– Отличная работа, – сказал Профессор. – Вы отсоединили все питающие кабели?
– Еще нет, сэр.
– Так сделайте это сейчас, доктор Корнелиус. Давайте начнем эксперимент.
Корнелиус кивнул, потом повернулся к остальным сотрудникам.
– Все по местам, – скомандовал он. – Второй эксперимент из шести начнется через две минуты.
Хайнс заняла свое место у терминала МЭМ и открыла пульт управления устройством. Ее лицо было спокойным, когда она повернулась к коллегам.
– Я готова.
– Биомониторы готовы, – произнес доктор Гендри.
– Компьютерный томограф готов! – взревел доктор Маккензи, тряхнув густыми нечесаными рыжими волосами.
– Камеры готовы… Динамики готовы, – раздались голоса из бункера связи на поверхности.
Корнелиус нагнулся над своим терминалом и включил микрофон.
– Охрана, отсоедините все кабели и втяните их внутрь.
– Слушаюсь, сэр, – ответил Фрэнкс.
На цифровом экране во всю стену появилось изображение Логана, неподвижно стоящего в центре снежного поля. Подающие кабели упали с его точеного тела.
Профессор, не отрывая глаз от экрана, сел за центральный терминал и облизнул губы.
– Начнем, доктор Корнелиус. Покажите мне, на что способен Оружие Икс.
Глава 12. Хищник
– Три… Два… Один. Подключено. Проводится второй эксперимент из шести. Защита.
Доктор Корнелиус сделал паузу, обводя взглядом лабораторию.
– Все готово? Камеры? Мониторы?
– Все прекрасно, – ответил Гендри. Другие голоса подтвердили то же самое.
– Доктор Корнелиус.
– Да, Профессор.
– Мистер Логан…
– Субъект Икс, – поправил доктор Маккензи. – У него больше нет имени.
– Кажется, Субъект Икс покрыт сукровицей.
– Овечья кровь, сэр, – объяснил Корнелиус. – У нее запах более сильный. Нам нужно, чтобы волки действовали агрессивно.
– Понятно. – Профессор приподнял брови. – Изобретательно. Мило.
Долгие минуты фигура монументом стояла на обширном, скованном морозом пространстве. Кэрол Хайнс поймала себя на том, что прислушивается к вою ветра, доносящемуся из динамиков, не отрывая взгляда от изображения на экране. Прошло еще несколько минут, заполненных звуками щелкающих мониторов и приглушенных голосов. К вою ветра присоединился волчий вой.
Пока техники настраивали свои приборы, Корнелиус налил себе третью чашку кофе. Казалось, время застыло на месте, пока они все проверяли и перепроверяли.
Наконец, Кэрол Хайнс заговорила.
– Он стоит там при температуре ниже нуля больше двадцати минут. Мы можем поторопиться?
Корнелиус опустил чашку, не сделав ни глотка.
– Мы придерживаемся запланированной последовательности действий, мисс Хайнс.
Из динамиков доносился все более громкий вой волков.
– Что показывают приборы, доктор Гендри?
– Сердцебиение, давление – все в норме.
– Может быть, нужно заставить его выполнить несколько движений на растяжение, размяться. Замерзшие мускулы потеряют гибкость, – предложил физиотерапевт.
– Но не его мускулы, – ответил Гендри. – Они созданы для работы на оптимальном уровне вне зависимости от низкой температуры или длительных периодов неподвижности.
Из громкоговорителей доносилось хриплое рычание, смешанное со злобным лаем. Волки начинали терять терпение, они огрызались друг на друга, в предвкушении близкой добычи.
– Он их слышит? – спросил Корнелиус.
– Да, сэр. Я в этом уверен, – ответил звукооператор, который находился в бункере снаружи. Звук в канале связи был кристально чистым. – Мы слышим волков через полфута бетона без помощи аудиосистемы. Если Субъект Икс их не слышит, значит, он глухой.
– Тем не менее нет никакого повышения адреналина… Странно, – пробормотал Корнелиус.
– Ничего странного, – заявил Профессор, его глаза горели от предвкушения. – Это означает, что ваше перепрограммирование сработало, доктор Корнелиус. Оружие Икс не испытывает страха.
Корнелиус посмотрел на экран.
– Приготовиться к открытию ворот.
– Вас понял, – ответил голос смотрителя за животными, находящегося внутри пункта управления питомником на поверхности.
– Когда животные ели в последний раз? – спросил Профессор.
Корнелиус пожал плечами.
– Не знаю. Смотрители?
– Вас слышу, – ответил смотритель. – В отчетах сказано – около шести дней назад.
– Ну что ж, можно дать им нашу булочку.
Этот голос прозвучал со стороны терминала наблюдателей-техников, следом раздался смех. Профессор повернулся вместе с креслом и одарил шутника гневным взглядом.
– Открыть ворота, – произнес Корнелиус.
Изображение передавали две камеры. На большом экране сотрудники лаборатории одновременно наблюдали за волками, выбегающими из открытых ворот, и Логаном, неподвижно стоящим в снегу.
– Он не реагирует.
– Дайте ему шанс, Корнелиус.
– Я хочу сказать, что не вижу ни повышения кровяного давления, ни ускорения сердцебиения.
Волки бежали по заснеженному полю, от их лап вздымались тучи снега. Вожак прыжками мчался вперед, – стасемидесятифунтовый коричнево-рыжий зверь с длинной, покрытой пеной мордой и высунутым языком. Его бока ввалились от голода, мощные мускулы двигались под рыжей шкурой.
– Господи, он не двигается, – прошептал один из техников.
– Он жив? – требовательно спросил Профессор.
– Да, конечно! – воскликнул Корнелиус.
– Но не двигается.
– Господи боже… – Кэрол Хайнс отвела глаза в сторону.
Когда волки подбежали, камера переключилась на один экран: животные уже были так близко от субъекта, что попадали с ним в один кадр.
Лицо Профессора было мрачным. Он недовольно уставился на Корнелиуса.
– У вас есть для меня данные?
Корнелиус, не отрывая глаз от экрана, покачал головой.
– Он просто… не реагирует.
– Проклятье! – Профессор вскочил с кресла и подошел к экрану. – Это физическое бессилие? – спросил он. – Возможно, из-за когтей?
– Нет, я сомневаюсь в этом, – Корнелиус повернул голову к доктору Гендри в поисках поддержки, но тот был слишком занят и не ответил.
– Если его когти функционируют, тогда почему он не пускает их в ход, доктор? – спросил Профессор.
