Все, что «мы с ним сделали», – это освободили неукрощенного и необузданного зверя в нем, подумал Профессор. Зверя, которого вскоре обучат, подобно цирковому зверю, действовать по команде.
Профессор смотрел, как Корнелиус поднялся и пересек кабину, чтобы наполнить чашку из почти пустого кофейника.
– А потом что случилось, доктор? – подбодрил он собеседника.
– Потом, так как он вырвал из себя шланги и провода систем жизнеобеспечения, Субъект Икс рухнул. Потерял сознание. Эти ужасные лезвия…
Необычайная адаптация, эти когти, восхитился про себя Профессор. Потрясающий эволюционный скачок…
– И я поблагодарил Бога за свое везение.
Жаль, что я первым не подумал о такой инновации. Мы могли бы быть лучше подготовлены к ней…
Профессор нетерпеливо поерзал.
– Ну, вы уцелели, и можете обо всем рассказать. Теперь мы должны подумать…
– Но тот парень погиб, Профессор.
– Да, это большая трагедия. Что на него нашло, зачем он вышел из кабины?
Корнелиус пожал плечами.
– Не знаю. Наверное, он увидел опасность. Но все равно отвечать за это придется нам.
Профессор нахмурился.
– В каком смысле, доктор?
– Ну, перед полицией, очевидно… А как насчет семьи парня?
– Вы же не хотите втягивать полицию? Чтобы они задавали вопросы? Лезли в жизнь наших людей? В вашу жизнь? Ну, если это произойдет, я не уверен, что смогу обеспечить вам безопасность, доктор Корнелиус.
– Теперь это едва ли имеет значение, – ответил Корнелиус и сам удивился, потому что он действительно был в этом уверен. После столкновения с гневом Логана его страх перед тюрьмой испарился.
Профессор внимательно смотрел на коллегу, озадаченный переменой в его взглядах.
– А я думал, что мы вас перетянули на свою сторону, доктор. Убедили вас не расточать напрасно ваши научные знания. Произвели на вас впечатление нашей неизменной преданностью идее.
Корнелиус опустил глаза.
– С меня хватит.
Только когда я сам тебе скажу «хватит». Сейчас, пока ты мне еще нужен, придется тебя убедить. Как это утомительно…
– К счастью, я не считаю, что необходимо привлекать полицию, – продолжал Профессор, игнорируя заявление Корнелиуса. – Родственникам парня можно выплатить компенсацию. Скажем так, для надежности.
Корнелиус не слушал. Он теребил свою чашку кофе, и горький напиток оставлял пятна на его лабораторном халате.
Чтобы дать выход своему нетерпению, Профессор смел осколки плексигласа с компьютерного монитора.
– Доктор, я понимаю, что вы, наверное, чувствуете себя несколько отстраненным от меня в данный момент, поэтому, наверное, пора посвятить вас в мою дальнейшую программу…
Корнелиус поднял глаза.
– В программу?
Всегда мягкое прикосновение, а потом – железная рука.
– Да… но сначала я потребую от вас полного доверия. Вы мне его окажете, доктор Корнелиус?
Доктор несколько мгновений двигал челюстью прежде, чем обрел голос.
– Я… я не знаю. Есть много…
– Это я объясню.
Он дезориентирован, заметил Профессор. Ищет подсказку… Руководства… Теперь – железная рука.
– Ваше доверие, доктор, – повторил Профессор. – Я его требую. Дайте его мне, и я его приму.
– Ну, – шепотом ответил Корнелиус. – Тогда, хорошо, если хотите… я вам доверяю.
Профессор облизнул губы.
– Благодарю вас за это.
– Не стоит благодарности, сэр.
– Скажите, доктор, вам знаком термин Homo superior?
Корнелиус пожал плечами.
– Нечто вроде высшей расы?
– В какой-то степени. Но нет… я имею в виду мутанта, – Профессор сделал паузу, чтобы опять включить забрызганный кровью монитор. – Мутанты не люди, доктор Корнелиус, они Homo superior. Субъект Икс не человек. Следовательно, он – Homo superior. Посмотрите сюда…
Профессор снова прокрутил последние моменты жизни техника.
– Что вы видите?
Корнелиус почувствовал отвращение, но любопытство ученого заставляло его смотреть.
– А вы как думаете? – сердито спросил он. – Я вижу дикого зверя, который когда-то был человеком.
– Очень хорошо, Корнелиус. Я принимаю вашу оценку. Но все же я вижу человека, каким он был всегда, но с обнаженным подсознанием. Отделенного от своей души и обожженного до костей. Наш друг наконец-то стал самим собой. Он должен этому радоваться. Мы его преображаем, мы – архитекторы разума, тела и души Логана.
Корнелиус почесал подбородок, слабая улыбка Профессора лишала его мужества.
– Этот эксперимент, процесс присоединения адамантия… Вы хотите сказать, что он сделал его мутантом, превратил в эту адскую тварь?
– Нет, доктор. Вы должны понять, что пациент всегда был той самой «адской тварью». Этот агрессивный индивид решительно пробивал себе дорогу в жизни, лишенной цели.
Профессор смотрел на бесконечный повтор кадров на экране, и его глаза были полны чем-то вроде жалости.
– Представьте себе такую жизнь, Корнелиус. Один день отличается от другого только меняющимся узором из синяков и кровоподтеков после вчерашней ночной пьяной драки. Но затем, неожиданно, раны заживают и исчезают до наступления полудня и до первой кружки пива…
Профессор покачал головой.
– Как грустно. Я даже сомневаюсь, что он когда-нибудь страдал от похмелья.
Зажужжал сигнал переговорного устройства.
– Диагностические тесты завершены, Профессор, – доложил доктор Гендри. – Мы сейчас обрабатываем результаты. Это займет несколько часов. Может быть, закончим к полудню.
– А Логан?
– Его поместили в максимально надежное помещение. В лабораторию на пятом уровне. Вся группа наблюдает за ним.
Тонкие пальцы Профессора застучали по клавиатуре, и сцена убийства на мониторе сменилась на изображение Логана в реальном времени, в другой камере, очнувшегося и пытающегося вырваться из пут, которые сковывали его с головы до ног.
– Подумайте об этом, доктор Корнелиус, – продолжал Профессор. – Все эти годы Логан терпел это… безумие. Страдал от приговора судьбы, выворачивающего его наизнанку. Боролся с судьбой, предназначенной для него природой, от проклятия, чем-то напоминающего ликантропию
[4] Средневековья. Вы хоть знаете историю Логана?
