«Что ж, это судьба», – подумал Андрей слегка захмелевшим разумом и пошёл в указанном направлении.
На Закрытую территорию его пустили без проблем. Андрей прошёл по знакомой тропинке до вагончика-времянки. В нём ничего не изменилось, на открытой двери сидела птица, похожая на ворону, с сине-стальными перьями. На этот раз она не стала издавать возглас, а только смерила Андрея надменным взглядом. Он зашёл внутрь, сквозь «занавеску» из свешивающихся цепей. Мастер сидел за столом, пил чай и читал какую-то книгу.
– О, какие люди, – воскликнул он. – Что, прошёл тьюториал у фехтов и к нам решил податься?
«Алекс Добрый Ангел. Братство мастеров. Третий уровень», – проговорил голос в голове у Андрея.
На правом предплечье у мастера красовался синий орёл, распахнувший крылья, и, что характерно, надпись: «Добрый Ангел», теперь Казаков её видел отчётливо, была выбита на шее, вертикально, тоже синими цветом, и смотрелась странно на смуглой коже.
– Ну да, не знаю только, хватит ли моих денег.
– Прайс вон на стене висит. Прикинь, чего тебе там удалось добыть в Мидгарде.
– Я, между прочим, с секирой из тьюториала вернулся.
– А её хозяин спал или был убит к этому времени.
– Да, был убит… мною, – немного подумав, добавил Казаков.
– Да? – с еле заметным интересом спросил мастер. – Это был больной старик или раненый воин?
– Нет, это был викинг.
– Что ты говоришь? Ну что ж, поведай-ка мне свою историю целиком.
Андрей коротко рассказал, как проходил тьюториал, закончив:
– В конце концов я прыгнул в воду, и в этот момент сработал эвакуатор. Всё.
– Да. Может, и выйдет из тебя толк. Ну смотри прайс, если по Умирающей Земле хочешь прогуляться.
Хм… расценки были примерно такие, как и в Мидгарде: общий курс – 20 монет, работа с оружием – 60, вводный курс в минно-взрывное дело – 30 монет и т. д.
– А что такое общий курс? – уточнил Андрей. Если в Мидгарде это значило обучение языку в первую очередь, знакомство с обычаями, верованиями, менталитетом аборигенов, то тут что? В Умирающей Земле ведь все вроде по-русски говорят.
– А то же самое, – ответил Ангел, выслушав вопрос, – в тебя разгружают основные расклады по территории, какой клан какую держит, чем торгует, за что воюет. За что воюют личности по отдельности: игроки, местные жители. Менталитет, мировоззрение, очень полезные навыки, знаешь ли, человек, взявший в руки оружие и убивший из него кого-нибудь, он по складу ума отличается от какого-нибудь фермера или бухгалтера. Хотя бухгалтеры тоже, – Ангел улыбнулся, – бывают разные, но это я о своём. Ещё в тебя загрузят базовую инфу по флоре и фауне: что какой мутик собой представляет, чем опасен, в каких горизонтах Города обитает, ну и прочее.
– Загрузят – это как?
– Увидишь, – мастер сверкнул белозубой улыбкой, – ну так что, согласен? А то у меня без тебя дела есть.
– Согласен: базовый курс и работа с оружием. На большее всё равно денег не хватит. Сколько обучение длится?
– Начальное три дня. Если согласен, повторяй за мной: я, беспрозванный игрок первого уровня…
– Договор свят!
– Договор свят! – произнесли Андрей и Добрый Ангел, договорив положенные фразы.
– Правую руку! – потребовал мастер, вцепился мёртвой хваткой в предплечье Андрея, пока сам рылся зачем-то у себя в шкафчике.
– Послушайте, а зачем?
Добрый Ангел вытащил тонкий металлический стержень, очень сильно напоминающий капсюль детонатора, придирчиво оглядел, а затем ткнул прямо в татуировку зелёного кота.
Андрея как током шибануло. Пробрало от пяток до макушки, прошлось по каждому нерву. Ошалелый, он глядел на мастера и ничего не соображал. Тот легонько ткнул его пальцами в лоб, и Андрей плюхнулся на стул. Ангел сунул ему в руку рюмку:
– Пей!
Казаков, не соображая, выпил. В рюмке оказался коньяк.
– Ну как, полегчало?
– Вроде да.
– Что чувствуешь?
– Ну тело своё, вроде нормально.
– А голова как?
Андрей прислушался к ощущениям.
– Ну… вроде мысли какие-то бродят, как когда фильм посмотришь, а он тебя не отпускает.
– Нормальная реакция, ну пошли учиться.
– Ага, – тупо повторил Андрей и поковылял за мастером, будто заново учился ходить.
Помимо основных характеристик и моделей оружия, каким пользуются в Умирающей Земле, инфа, загруженная в голову Казакова, содержала массу полезного о том, как пристреливать оружие, откалибровывать прицел, чистить, ухаживать, разбирать и собирать разного рода огнестрел, и ещё множество мелочей, без знания которых стрелок – не стрелок.
Все нужные знания сами всплывали в мозгу у Андрея, что было круто и страшно одновременно, но одно дело, как говорится, знать теорию, а совсем другое исполнить её на практике. Только с третьей попытки он смог разобрать винтовку, которую принёс ему Ангел. Навык нужен.
В целом огнестрел Умирающей Земли практически не отличался от того, что в обиходе «в миру»: как выражался Ангел, даже автомат, похожий на калаш, имелся, с незначительными отличиями, правда не такой популярный.
Проверив, как Андрей закрепил навыки: несколько раз собрал и разобрал разного вида принесённое ему оружие, – мастер повёл своего ученика на стрельбище, в самом деле находившееся за коттеджем.
По личному мнению, Казаков отстрелялся блестяще, никогда он не клал пули так метко: ни в тире, ни на природе, когда удавалось пострелять из настоящего АК, но от мастера он дождался лишь неопределённого: «Хм…»
И пускай. Андрею начинало нравиться. Жаль, что их с Владом сюда в первый заход не пустили, с таким обучением тут не жизнь, а лафа, не то что в Мидграде…
– Минус голень…
Андрей втянул ногу за сгоревший остов автомобиля, за которым прятался, обливаясь потом и пытаясь отдышаться. Свой комментарий мастер отметил точным выстрелом, и сейчас Казаков быстро-быстро тёр место, куда попал страйкбольный шарик. У него самого имелся такой страйкбольный автомат, но не потому, что он мог случайно убить Доброго Ангела, а чтобы сам себе ненароком что-нибудь не отстрелил.
– Игрок, ты что там, уснул? До вечера думаешь отсидеться? – насмешливо крикнул мастер и сделал несколько очередей. Два шарика отскочили от бетонного покрытия и угодили точно в колено и щёку. – А, слышу по звуку, пришлось тебе в мясцо. Ну-ка в позу.
Казаков, хмурый, выбрался из-за машины, как был во всей экипировке (одолженной, конечно), принял упор лёжа и стал отжиматься. Пятьдесят раз – сначала ему наказание показалось смешным, но, когда тебя так в надцатый раз подстреливают, это становится тяжело, особенно после очередной пробежки.
