Девушки с аппетитом принялись за еду и вдруг услышали глубокий вздох, который доносился с койки у окна.
– Баба Маш, давай с нами кушать, а то я смотрю, вы и на завтрак не ходили, – предложила Юля.
– Спасибо, деточка, что-то не хочется, мне бы врача позвать, сердце, кажется, прихватило.
Юля тут же подскочила, как ужаленная, и схватила свою сумку.
– Баба Маш, вот, выпей лекарство, пока мы за врачом сбегаем. Очень хорошее, от сердечных приступов. Я его все время в сумке держу, так, на всякий случай.
Она подлетела к бабуле и, запихнув ей таблетку в рот, помогла запить водой.
Пока Юля врачевала старушку, Вероника уже сбегала за доктором. Тот стремительно вошел в палату и, подойдя к бабуле, спросил:
– Что беспокоит, Марья Филипповна?
– Да уже вроде ничего, сынок. Вон Юлечка лекарство дала, вмиг отпустило.
– Да? Что за лекарство вы дали, Юлия Андреевна?
– Вот посмотрите, – та протянула доктору упаковку.
– Да, действительно хорошее, – дал заключение врач и удалился из палаты.
Девушки смолотили все, что было в контейнере, сверху приправили фруктами и залили соком. И уже сытые, как кошки после сметаны, улеглись на постель.
– Нужно будет к Софье Павловне сходить немного погодя, когда все обходы закончатся. Она в токсикологии лежит, на втором этаже этого же корпуса, я уже узнавала, – проговорила Вероника, а потом добавила: – И еще кое-кого навестить хочу.
– Это кого же? – удивилась Юлия.
– Да есть здесь один травмированный, со сломанными ребрами.
– Знакомый, что ли?
– Ага, знакомый. На дороге познакомились, его «Ягуар» с моей «десяткой».
– Неужели ДТП?
– Оно самое, – тяжело вздохнула Вероника.
– А ты мне ничего не говорила.
– Когда говорить-то было? Мы с тобой полночи о твоих мужиках проболтали, а потом взорвались.
Вероника поднялась с постели, натянула халат и пошла к двери.
– Ты куда это собралась?
– На кудыкину гору. Юль, можно без глупых вопросов? В туалет я, пописать захотела. Можно?
– Топай, топай, не расплескай по дороге. А я вот, наверное, всю мочу на анализы раздала, в туалет совсем не хочется.
– А тебя никто и не зовет, – засмеялась Вероника.
Когда Вероника вернулась от гинеколога, Юля ей сказала:
– А тебе тут опять приходили укол делать. Только я сказала, что ты сейчас в туалете. Обещали попозже прийти.
– Какой еще укол? Они что, совсем здесь офонарели? – взвилась Вероника и выскочила из палаты. Она как фурия подлетела к медсестре и зашипела: – У меня уже вся задница в шишках и буграх.
– Возьмите в холодильнике грелку со льдом и приложите к больному месту, – спокойно ответила та.
– Дашенька, если вы каждый час будете приходить ко мне со шприцем, то мне никакая грелка не поможет.
– Почему каждый час? Я вам утром сделала четыре, теперь в обед еще четыре, а потом уже вечером.
– А только что кто приходил, чтобы пятый сделать?
– Господь с вами, Вероника Дмитриевна, никакого пятого укола вам не назначали, и я никуда не приходила.
– А кто? – вытаращив глаза, глупо улыбнулась Ника.
– Да кто вам сказал такую глупость? – в свою очередь, удивилась медсестра.
– Юлька, подруга моя.
– Да пошутила небось подруга ваша, а вы и поверили, – засмеялась Даша.
– Ну погоди, шутница, сейчас я тебе устрою темную, – прошептала Вероника и понеслась на всех парусах в палату. Влетев туда, она заорала прямо с порога: – Ты что это вздумала так шутить? Это тебе что, первое апреля?
– Я и не думала шутить, – недоуменно произнесла Юля. – Пришла медсестра, молодая, высокая, худенькая такая, в очках и в маске. Я еще подумала, вот единственная девушка, которая соблюдает больничные правила. Она вошла и культурно так спросила: «Где Королева? Ей дополнительный укол назначили, против столбняка». Много, говорит, травмированных мест у нее, может заражение быть.
– Давно? – леденея от ужаса, прошептала Ника.
– Да нет, минут пять, семь, не больше, – удивленно ответила Юля.
У Вероники что-то щелкнуло в голове, и она прошептала побледневшими губами: «Мисс Марпл».
Потом вдруг сорвалась с места и выскочила из палаты как ошпаренная. Уже в коридоре она сразу не могла сообразить, в какую сторону бежать. Потом она подлетела к Даше и спросила:
– Дашенька, вы не видели, куда пошла девушка в белом халате и в очках?
Та посмотрела на нее удивленно и сказала:
– У нас здесь все девушки ходят в белых халатах и через одну в очках?
– Высокая такая, худая, – не сдавалась Ника.
– Да вы посмотрите по сторонам, Вероника Дмитриевна. Студенты толпами ходят. Разве я могу отследить, кто куда пошел?
Вероника сорвалась с места и понеслась к лестнице. По коридору шла сестра-хозяйка и везла каталку, нагруженную чистым бельем. Ника налетела на каталку, и та, развернувшись, поехала самостоятельно по направлению к палатам. Сестра-хозяйка от неожиданности остолбенела. В это время из палаты выходила нянечка с двумя суднами в руках. Каталка пронеслась мимо нее, и оба судна, опрокинутые кверху дном на горку белья, поехали дальше вместе с каталкой. Нянечка замерла как вкопанная и удивленно созерцала свои опустевшие руки.
Стокилограммовая сестра-хозяйка сорвалась с места и, пытаясь догнать удирающее белье, пронеслась мимо нянечки, пыхтя, как дизельный поезд. Она даже не заметила, что опрокинула бедную женщину на пол. Каталка, доехав до противоположной стены, с грохотом стукнулась об угол и поехала обратно. Нянечка, все еще сидящая на полу, увидев, что на нее катится нечто, прикрыла голову руками и заорала что было сил:
– Караул, убивают!
Все больные повыскакивали из своих палат, перепуганные насмерть.
– Что случилось? Пожар? Террор? Бомба?
Юлька выскочила вместе со всеми и, подергав носом, спросила:
– У нас что, прорвало канализацию?
Каталка с «ароматным» бельем остановилась почти напротив их палаты. Сестра-хозяйка, всхлипывая, причитала:
– Это же надо, двадцать комплектов чистого белья коту под хвост. Вот заставить бы вас стирать все это, да ручками, – и она зло посмотрела на Юльку.
– Нам нельзя, мы больные, – тут же выпалила та.
– Да какие вы больные? Больные вон, на койках лежат, а не носятся, навроде твоей подруги, по коридору, как ракеты.
Вероника летела по лестнице, ничего не видя вокруг себя. Она даже не заметила на верхней ступеньке ведро с водой, а ниже уборщицу, которая, согнувшись, мыла лестницу. Пролетая мимо, Ника задела ведро ногой, и то, опрокинувшись, сразу помыло весь пролет сверху донизу. Опорожненное от воды, став пустым и легким, ведро запрыгало по ступенькам и «приземлилось» на голову очумевшей уборщицы. Бедная женщина от испуга и неожиданности, не удержав равновесия, шлепнулась на задницу, громыхая ведром и вопя как сирена. Вероника, на ходу прокричав: «Извините, я не хотела…», полетела дальше, боясь остановиться даже на секунду.
