И тут с места вскочил Святополк Изяславич.
— Но это уж слишком… Слишком! Ты, старик, замахиваешься на древние законы святой кровной мести!..
— Воистину древние, — спокойно сказал старик. — Пора бы уж позабыть о них.
— Нельзя забывать о святой мести!.. — выкрикнул Святополк.
— И, прикрываясь ею, ты, великий князь, натравил на Мономаха хана Итляра?
— И при этом было убито девять женщин!.. — крикнул кто-то из боярских рядов.
— Хан Итляр пошел сам!.. — И опять великий князь не смягчил голоса. — У него свои счеты с ордой хана Иляса…
В думских рядах встал пожилой боярин.
— Дозволь слово молвить, старшина?
Шум сразу прекратился.
— Говори, хранитель казны, — старик вежливо склонил голову.
— Я, хранитель казны, хочу спросить великого князя, если он мне дозволит.
— Говори, — кивнул Святополк.
— Если у хана Итляра были свои счеты с ордой хана Иляса, то зачем же ты повелел мне оплатить золотом поход хана Итляра?
— Я?.. — в голосе Святополка Изяславича впервые прозвучала растерянность. — Я не давал никакого повеления…
— Я, великий князь, все твои повеления исполняю точно и заношу в книгу расходов, — спокойно продолжал казначей. — И я выдал хану Итляру золото согласно твоему повелению…
Неожиданно вскочил с места молодой боярин.
— Золото из казны было выдано при мне! — громко заявил он. — Я свидетельствую…
3
Поднялся шум. Боярская дума давно уж позабыла, с какой именно целью ее собрали. Все сместилось и спуталось в сознании бояр, теперь Дума шумела совсем по иному поводу.
Старейшина не спешил, давая думцам выкричаться и прийти в себя. А когда они вдосталь пошумели, поднял руку. Настала тишина.
— Тогда вопрос к тебе, великий князь: где сейчас находится хан Итляр?
— В своей орде, — буркнул Святополк, не вставая с места.
— Тогда следует послать за ним достойных людей с нашей общей просьбой предстать перед Боярской думой для некоторых уточнений.
— А как этого хана искать? — недовольно спросил юный боярин, вероятно впервые присутствовавший на столь высоком собрании. — Разве в степи найдешь?
— В степи-то как раз и найдешь, — сказал весьма пожилой боярин. — Шаг сделай — и гонцы тут же помчатся ко всем кошам и становищам.
— Степь никогда не скрывает тайн, — подтвердил его слова старейшина. — Без справедливости в Дикой Степи не проживешь. Несправедливость можно спрятать только в наших крепостях и замках.
— За высокими стенами, — добавил кто-то из боярских рядов.
— За высокими стенами, — многозначительно повторил старейшина.
После этих слов старика стало так тихо, как будто и дышать все перестали.
— Я, пожалуй, пойду, — сказал великий Киевский князь. — Приду по первому вашему…
— Нет, великий князь, — вдруг негромко и очень спокойно сказал старик. — Тебя не выпустит охрана Дворца совещаний.
— Вы не имеете права… — начал было Святополк.
— Имеем, — жестко перебил старик. — С твоей помощью мы выясним, какие несправедливости прячутся за высокими стенами крепостей.
— Я все же пойду, — с нажимом сказал великий Киевский князь. — Я…
Четверо крепких мужчин, сразу видать — бывалых воинов, молча, не сговариваясь, встали и прошли к входной двери. Остановились там, подперев ее могучими плечами. И замерли.
Великий князь Святополк, в прошлом отличный воин, заметно заволновался. И даже сел, чтобы спрятать свое волнение.
Это не миновало цепкого взора старейшины.
— Прошу двоих бояр помоложе доставить на высокое собрание начальника личной стражи великого Киевского князя.
— Это незаконно! — крикнул Святополк Изяславич. — Вы не имеете права! Это моя личная охрана…
— Боярское собрание не только утверждает твои повеления, князь, но и принимает законы, общие для всей Руси.
— Но я…
— Мы можем принять сейчас закон, который обяжет начальника княжеской стражи присутствовать на высоких собраниях Боярской думы.
Вскочивший было князь Святополк не сел на скамью — он рухнул на нее.
— Пригласите на высокое собрание начальника личной охраны великого князя.
Двое молодых бояр проворно устремились к выходу.
И воцарилось напряженное молчание.
4
— Прибыл по вашей просьбе, уважаемые бояре, — начальник личной стражи великого князя, мужчина зрелого возраста, с плечами воина, подтянутый и весьма довольный как собой, так и своей высокой должностью и самой жизнью, коротко склонил в приветствии голову.
Старейшина внимательно вгляделся в него. Оценил и его самодовольство, и упоение собственной значимостью, и его твердую уверенность в завтрашнем дне. И только после этого сказал:
— Завтрашний день непредсказуем, а должности дарует и отбирает власть.
Начальник княжеской стражи прижал руку к сердцу:
— Я — слуга власти.
— Стало быть, ты знаешь, что в зале Боярской думы никогда не лгут.
— Я свободен от этого порока.
— Прекрасно.
Начальник личной стражи великого князя Святополка Изяславича самодовольно усмехнулся. Старейшина приметил и эту его ухмылку. Но вида не подал. Продолжал буднично:
— Мы разбираемся с тратами княжеской казны. Прежде того как мы попросим тебя уточнить некоторые вопросы, дай клятву Боярскому собранию.
— Какую еще клятву? — удивленно улыбнулся начальник личной охраны.
Опытное ухо старейшины уловило не только фальшивость этой улыбки, но и страх, какой она прикрывалась.
— Повторяй за мной. Я, имярек, клянусь Священным писанием говорить правду и только правду. Если я солгу, а Боярская дума уличит меня в этом, я понесу то наказание, которое она мне определит.
Начальник личной стражи великого Киевского князя Святополка Изяславича старательно повторил вослед за старейшиной клятву и, облегченно вздохнув, вытер со лба проступивший пот.
— Приступаем к вопросам, — возвестил старейшина. — Вопрос первый: ты встречал половецкого хана Итляра, когда он приехал в Киев?
— Как положено.
— А как положено?
— На пятидесятой сажени, считая от городской черты. Там стоит столб…
— И первый, и второй раз?
— И первый, и второй… — Начальник стражи вдруг запнулся, вмиг растеряв свое прежнее самодовольство и самоуверенность.
