Нанять убийц?
Места знать надо. И людей. А то найдешь так – на свою голову. Опять же деньги нужны, и не медяк какой.
Можно считать, что год Вериола обживалась, приглядывалась, наблюдала, знакомилась – изучала и Далинар, и жизнь Аэлены. А уж потом…
Рошер еще раз проглядел письма, благо Вериола ставила на них даты.
Да, пожалуй, он прав. А что бы сделал он? Вот так, на месте Вериолы?
Да просто постарался бы найти подход к кому-то из слуг/служанок. Или устроить к Аэлене свою подругу/друга/любовника. И вот это хуже всего.
Потому что их не вычислить.
Рошер принялся листать письма – и убедился, что да!
Вериола ни разу не писала «я видела», «я слышала» или что-то такое, что показывало бы ее участие в событиях. Нет!
Она рассказывала не о том, чему сама была свидетелем, а о том, что ей рассказали другие. Возможно, тут даже несколько человек замешаны?
Вполне. Например, пристроить подругу на место горничной, мужа куда-нибудь к соседу охранником, а тут найти себе любовника. И – отлично!
Это реально. И сведения потекут потоком.
А вот причинить вред?
Ну, к любовнику можно забежать… по делам. К подруге – поболтать и попить чая. Слово там, два здесь… но убить-то их не заставишь!
А вот сюда отлично вписываются те два головореза, которых обезвредила Тайяна.
А несчастные случаи?
А попытка наведения порчи?
Да, в общем-то, тоже. Что Вериола могла – то она и сделала. Только вот как ее вычислишь? Надо же спрашивать, приходил кто или нет, куда, когда – это все по горячим следам. А у него из горячего – один конюх.
Эх-х-х… как же хорошо было в страже! Беги, догоняй, лови, хватай, крути, тащи!
А здесь?
Пока еще найдешь, с ума сойдешь! А как искать?
Нет в страже таких инструкций! И объяснить некому, и посоветоваться не с кем…
Наверное, впервые Рошер задумался: а правда, как быть в таких случаях? Когда надо найти убийцу, а где и как искать, не знаешь? И ведь таких много…
Убит человек, а кем?
Украдено что-то – опять же, а кто крал? Если вора застали на месте преступления – отлично. А если нет? Как искать, где искать… вот чему не учат в страже.
А зря. Интересно же!
Вот чем он хотел бы заниматься.
И Рошер уселся перечитывать письма Вериолы. Вдруг он чего-то не видит?
* * *
От важного занятия его оторвало возвращение женщин. Рошер пригляделся – и ахнул.
– Яна! Аэла! Четырехликий!
Аэлена выглядела так, что краше в гроб кладут. Бледная, растрепанная, заплаканная, с опухшим лицом и в мятом платье.
– Да что случилось?
– Диолат вконец охамел. Представляешь – он Аэлене в любви признался!
Яна почти плевалась.
– Ну, как мужчина мужчину я вполне могу его понять, – усмехнулся Рошер.
– Да неужели? – нархи-ро почти шипела. – Ты его видел?
– Видел.
– И с чего у него такая любовь вспыхнула? Раньше не любил, а теперь жить без Аэлы не может?! Не верю!
Рошер тоже не верил, но поддержать девушек хотелось.
– Прозрел. Оценил. Пожалел. Аэлена, у тебя от него внебрачного сына нет?
– Сдурел? – окрысилась на него подруга. – Я замуж девушкой выходила!
– А до брака никого не усыновляла?
– Рош… – Аэлена так сжала кулаки, что стало ясно – еще одна шуточка, и он получит по носу. Больно.
– Ты мне лучше скажи, ничего нарыть не удалось?
– Минимум. Вериола живет в городе, в бедных кварталах, в доме, где кроме нее есть еще две-три семьи. Как минимум с одной семьей она в ссоре, часто жалуется на суку Транну – это явно соседка, месяца полтора назад она у этой соседки отравила собаку.
– Та-ак…
– Да, я тоже об этом подумал. Яд – ее работа. Наверняка.
– А где можно взять яд? – заинтересовалась Яна.
– У любого аптекаря. Или лекаря. Не проблема.
– Да неужели?
– Продадут не все и не всем, – пожал плечами Рошер. – Но я точек двадцать знаю – и это только то, что я знаю.
– Ясненько. С этой стороны искать бесполезно.
– Яд она не называет.
– А конюха вашего чем травили?
– Эм-м-м… не знаю.
– А тело его сейчас где?
– Я думаю, в доме стражи.
– Может, мне сходить посмотреть? – Яна задумалась. – Он не должен пока протухнуть?
– Ледник там есть. Вот на такие случаи. Три дня будут держать тело, потом захоронят за счет города, в общей могиле.
– Я, конечно, не специалист, но чем его отравили, могу попробовать определить.
– А сходи? – Аэлена кивнула. Прядь волос выбилась из остатков прически и упала ей на глаза. – Я сейчас напишу записку Шойсу…
– Э, нет. Записка тут не поможет. – Рошер своего начальника знал. И даже знал, куда пошлют нархи-ро. – Тут нужен кто-то… Гарт?
Аэлена вздохнула.
– Думаешь?
– Фу-у-у… – скривилась Яна.
– Яна, я понимаю, что вы не ладите, – подвел итог Рошер. – Но дело сейчас важнее личного. Гарт поймет, ты тоже постарайся сдерживаться – и все будет хорошо.
Тайяна скривилась, но решила не спорить. И так сегодня день тяжелый… и есть кое-что, требующее обсуждения без Аэлены. А потому…
– Аэла, ты записку напиши, но потом либо себя в порядок приведи, либо меня спрячь. Твой деверь меня и так не любит, а если тебя такой увидит – он же меня сожрет!
Аэлена вздохнула, признавая правоту подруги.
– Ладно. Пошла я умываться и переодеваться. Рош, ты мне потом письма почитать дашь?
– Конечно.
* * *
Аэлена ушла, и Рошер воззрился на Тайяну.
– Ну?
– Рош, это ненормально.
– Что именно?
– С чего Диолат так вцепился в нашу подругу?
– А не мог? Приехал, увидел добычу, которую не поймал когда-то, ну и… заусило?
– Не мог! Я его видела! Циничная самодовольная скотина! Тварь и сволочь! Да таких, как Аэла, у него гарем с борделем! Ты сам ведь ее видишь! Она не красавица, хотя и очень миленькая…
Рошер пожал плечами, признавая правоту Тайяны.
Ну, не красавица. Нет у Аэлены ни жгуче-черных волос, ни золотых локонов. Ни громадных синих глаз, ни зеленых, ни черных. Самые заурядные, серые.
