– Сейчас покажу, идём!
Они вышли из машины, захлопнув за собой двери. На улице было тихо и безлюдно. Солнце нещадно палило.
Улица Московская. Широкая и просторная. Четыре полосы движения в обе стороны прежде никогда не пустовали. Центральная магистраль города всегда бурлила, подобно огромной реке. Она служила главной транспортной артерией и, достигнув Кобринского моста, впадала в следующий, не менее значимый поток.
Теперь эта река прекратила движение, и, на сколько можно было видеть, всюду громоздились брошенные автомобили, автобусы и… тела. Жизненный поток иссяк, и, казалось, уже никогда не восстановится.
С правой стороны вдоль дороги тянулась длинная стена многоэтажек с яркими вывесками магазинов и огромными рекламными щитами. Слева возвышался собор с пятью золотыми куполами и высокой колокольней, стоящей немного в стороне. Сейчас центральный купол был раскрыт, как бутон цветка, один из снарядов угодил точно в цель, и десятки позолоченных изодранных пластин, разлетевшись, покрывали территорию храма. Между переливающимися на солнце тяжёлыми кусками металла лежали человеческие тела. Похоже, люди пытались укрыться внутри, но не смогли достичь спасительных стен.
Опустив автомат, Виктор стоял и смотрел вперёд. Метрах в пятидесяти от него, напротив храма, несколько тел, лежащих лицом вниз, зашевелились и медленно приподнялись на руках.
Те, кого Виктор принял за мёртвых, неторопливо осматривались по сторонам, принюхиваясь, будто дикие звери, выслеживающие добычу.
Веров, стоявший рядом, наблюдал за происходящим в бинокль.
– На, взгляни!
Виктор молча взял протянутый ему бинокль…
3
Фигуры встали в полный рост и с интересом разглядывали группу людей, расположившихся напротив.
В бинокль Виктор мог хорошо рассмотреть их. От увиденного холодный пот выступил у него на лбу, а по спине пробежала мелкая дрожь. Тех, кто стоял перед ним, можно было бы назвать людьми, но кожи такого цвета Виктор никогда не видел у живых. Кожные покровы выглядели землисто-серыми, неестественными, и даже на таком расстоянии казалось, что от них веет холодом. Немигающие чёрные глаза походили на сверкающие на солнце обсидиановые бусины. Из уголков губ вытекала тонкой струйкой тёмная вязкая жидкость.
Виктор опустил бинокль:
– Бог ты мой! Кто это?
Капитан, не отрывая взгляда от «проснувшихся», прокричал:
– Круговая оборона, парни! Выстраиваем технику и зачищаем периметр! Все по местам!
Взревели заведённые моторы, и машины организованно двинулись к центру перекрёстка. Опытные водители с лёгкостью управляли тяжеловесной бронетехникой, размещая её по кругу – кабинами наружу. В течение нескольких минут образовалась восьмиугольная звезда, место в центре которой заняли два джипа, укрывшись за надёжной преградой.
Ботинки тяжело застучали по пуленепробиваемым крышам машин – солдаты поднимались наверх для ведения огня.
Пулемётчики выставляли дополнительные коробки с патронами.
Тем временем две особи медленно двигались навстречу людям, преодолев уже половину расстояния.
Веров поднял автомат и прицелился.
– Берите этих тварей в прицел! Огонь!
Капитан нажал на спусковой крючок дважды. От выстрела одно из существ отлетело назад, упав спиной на землю. Второе, даже не обратив на это внимания, так же размеренно продолжило движение.
Капитан повернулся к Виктору и вопросительно посмотрел на него.
Молодой человек, мозг которого пытался найти хоть какое-то логичное объяснение всему происходящему, понял, чего от него ждут, и без колебаний навёл прицел на того, кто ещё вчера был человеком. Виктор плотнее прижал приклад к плечу и нажал на крючок… Выстрела не последовало… Ещё раз – и вновь щелчок.
Веров негромко засмеялся и, подняв свой автомат, показал неопытному стрелку на предохранитель с правой стороны, который он, перещёлкнув несколько раз, перевёл в крайнее нижнее положение.
Виктор повторил движение и, прицелившись, нажал на спуск. Отдача больно ударила в плечо, ствол немного дёрнуло вверх, и Виктор понял свою ошибку, которую больше никогда не повторит.
Не дожидаясь новых попыток людей внизу, расположившийся на крыше бронемашины снайпер выстрелил, и голова странного создания превратилась в серую пыль. Существо по инерции сделало ещё один шаг, рухнуло на колени и плашмя свалилось замертво.
– Молодец, лейтенант! – одобрительно кивнув, Веров повернулся к группе солдат, которые забрались на крышу. – Ждём Рэкса до темноты и покидаем город. Уничтожаем всё, что движется!
Он обернулся к Виктору:
– Пойдём! Если ты готов слушать, а главное – услышать, – военный сделал упор на последнее слово, вырвав Виктора из безумного потока мыслей, – мне есть, что тебе рассказать. К тому же среди спасённых – ты единственный взрослый мужчина, способный сражаться. Я не беру в расчёт тех, кто уже смирился и не собирается сопротивляться судьбе.
Капитан приподнял бровь, и по выражению его лица Виктор понял, кого тот имел в виду.
4
На крыше каждой машины разместилось около десятка солдат. Присев, они внимательно осматривали территорию вокруг. Даже неопытному человеку, который никогда не сталкивался с боевыми действиями, стало бы понятно, что каждая из групп – отдельный отряд. Внутри боевой единицы находились два снайпера, вооружённых винтовками с мощной оптикой, и врач с нашивкой в виде красного креста на левом плече и небольшим рюкзаком пустынного цвета с таким же ярким крестом посередине. Ещё один солдат занимал место за пулемётом, а остальные военные были вооружены автоматами. Весь состав одет в военные куртки и брюки защитного цвета без каких-либо знаков отличия. Головы солдат закрывали мотоциклетные шлемы. Их не было у снайперов, Виктора и Верова.
Капитан с Виктором прошли между двух бронетранспортёров и оказались внутри защитного круга. Двери всех машин были закрыты, и теперь стало заметно, что справа у каждой крепилась лестница, по которой Виктор, следуя за Веровым, поднялся на крышу.
– Давай пройдём поближе! – предложил Веров, улыбаясь. – Мне нравится фронтальный вид.
Они приблизились к краю кабины.
Капитан присел и свесил ноги, закрывая обзор водителю, Виктор последовал его примеру и осторожно уселся, бросая тревожный взгляд на пулемёт, который сейчас целился прямо ему в спину.
– Куришь?
Виктор хотел ответить, но капитан продолжил, не дав даже открыть рот молодому человеку.
– Хотя, я знаю ответ! Не куришь и не пьёшь. Скорее всего, и твой отец не курил и не пил. Наверняка ты занимался спортом, как и твой отец. И ты, как и твои дети, практически никогда не болел, – капитан сделал паузу и продолжил: – Но болела твоя жена, так?
