– Женщина? – криво улыбнулась я.
Ну, да. Безумно сложно догадаться. Как в известной оперетте «Сильва»: а потом она родит мальчика. А если не мальчика? Не мальчика? Но тогда кого?
– Нет, – повергло меня в ступор уточнение. Да так, что все-таки пришлось плюнуть на Нешку и посмотреть на Азова. Издевается, что ли?
Но он был предельно серьезен.
– А можно детальнее?
Он поколебался несколько секунд:
– Мне не нравится происходящее, Яна. Но я бы махнул рукой, знаешь ли. Город – территория Данилы. Но вот к тебе протянули руки, и меня это не устраивает.
Сразу появилась масса вопросов вместе с возмущением и вполне логичным: «А ты тут каким боком?» Но Азов продолжил:
– Только я чую, что эта зараза вышла из моих краев и снова убивает людей, чтобы обрести силу. Поэтому сидеть сложа руки не собираюсь. К тому же тянется к тебе. Слишком вкусной оказалась энергия Слышащей Землю, Яна. А мне как-то совсем не улыбается тобой делиться…
– Но… – возмущенно начала я, однако Азов зажал мне рот ладонью.
– Да-да. Ты можешь, конечно, какое-то время не посоглашаться – дело твое. Только ночной гость намерен заполучить тебя в абсолютное пользование. А то, что он вобрал в себя женскую и мужскую сущность одновременно, только усложняет задачу уничтожить его.
Глава 4
Сновий
В квартире Чеха было тихо. Одуряюще дорого. Стильно.
Грабар сам не верил, что оказался в доме Следящего. Здесь было все как-то странно. Темный паркет, золотисто-коричневые шторы на огромном окне, мебель под орех, широкий диван, на котором можно было не только выспаться, но и, пожалуй, жить. Бар со стеклянной дверцей полон алкоголя. Судя по этикеткам, в основном коньяк. Олег про себя ухмыльнулся. Так-так, вот что любит уважаемый Следящий.
На журнальном столике стоял ноутбук, рядом – пепельница из змеевика. Наверно, Чех работал и курил. И стул возле столика: изящный, с бордовой мягкой тканью на сиденье и спинке, словно из театра.
Но самое неожиданное для интерьера городской квартиры находилось в углу, возле подоконника. Между книжным шкафом и баром. Темно-коричневый полированный стол с дверцами. На столе – террариум из золотистого стекла. Внутри террариума – красноватая земля. В террариуме лежала изогнутая, почти черная коряга. Причудливые башенки-украшения, напоминавшие строения-миражи, возникавшие в пустыне перед взором уставшего путника. Возле одной из них притаился каракурт.
Грабар глубоко вдохнул, стараясь не показывать панику, накатившую упругой вязкой волной. Каракурта он помнил хорошо. Точнее, каракуртиху. Утешало лишь то, что вряд ли даже Следящий позволит паучихе разгуливать по квартире, когда привел гостя, явно не одобряющего никого из рода каракуртов.
– Присаживайтесь, – коротко бросил Чех. – Я сейчас.
Грабар кивнул и опустился на диван. Мягко, удобно. Да уж. Сейчас бы откинуться на спинку, расслабиться – и можно спать. Только не здесь. И не в компании Чеха.
Внезапно дошло, что в этой квартире какое-то странное пространство. Это ощущалось сразу, только вот осознать было не так просто. Здесь будто выросли огромные защитные щиты. Способности Читающего Сны? Ха, еще чего!
Олег вдруг сообразил, что так себя чувствовал в далеком прошлом, когда был обычным человеком. Это заставило озадачиться и тут же нахмуриться. Чех так сделал специально? Дом – крепость? Чтобы никто не мог добраться до Следящего? Занятно-занятно, ничего не скажешь.
Грабар невольно бросил взгляд на монитор ноутбука. Новости, хм. Неужто Следящий читает такую гадость? Однако… «В Херсоне во сне умерло пять человек. У каждого в руках была зажата игральная карта. Полиция подозревает сектантское ритуальное самоубийство».
Грабар нахмурился.
«Это еще что за новости? Только вчера уезжал – было все в порядке. За одну ночь такая чехарда. Смерть во сне. Так еще и карты. Неужто вляпался кто-то из Читающих Сны?»
Такое вполне могло быть, но Грабар не мог и представить, кому из коллег могло понадобиться заниматься такими вещами. Или реально какая-то дурь и делает гадости некая секта? Сейчас много кто этой самой дурью мается, а последствия потом крайне плачевны… По идее, если бы произошло что-то серьезное, позвонила бы Яна. Ну, на худой конец явился бы лично Городовой и за шкирку утянул Грабара домой. Все же в свете того, что происходило месяц назад, за ними обоими очень пристально следят. Это Олег знал очень хорошо. Но в то же время доказать не мог. Слуги Городового – хорошие слуги.
Чех появился в комнате с двумя чашками кофе, чем и прервал размышления. Грабар изумленно приподнял бровь. Безмолвно посмотрел на кофе, очень выразительно, вкладывая в этот взгляд все неозвученные вопросы. В конце концов, не только Чеху брать харизмой.
Однако тот даже бровью не повел. Вручил Грабару фарфоровую чашку, украшенную мелкими фрезовыми розочками с позолотой. Пальцы обожгло, ноздрей коснулись запахи кардамона, имбиря и корицы. Черт, кофе по-мароккански. Это уметь надо, целое искусство же.
Что было в чашке Чеха – не угадать. Тот сел напротив и тут же, не давая опомниться, задал вопрос:
– После приключений на море вы не замечали, что Яна изменилась?
Вопрос ввел в ступор. Грабар даже забыл, что пытался глотнуть кофе. Яна? Изменилась? Ну, почертыхалась, конечно. Много-много раз. Порассказывала о своих приключениях, прокляла Азова и всех его подданных, покостерила Городового (для профилактики), и… все. Все как всегда. Куда хуже было бы, явись она тихая и молчаливая. Вот тут и впрямь стоило бы побеспокоиться. А так…
– Нет. – Он покачал головой. – Ничего странного или выходящего за грань ее обычного поведения я не заметил.
Чех пристально смотрел. Сделал глоток. Олегу показалось, что воздух вокруг стал вязким, каким-то неправильным. Вмиг стало как-то горячо, словно резко подпрыгнула температура в помещении.
– Странно-странно, – задумчиво протянул Чех. – То есть никаких всплесков силы или игры со способностями?
Грабар нахмурился:
– Нет.
Ему категорически не нравились вопросы. Чех куда-то вел, но куда именно – фиг догадаешься. Чтобы не вляпаться в неприятности, стоило держать язык за зубами. Но в то же время и хранить молчание – нельзя. Вот он, сундучок с ответами – только открой крышку.
Пришлось сделать глубокий вдох и глотнуть кофе. По рту разлилась приятная горечь. Свежесть кардамона и терпкость корицы обволокли язык. И в то же время вдруг показалось, что с плеч рухнула страшная тяжесть.
Чех едва заметно улыбнулся. Но Олегу эта улыбка как-то не особо понравилась.
– Как вам моя квартира? – неожиданно спросил Следящий, заставив Грабара поперхнуться.
Все мысли о том, чтобы держать марку, исчезли в непонятном направлении. Ибо сказанное ввело в ступор снова. Чех же явно наслаждался реакцией.
