– Аэлена, милая, любимая моя, все что захочешь, но не проси отказаться от наших встреч! Я просто умру, если не буду тебя видеть!
– Что?!
Лайри просто оторопела. Яна тоже помотала головой, надеясь, что она ослышалась. Но – нет?!
Любимая?!
– С каких пор я для тебя любимая?!
– Аэлена…
– Значит, так… Яна, дай их сюда. – Наброски вырвали из рук нархи-ро, и в следующий миг они полетели на пол. – Я. Отказываюсь. Тебя. Рисовать.
– Аэлена!
И столько душевной боли было в его голосе… Яна бы даже поверила. Аэлена – нет. Хотя в том состоянии, в котором она пребывала, ей было не до веры. Просто хотелось укусить.
– Можешь найти любого другого художника. Или умереть. По твоему выбору. Но если ты еще раз подойдешь ко мне… – Аэлена бросила выразительный взгляд на Аашу, которая сидела рядом и дышала, вывалив здоровущий красный язык. Ну и зубки видны были.
– Яна, она может убить человека?
– Может, – подыграла Яна. – Натаскана.
– Разрешаю. Пусть хоть в клочья его рвет! Лишь бы саму не вырвало!
– Аэлена!!!
Диолат дернулся было к лайри, но Ааша тут же вскочила, зарычала и взъерошила шерсть на затылке. Так что останавливать их никто не рискнул.
Две женщины под конвоем волчицы вышли из дома, прошагали до кареты и даже влезли внутрь. И только там Аэлена позволила себе разрыдаться.
Горько и беспомощно, обнимая волчицу за шею и утыкаясь лицом в густую черную шерсть. Яна молчала, понимая, что утешения тут бесполезны, и думала, что люди – очень сложные существа. Такие непредсказуемые…
* * *
Рошер тем временем сидел и вчитывался в письма.
М-да, не слишком это познавательно. Такое ощущение, что Вериола и ее мать прекрасно знали, о чем идет речь. И осторожничали, что ли?
А что бы сделал он сам?
Рошер разложил письма по порядку.
«Мама, ты не представляешь, кого я здесь увидела. Я сначала и глазам своим не поверила. Алька!
Эта сука, эта гадина, по вине которой мы остались без дома, – она живет здесь!»
Пару раз встречалось имя мужа – Терм. Только вот что это даст?
Та же Вериола – Вери, Рил, Иола.
Терм – Антерм, Патерн, Термолин… одним словом, имен много. А полностью имя мужа Вериола ни разу не написала
[4].
Они с матерью знали, о чем речь, а остальным и незачем. Вериола явно понимала, что собирается преступить закон, – и не торопилась расписывать все в письмах. Кто ж сам на себя признание строчит?
Да и не так далеко города друг от друга. С караваном от Тимола до Далинара – дней десять пути. Медленно, не торопясь – с почтовой каретой куда как быстрее.
Это Яна так быстро обернулась, спасибо ей. Рошер не обманывался – если бы не маленькая нархи-ро, его подруга детства была бы уже мертва. Ну, или покалечена. Тут уж как повезло бы.
Враг определенно был рядом.
Но что произошло такого, что Вериола активизировалась?
Первому письму… дайте подумать и почитать – да, считай уж года два! Два года назад Вериола замечает на улице Аэлену и преисполняется ярости. Аэлена же Вериолу и вовсе не замечает.
Но… не будем недооценивать художницу.
Найм прислуги – в обязанностях хозяйки дома. Могла бы Аэлена не узнать двоюродную сестру?
Нет.
Художники видят мир иначе, но обмануть их гримом невозможно. Да и Вериола, насколько понял Рошер, похожа на мать.
И что – Аэлена не узнала бы дочь Льяны? Той, которая причинила ей столько вреда?
Ха!
Идем дальше.
Терм. Вот муж Вериолы мог бы подобраться поближе. Но для этого его надо было обработать соответствующим образом. Да и кто он?
Рошер зашуршал письмами. Где-то что-то он видел… Есть!
Красный грифель отчеркнул несколько фраз для удобства.
«…ничего не умеет, кроме как мечом махать. Стражник он и есть, хоть ты его трижды уволь…»
Значит, стражник? Надо полагать, работал вместе с Финаром, потом то ли уехал из города за наследством, то ли в поисках лучшей доли взял с собой жену, ну и началось.
Кем может устроиться стражник?
Охранником, что тут думать?
Конюхом – тут особый подход к лошадям нужен. Рошер уже побывал на конюшне и лошадок видел. Таких красавцев абы кому не доверишь. Даже покойный Дорош хоть и имел странноватое хобби, а все же с лошадьми был докой.
Уж поверьте, истинный лошадник в стражу не пойдет, ему и конюхом куда как побольше заплатят, и работа спокойнее, и рядом с любимыми коняшками опять же.
Тут – мимо.
Слугой? Так и тут свои тонкости есть. Знать много чего надо, уметь… Недолго думая Рошер вышел из кабинета и пошел искать дворецкого.
– Что вам угодно, сатро?
– Мне бы список всех, кто служит у лойрио. И здесь, и в поместье.
– Я прикажу переписать для сатро.
– Да мне и переписывать не нужно, мне бы только глянуть.
– Прошу вас пройти за мной, сатро.
Рошер честно глянул на список. И – ничего. Никого, способного сократиться до «Терма». Хотя это еще ничего и не значило. Знавал он одну Аливину, которую все называли Лашей. А у его напарника было прозвище Карт, хотя звали его так и так Морешем. Но вот понравилось парню играть в карты – и приросло.
Кто знает, почему Терма так прозвали?
Но на месте Вериолы он постарался бы не устраивать поближе к врагу супруга, который по письмам представал этаким простачком. Скорее, на небольшом отдалении, чтобы получать полную картину. И чтобы муж не проникся дружескими чувствами к гадине Аэлене.
Мало ли…
Всякое в жизни бывает. Аэлена хоть и была постарше Вериолы лет на десять, а выглядела намного моложе своего возраста. А вот Вериолу жизнь точно не баловала, это было видно из ее писем. Так что мало ли… Вдруг увлечется? Да и другие плюсы у Аэлены тоже были. Лара была всегда вежлива, корректна, добра не только с равными, но и с любым человеком, отлично помня о том времени, когда сама бедствовала. Что она при этом думала – не суть важно, но улыбка с ее лица не сходила.
Вериола с самого начала планировала гадость. Но как тут подобраться? Это только кажется, что убить человека легко. Но только если это обычный сатро или там кана. А Аэлена – лайри.
Можно на улице сунуть нож под ребро. Но она почти всегда или верхом, или в карете. Да и не так-то просто убить самой. И следить постоянно за ней опасно. Заметит – считай, план мести пропал навек.
