержать собственного негодования. Нет, мне нравилось жить в его доме, нравилось учиться, общаться с этими прекрасными и невероятно интересными недомагами, но… душа моя тянулась в другое место. Она хотела быть с тем, кто стал для нее очень важен. С тем, без кого все остальное теряло смысл.
– Ами, еще дня три ты точно проведешь у нас, – понимающим тоном пояснил тогда учитель. – К сожалению, пока ты еще не владеешь этой силой настолько, чтобы суметь ее скрыть. А в твоем случае именно это главное. К тому же Димарий не возражает против продления твоего нахождения здесь.
– Не возражает… – убитым тоном повторила я.
– Сейчас он слишком занят, чтобы заниматься с тобой лично, – пояснил Тамир. – А без него в академии тебе делать нечего.
Он был прав. И я это понимала… но с апатией все равно ничего поделать не могла. Тосковала по Диму так, что хоть на стенку лезь. Хотела его увидеть, прикоснуться к нему, сказать, как скучаю. Но что хуже всего, все эти эмоции были слишком сильными. Я не могла их подавлять, бороться с ними. Они не давали мне покоя. Задевали сердце и душу, и из этого выходили совсем уж неутешительные выводы.
Вот и сейчас я вышла на широкий балкон, надеясь, что прохлада ночного воздуха сможет помочь или хотя бы снять то напряжение, что убивало меня изнутри. Палило, выжигая саму душу. Но… ни темное небо, по случаю ясной погоды щедро усыпанное звездами, ни окружающая тишина, ни холод осеннего ветерка так и не смогли хотя бы на мгновение утихомирить бушующие во мне пожары. Это пламя внутри уже начинало душить… но, увы, не имело со стихийным ничего общего.
– Ами, не спится? – донесся до меня спокойный голос Тамира.
Он приблизился так тихо, что я не услышала его шагов. Но что удивительно, при его появлении даже не вздрогнула, будто прекрасно знала, что он никогда не причинит мне вреда, будто подсознательно ему доверяла.
– Нет, – ответила я, грустно улыбнувшись. – Не могу уснуть.
Он кивнул и, не спрашивая разрешения, присел рядом со мной на небольшую плетеную лавочку. Знал ведь, что не буду возражать, что я даже рада его появлению. Что просто мечтаю хоть с кем-то поговорить. Откуда он мог это знать? А здесь все просто: Тамир был сильным эмпатом. Он чувствовал чужие эмоции, и сейчас все мои душевные переживания оказались для него как на ладони. Признаться, поначалу эта его способность меня смущала и немного напрягала, а потом – просто привыкла.
– Вечером Димарий прислал записку, что завтра после заката заберет тебя.
Наверное, я оказалась слишком удивлена, потому и не смогла сразу осознать весь смысл этой фразы. Просто кивнула и только потом замерла, понимая, что это значит.
– Заберет? – переспросила, боясь, что ослышалась.
– Да, Ами. Хотя я не считаю, что ты уже готова, – спокойно проговорил мой учитель. – И… уверен, тебе нужно продолжить осваивать энергию света. Ты ведь сама видишь, что способна на многое. Но нужно учиться правильной концентрации, выбирать верное направление потоков. Я уж молчу про узоры плетений. Их столько, что и за несколько лет не освоить.
– Мне надо закончить академию, – ответила я, снова поворачиваясь к сидящему рядом светловолосому недомагу.
