— Здрав буди, побратим.
— Здравствуй и ты, князь.
— Объединенное половецкое войско через две-три недели ворвется в наши земли. В Святую Русь.
— У меня нет таких данных, брат.
— Рассказал об этом Иляс-хан.
Свирид усмехнулся:
— Мой кунак создал отличную разведку, мой князь. Он — умница.
— Я повелел ему не ввязываться в эту войну. Уйти в свои земли, а семью оставить под защитой Ратибора. Половцы пойдут с другой стороны, да и вообще наместника никто из половцев не тронет.
— Степь хранит слово, — уверенно подтвердил Свирид.
— Мне нужен городок на открытой равнине. Такой, чтобы к нему не подобрался тайно ни один всадник.
— Мои ребята найдут такой городок и проводят тебя к нему.
— Тогда — к великому князю, — Мономах встал. — Он упрям, но ты мне поможешь.
— А закусить? Ты ведь скакал полдня.
— Святополк угостит. Поехали.
Ехать было всего ничего — пошли пешком, а коновод и Павка — сзади с лошадьми. Стража великокняжеского дворца пропустила их беспрепятственно, поскольку Мономах был со Свиридом.
Вошли в палату совещаний. Великий князь встал им навстречу, но глаза его бешено сузились, едва увидел он Мономаха.
— Здравствуй, брат, — спокойно сказал Мономах.
— Здравствуй, — ответил Святополк растерянно.
Мономах подошел к нему и, обняв, поцеловал.
— Что?.. Что?.. — забормотал великий князь Киевский, отстраняясь.
— Беда, великий князь, — сказал Свирид. — По сведениям моих разведчиков, объединенная единым знаменем орда половцев во главе с ханом Китаном вот-вот ворвется на Русь. Жара и засуха миновала их земли, почему они и решили разделаться с нами.
Великий князь тяжело опустился в кресло.
— Как же так?.. Как же?.. — забормотал он.
— Мы можем противостоять им только в том случае, если объединим силы всех удельных князей, — сказал Мономах. — Всех, без исключения.
— Да они же не подчинятся… Не подчинятся…
— Значит, нам с тобой, брат, придется объехать все уделы и уговорить их, — твердо сказал Мономах. — Растолковать, в конце концов, что идет стотысячная конная лавина, которая сметет с Русской Земли все княжеские уделы. Все, без исключения.
— А у нас нет коней, — напомнил начальник разведки. — Если не объединимся, погибнем все. Кроме женщин и детей, которых продадут в рабство.
— Удельные князья спесивы и упрямы, — вздохнул Святополк.
— Прости, великий князь, но очень уж голодны мы с побратимом, — сказал Свирид. — Маковой росинки во рту с утра не было.
Святополк Изяславич еще раз вздохнул. Потом крикнул нехотя:
— Эй, кто там!..
Вошли двое гридней. Низко склонились у порога.
— Накрыть стол. В столовой палате. Да как следует! С дороги гости наши.
Гридни низко поклонились и вышли.
— За столом и поговорим, брат, — сказал Мономах. — Еда — подспорье, а не помеха.
Заговорили, как полагалось в те времена, только после того, как гридни, подав все перемены и спросив, не угодно ли чего еще, молча удалились.
— Найти бы такое место, чтобы коней половецких хоть придержать чуточку, — вздохнул Мономах. — Вот о чем надо удельных князей расспрашивать.
— Да уж… — Свирид тоже вздохнул.
Помолчали.
— Есть такое место, — вдруг сказал великий князь. — Есть. Городишко такой на речке Клянке. Клянском и называется. Там спор меж братьями из-за воды вспыхнул, они за мечи схватились, и пришлось мне туда с дружиной идти. Ну, уговорил, образумил, очередность поливов установил. Там ветрами да илом от разливов Клянки все поля занесло и заилило. А этот год без капли с неба аж с апреля окончательно то место погубил.
— Значит, надо, чтобы кто-то основную тьму половецкую на Клянск привел, — сказал Мономах. — Вот и думайте, как бы сделать сие.
— Так я и наведу, — сказал великий Киевский князь. — Знаю, где он…
— Нет, брат, — вздохнул Мономах. — Тебе нельзя Киев, гнездо наше, под удар ставить. Половцы вряд ли на него выйдут, а коли и выйдут, то стены мощные никак не прогрызут. И в осаду не возьмут, потому как вокруг Киева вся трава давно съедена. Нет, брат Святополк, не след тебе с нами на Клянск идти. Пропусти поганых да и нависни над ними, как меч карающий. А как побегут от Клянска, тут ты и ударишь.
— Ударю и добью, чтоб впредь неповадно было, — Святополк сурово нахмурился.
— На Клянск наведу половцев я, побратим, — сказал Свирид. — Точнее, мои ребята. Парни они шустрые, уводить за собою конников особо обучены. Уводить и вовремя от них отрываться.
— Добро, — согласился Мономах. — Остается договориться о времени.
— Тут без схода удельных князей нам не обойтись, — важно сказал великий князь. — Вот в стольном граде и проведем сход. Я гонцов разошлю…
— Нет, брат, в стольном городе никак нельзя, — решительно возразил Мономах. — Князья обидчивы, кто-то может и не согласиться. А вот в Любеч приедут все. Любеч — вольный город, в нем все равны.
— Это важно, — поддержал Свирид. — Равенство помогает сговорчивости.
— Я разошлю гонцов с повелением…
— Повеление тут никак не подходит, — мягко сказал Свирид. — С просьбой, великий князь, с просьбой. И за двумя подписями: твоей и Мономаха.
— А Мономах тут при чем? — нахмурился великий Киевский князь.
— Мономах в жизни никого не обманул, — сказал Свирид. — И ему верят.
— Хорошо, пошлю просьбу к удельным князьям за двумя подписями, — хмуро согласился Святополк. — Сбор князей — в Любече.
4
На первом съезде в Любече удалось собрать одиннадцать удельных князей Рюрикова рода.
Были тут:
Великий князь Киевский Святополк
Черниговский князь Владимир Мономах
Волынский князь Давид Игоревич
Червонорусские князья братья Ярославичи — Володарь и Василько
Князь Василий Стародубский
Князь Борис Тмутараканский
Святославичи: князья Олег, Давид и Ярослав
Никаких споров на этом, первом съезде удельных князей Руси не возникало. Так, ворчание почти про себя, скорее для самоутверждения. Положение, в котором оказалась Русь, было известно всем решительно, от нищего смерда до великого князя. Русь опасно балансировала на грани небытия, и они отлично понимали это. На редкость засушливый год, голод, падеж скота, лошадей в первую очередь, делали Русь беззащитной от любого нашествия. А уж тем паче нашествия объединившихся под единым знаменем половцев.
