– Ну… примерно.
– Это хорошо. Это очень хорошо… а если я вам портрет покажу? Не признаете?
– Может, и признаю. – Три жемчужины очень хорошо стимулировали память. И верно, а чем Радея обязана этому неизвестному? Другое дело Рошер и Яна. Пусть давят, но ведь и платят? А от вопросов кусок не отломится…
– Ты кого-то…
– Я рисовать не умею. А ты его и не видел, – Яна прикусила губу. – Ааша умничка, но одну ее не отпустишь. Рошер, ты тут побудешь до моего возвращения? Чтобы она не сбежала или чего другого не выкинула?
– Возвращения откуда?
– От Аэлены.
– Долго?
– Минут двадцать туда, три, оттуда… час, не больше. Кайта Радея, он посидит тихо, его никто лишний раз не увидит, чтобы внимания не привлекать, а вам все безопаснее до возвращения мужа. И я скоро вернусь.
Радея вздохнула.
Жемчуг.
Рошер.
Рошер.
Опять жемчуг.
Второе перевесило.
– Пусть только сидит, где его не видно.
– Как скажете, кайта.
– А ты?
– А я мигом к Аэлене и вернусь.
Выдержки Яне хватило на то, чтобы выйти из домика, как приличному человеку. И даже дойти до конца улицы. А вот там…
Прыгнуть на спину волчице, вцепиться в густую шерсть обеими руками…
– К Аэлене, милая! Давай, Ааша…
И только кончик черного хвоста мелькнул за углом.
* * *
– Аэлена! Ты где?!
Яна влетела в дом вихрем. Ураганом.
– Яна? Я тут, что случилось?!
– Мне срочно нужен портрет Диолата. Хоть карандашом на бумаге набросай! Скорее!
Яну всю трясло от возбуждения. А вдруг?!
– Сейчас… э… Яна…
– Нархи-ро? А зачем вам портрет Диолата? Надоело на волков любоваться?
Голос был ленивым и ехидным. Яна перевела взгляд с Аэлены на его обладателя – и едва не зашипела от удивления.
– Вы?!
– Ты?!
Мужчина начал приподниматься из кресла.
– Ах ты…
– Ааша! – рявкнула Яна, заставляя волчицу приготовиться к атаке, а незнакомца невольно отпрянуть. И уже чуть спокойнее: – Вам штанов пока хватает, к портному не обращались?
В кресле в гостиной Аэлены сидел тот самый мужчина, который так неудачно для своих штанов толкнул нархи-ро на улице.
– Гарт, вы знакомы? – искренне удивилась Аэлена.
– Нет. Кана не соизволила представиться, – процедил мужчина.
– По-моему, меня вообще приняли за мужчину, – пожала плечами Яна. – Но если вы настаиваете – лайри Тайяна э’Лесс Риккэр. К услугам лары Аэлены.
– Судя по вашему воплю?
– А вы не судите – и вас не осудят, – показала зубы Тайяна.
– Да, действительно. Я все понимаю, вы только что из Леса…
Произносилось это таким тоном, словно Тайяна с елки слезла, оставив на ней хвост.
– Гарт! – вмешалась Аэлена. Но Яна и сама могла постоять за себя.
– Да, я в Лесу к другим манерам привыкла. Там меня никто не толкал…
– Это еще кто кого толкнул?
– Извинилась? Было! Ну и что еще надо?
– Компенсацию? – ехидно предположил мужчина.
– Могу заказать вам новые штаны. Только из нормальной ткани, а то в той у волчицы зубы увязли, – Яна выглядела невинно, – только размеры скажите, а то вдруг самомнение не поместится.
– А вы не хотите снять мерки?
– Могу попросить Аашу. Мерки, шкурки – это к ней…
Аэлена молча уселась к столу – и карандаш забегал по бумаге. И то и другое у нее было всегда под рукой, как и у любого художника. Мало ли что захочется зарисовать. Причем срочно, пока не забыла?
Надо ловить момент…
– А без волчицы вы на что способны, лайри?
– На все, – спокойно проинформировала Яна, – что не карается законом.
– Законом людей или Леса?
– Обоими…
– Яна, вот возьми.
Аэлена отчетливо поняла, что, если не развести спорщиков, они так и будут ругаться. И чем это еще закончится? И принесло же Гарта именно сегодня!
Вообще, деверя она любила, ценила и всегда была рада видеть. Но… где, во имя Четырехликого, он умудрился сцепиться с Яной?! Да еще так?
Обычно от Гарта можно было добиться только ледяного презрения, а тут – извольте получить!
– Спасибо, Аэлена. Ты чудо.
Яна сунула листок в карман – и рванула обратно на улицу, краем уха еще услышав:
– И что это малолетнее хамье делает в твоем доме, Аэла?
Хамье?
Ну, ты в следующий раз штанами не отделаешься, гад!
А что этот случай представится – Яна и не сомневалась. Как и в том, что гад получит от Аэлены достойный ответ.
* * *
Радея долго вглядывалась в рисунок, но потом покачала головой.
– Не знаю. Вроде и похож, а вроде и нет. У того волосы темнее были, щеки как будто потолще, бородка… не могу сказать.
Яна и Рошер молчали, пока не вышли за порог «гостеприимного» дома. Прорвало их только в городском саду.
– Думаешь, это Диолат?
– А кто еще? Похож же…
– А если это старший брат?
– Нет у него братьев… наверное. Узнать надо. И потом, Яна, ты в людских хитростях настолько не разбираешься. А ведь все это… волосы покрасить и смыть – час, бородку приклеить – минута…
– Щеки отъесть?
– С щеками и того проще. Есть специальные пластинки, ими комедианты пользуются. Засовывают в рот – и щеки дуются, и голос меняется.
– Вот оно как… Не знала. Но как тогда быть?
– А вот тут я уже не знаю. Радея – не свидетель.
– И цена ей – медяк. Если мы к градоправителю с этим придем – нас на смех поднимут.
– К тому же зачем Диолату смерть Аэлены?
Яна потерла лоб.
– Не знаю. И кто эта загадочная женщина? Рошер, а может быть так, что на одну семью нацелились двое злодеев с разными интересами?
– У нас все может быть.
– И так одновременно? Странно это… а вместе они действовать не могут?
– Яна, я допускаю все. Но… зачем?! Что могла сделать Аэлена? И этой женщине, и Диолату? Понимаешь, она же совершенно безобидна! Вся в своих картинах, семье, доме… даже любовника нет, я-то знаю.
Яна не стала спрашивать откуда. Знает? Значит, так оно и есть.
