– В каком смысле? – не поняла Люсьена.
– Зинаида Николаевна купила в аптеке препарат для инъекций, он понижает давление, и ввела его Никите – аж двадцать кубиков. Будь этот препарат настоящим, подлинным, врачам не удалось бы его откачать.
– В рубашке, видно, парень родился, если два раза смерти избежал, – заметил Анатолий.
– Да, врачи тоже так говорят, – подтвердил Виталий.
– Счастливчик, – с сарказмом усмехнулась Василиса. – Ни дна ему, ни покрышки, кобелю проклятому!
– Ну-ну, девочка моя, зачем же так грубо? – укорила девушку Галина.
– Вовсе не грубо, все несчастья из-за него произошли, – не согласилась Василиса. – И я не себя имею в виду, а ту несчастную девушку, Марину, и ее мать. Если бы я раньше знала об этом, я бы с ним никогда… вы меня понимаете?
– Девочки, хватит спорить, – остановила их Надежда. – Виталий, рассказывай дальше.
– Кулагину забрали в милицию, но потом, поняв, что она совершенно обезумела, поместили ее в отдельную палату для душевнобольных. Три дня ее отхаживали, приводили в адекватное состояние, а на четвертый день она сама попросила, чтобы к ней пришел следователь. Ему она все подробно рассказала и, подписав протокол дознания, замкнулась в себе, как улитка в раковине.
– И что она рассказала? – с интересом спросила Люсьена.
– Прочитав дневник покойной дочери, она твердо решила, что Никита должен ответить за ее смерть. Убитая горем мать начала вынашивать план мести, она долго готовилась к этому. Первое, что она сделала, – купила пистолет.
– Где, интересно? – снова проявила любопытство Люсьена.
– Об этом она умолчала и предупредила следователя, чтобы он не спрашивал, она все равно не скажет, – ответил Виталий. – Женщина выжидала удобный момент, и вот он настал. Это был тот роковой день, когда Василиса закатила скандал Никите, застав его в постели со своей подругой.
– Может, не стоит об этом? – Василиса брезгливо сморщила носик. – Не хочу даже вспоминать об этом свинстве!
– После того как Зинаида Николаевна кое-как успокоила расстроенную Василису и та уехала домой, Кулагина вышла на лестничную клетку и увидела, что в замке соседней квартиры торчит ключ.
– Это я его там оставила, – нахмурилась Василиса. – Так нервничала и злилась, что забыла его вытащить.
– Этот ключ и дал убийце возможность зайти в квартиру тихо и незаметно, – отметил Виталий. – Женщина понимала, что выстрел могут услышать соседи, поэтому забежала к себе и прихватила стиральный порошок в мягкой упаковке. Когда-то она смотрела зарубежный детектив, и там убийца действовал именно таким способом: стрелял через пачку стирального порошка, чтобы заглушить звук выстрела.
– Эти детективные фильмы – прямо инструкция к применению, – вполголоса проворчала Надежда.
– Когда Кулагина, сделав свое черное дело, уже собиралась выйти из квартиры жертвы, она внезапно столкнулась в дверях с Еленой Мишиной. Девушка как раз выходила из ванной комнаты. Кулагина пальнула в нее, но пистолет неожиданно дал осечку. Ей ничего не оставалось делать, как приставить к виску девушки оружие и, приказав ей молчать, вывести Мишину на улицу. Да, чуть не забыл! Вначале Кулагина завела Елену в прихожую своей квартиры и схватила первое, что попалось ей под руку – газовый баллончик и собачий поводок. Убийца прекрасно понимала, что оставлять девушку в живых нельзя. Застрелить ее не удалось, следовало устранить опасную свидетельницу другим способом.
– Вот садистка, – нахмурилась Люсьена. – Креста на ней нет! А эта Елена – почему она покорно шла, как овца на заклание? Я бы на ее месте такой ор подняла, что весь дом бы на уши встал!
– Трудно сказать, почему она так безропотно подчинилась, – пожал плечами Виталий. – Возможно, от неожиданности ее парализовало страхом, а когда она немного опомнилась, было уже поздно: Кулагина применила газовый баллончик. Но прежде она заставила девушку открыть машину Никиты, она знала, что Елена иногда ездит на ней. Машина стояла вплотную к стене, никто не заметил, что Кулагина заставила Елену открыть багажник и приказала ей залезть в него. После этого она брызнула Елене в лицо из баллончика. Девушка потеряла сознание, и Кулагина хладнокровно задушила ее собачьим поводком. Пистолет она бросила под сиденье.
– А как же ее отпечатки пальцев? – поинтересовалась Галина.
– Их мы не обнаружили – Кулагина была в перчатках.
– Все предусмотрела, вот тебе и пенсионерка, – пробормотала Люсьена.
– Она не предусмотрела лишь одного: что Василиса так нагло угонит машину с трупом, – хмыкнула Галина. – Кстати, а что с теми ребятами, которые нашли машину на дороге? – вспомнила она про незадачливых угонщиков.
– Ребята отделались легким испугом, их отпустили, – засмеялся Виталий. – Им предъявить было, в общем-то, нечего.
– Как нечего? А кто машину у меня из-под носа увел? – возмутилась Василиса.
– Скажи спасибо, что они так вовремя подсуетились, – усмехнулась Галина. – Еще неизвестно, чем бы вся эта история закончилась, если бы они этого не сделали.
– Что верно, то верно, – согласилась с ней Надежда. – Твои отпечатки в машине и на пистолете, ссора с Никитой и Аленой… в общем, дело могло закончиться для тебя далеко не так благополучно.
– А ребятам, думаю, этого урока до конца жизни хватит, – улыбнулся Анатолий. – Будут чужие машины десятой дорогой обходить.
– Это верно, – согласилась с ним Галина. – Как говорится – нет худа без добра.
– Значит, Зинаиду Николаевну ждет суд? – спросила Надя.
– Нет, ее теперь ничего не ждет, – ответил Виталий.
– Какой суд, она же сумасшедшая, – напомнила Люсьена. – Ей светит пожизненная психушка.
– Вы меня не так поняли, – сказал Виталий. – Зинаида Николаевна покончила жизнь самоубийством.
– Как?!
– Как же так?!
– Когда? – удивленно закричали все хором.
– Хорошо, что я не начал с этой плохой новости, – отметил Виталий. – Вон как она вас взбудоражила.
– Как же это могло произойти? – спросила Надежда. – Разве за ней не смотрели?
– Смотрели, причем очень внимательно, но… вы не поверите, но она нашла такой способ, что диву даешься!
– Что она придумала?
– Как я уже говорил, Кулагина лежала в особой палате для душевнобольных, там все предусмотрено – чтобы пациент не поранился, не разбил себе голову, не повесился и так далее. Узнав, каким образом ушла из жизни Зинаида Николаевна, я убедился еще раз, что для человека, задумавшего покончить с собой, нет преград, он все равно сделает это рано или поздно.
– Так как же это случилось? – спросила Галина.
– Она утопилась.
– Где? – удивленно округлила глаза Люсьена. – Не в раковине же? Ты ведь сказал, что в палате все предусмотрено…
