Она ухватила его руку и потянула вперед, на полный свет, чтобы рассмотреть ободранные запястья.
— О, это случилось, когда меня связали. — Ник попытался высвободить руку, но она продолжала держать ее, проявляя удивительную силу.
— Так ободрать… и еще ты мог занести сюда скверную инфекцию. И другая в таком же плохом состоянии. Оставайся здесь, пока я не принесу свой целебный порошок.
Ник понимал, что протестовать бесполезно. Он ждал, а она быстро вернулась с двумя большими листьями, на которых была какая-то жирная мазь.
— Хорошо бы иметь бинт, но у нас его нет. Эти листья достаточно хорошо выполняют его роль. А теперь поднимай свою руку, вот так…
Она работала быстро и ловко, и вскоре Ник обнаружил на своих пострадавших запястьях два зеленых манжета. Пока она заканчивала работу, он вспомнил про свою аптечку в багажной мотоциклетной сумке. Но теперь все было закончено, и то, что она привязала к его рукам, сняло боль, так что он был вполне доволен ее заботой.
— Ну, вот. — Миссис Клэпп завязала стебли упругой травы достаточно туго, чтобы повязки не съезжали. — Ты будешь держать их день и ночь. А затем я еще взгляну на твои руки. Все должно быть хорошо. Эти травы содержат в себе много полезного.
Она не ушла, а по-прежнему стояла около него, держа в руках свои принадлежности. На ее лице теперь не было той строгости, что вначале, скорее забота и участие, из-за чего Ник чувствовал себя более неуютно, чем от ее сурового обращения.
— Ты пережил тяжелые испытания…
Он попытался улыбнуться.
— Вы могли бы сказать, что я заслужил это.
— Никто не заслуживает плохого, если сам не делает этого. В моем представлении, ты не из тех, кто способен на такое. Но ты еще молод и не хочешь верить словам, пока сам не убедишься наделе…
— И, — перебил ее Ник, — в этих попытках я могу попасть в еще большие неприятности, чем сейчас?
— Мои слова означают именно это. — Миссис Клэпп кивнула. — Но я думаю, что ты далеко не глуп. И тебе не понадобится второй урок, если ты получил первый…
— Надеюсь, миссис Клэпп, оправдать ваше доверие.
— Мод! — Леди Диана позвала ее, и его сиделка заспешила назад, к собравшимся возле викария.
Ник снова присел, держа перед собой перевязанные листьями запястья. Собравшимся у огня казалось, что они здесь в безопасности; возможно, так и было. Но сокращающиеся припасы вынудят их выйти отсюда. И у него по-прежнему не было доверия к плану с рекой. Он не видел Строуда с момента их возвращения, и ему было интересно, не отправился ли тот на место, где спрятан их плот.
Строуд не возвращался до самого вечера. И вернулся с новостями, которые отмели их слабую надежду на использование реки. Окрестности были переполнены бандами беженцев, а небо усеяно летающими тарелками, охотящимися за ними на открытых пространствах. Строуд был свидетелем поимки двух групп, одна из которых представляла собой отряд мужчин в британской форме времен Первой мировой войны.
— Я не смог разглядеть их знаки различия, — сообщил он, пережевывая печенье из орехов, которое приготовила для него миссис Клэпп. — Но припоминаю, что у моего отца была такая же форма и снаряжение. Я тогда был еще маленький мальчик, когда он в последний раз садился на уходящий корабль. В Турцию. Он отправился воевать в Турцию. Мы больше никогда ничего не слышали о нем, хотя мать и пыталась что-то выяснить. Ей всякий раз говорили, что, когда война окончится, Турция отпустит всех пленных. Только когда война окончилась и всех отпустили, о моем отце так и не было никаких вестей. Многих бедных парней так тогда и не нашли.
Но я хорошо помню, как выглядел мой отец… и те парни, которых поймали летающие охотники, у них было такое же снаряжение, клянусь вам! Окажись я к ним ближе, у нас был бы шанс оказаться там вместе. — Он покачал головой.
— Эти миграции и охота стали принимать необычно большие масштабы, — заключил викарий. — Может быть, те, кто охотится, задались целью очистить всю территорию?
— Ну, — Строуд наконец покончил с едой. — Разумеется, это так. Но я вполне допускаю, что это и не вся правда, викарий. Здесь и раньше бывали охоты, но не такие. Мне кажется, что есть нечто другое, что заставляет этих людей срываться с мест. Нечто, находящееся на севере. Они все движутся оттуда, стабильно и направленно — как будто что-то наступает им на хвосты.
— В любом случае лучшее для нас — это оставаться в укрытии, если мы хотим быть свободными. Воздушные охотники имеют большие преимущества перед всеми беженцами. Выйти на реку на виду у всех — все равно что самим попроситься в сети.
— Николас. — Викарий позвал американца. — Что сказал Авалон, когда предупреждал тебя? Вспомни поточнее его слова, если сможешь.
Ник на минуту прикрыл глаза, мобилизуя память, чтобы отыскать необходимые Хедлету слова. Он мог видеть Авалона как живого. А сейчас он будто бы мог слышать бесстрастный голос Герольда, так что ему оставалось лишь повторить слово в слово что тот говорил.
— Авалон не враг человека. Это место для мира и безопасности. Но если кто-то остался без него, тогда приходит тьма и зло. Такое случалось и раньше, когда зло обрушивалось на землю. Там, где ему встречались Авалон, Тара, Броклайн, Карнак, там оно лишь плещется о стены, которых не в силах преодолеть. Но для тех, кто остается без тех стен, есть только неисчислимая опасность. Это зло периодически прибывает и убывает. Сейчас время начала прилива.
— Авалон? — переспросил Строуд.
— Герольд. — Крокер коротко пояснил ему, и вновь наступила тишина. Ник знал, что все теперь смотрят на него, но он старался смотреть только в глаза Хедлета.
Если другие лишь обвиняли его и он был уверен, что так оно и было, то в выражении лица викария он этого не находил.
Строуд поднялся на ноги и двинулся вперед, пока его обветренное лицо не оказалось почти вплотную с лицом Ника.
— Ты перекинулся парой слов с Герольдом, да? — Для Строуда этот факт был событием чрезвычайной важности.
— Да, — коротко ответил Ник, не прибавив никаких пояснений.
— Ты, должно быть, очень подружился с ним, раз он дает тебе предупреждения? — продолжил Строуд. Все недоверие Крокера было еще отчетливее выражено на этом коричнево-красном лице. Огромные усы торчали во все стороны, источая неприятие.
— Если ты имеешь в виду, принял ли я его предложение, — ответил ему Ник, — то нет, я не принял. Тем не менее он спас мне жизнь.
— Ты об этом ничего не рассказывал, — вмешался Крокер. — Ты освободился сам… в известном смысле это потребовало каких-то действий.
— Он указал мне способ. — Ник взял себя в руки, но раздражительность Крокера могла разжечь в нем пожар, угрожавший смести все его внутренние усилия. — Если бы он не сделал этого…
— Это весьма любопытная сказка, — вновь ухватился Крокер. — Пусть они послушают ее… все… прямо сейчас. И посмотрим, что они думают на этот счет!
