– Так-так, – говорила миэмка. – Господин джан решил, значит, отдохнуть от трудов праведных?
– Я вижу, и ты развлекаешься… с полицейскими. Или это – охрана? – лицо джана с красивым темно-коричневым загаром прорезала белозубая улыбка.
– Ну что ты, мне не положено. Я же не «Смиренный Адепт Полной Одухотворяющей Гармонии».
– Дорога открыта всем.
– Ты далеко прошел по ней, – миэмка с неожиданной силой сжала бокал, и тот раскололся прямо в руке. Плеснуло вино, заискрились посыпавшиеся на стол осколки. – Ты сам приказал убить ту девчонку?
– Да что с тобой?
– Ту, с планеты Зеленых Зорь…
– О галактика! Конечно, нет. Ее казнили в родном городе по приговору суда. Успокойся, не я решал ее судьбу.
– Действительно, – миэмка медленно поднялась и осторожно, будто боясь спугнуть, двинулась к бритому. На пол падали быстрые капли крови, – при чем здесь ты? Только ведь я сама ту запись видела. Сначала скотское публичное убийство, а потом во весь экран – кусок жирного коричневого дерьма в белом. И это дерьмо радостно объясняет, как хорошо и счастливо теперь все заживут. А ведь девчонка просто хотела быть чуточку красивей…
– Принцесса Фэ! – джан поднялся и теперь надменно смотрел с высоты своего немалого роста. – Та, кого казнили, нарушила закон. Да, я выступил перед жителями маленькой, но гордой страны и поздравил их с этим актом очищения. И я рад, что меня услышали на других планетах, хотя бы в пиратских записях!
– Я услышала, – проговорила миэмка, подходя к джану. Ее низкое контральто больше напоминало рычание пантеры, – а теперь, Элимон, послушай ты, пока есть чем…
– Погоди, принцесса, – он непринужденно достал из кармана шокер. – Я могу постоять за себя и без охраны, а ты, прежде чем делать глупости, возьми паузу и для начала залечи свою ручку. Что сделано – то сделано, зачем отравлять жизнь злобой? Просто прими, что есть, и тем добавь хоть чуть гармонии себе самой.
– Хорошо, – неожиданно легко согласилась Фэ, чуть отступая, и джан снисходительно кивнул, на полсекунды опрометчиво прикрыв глаза.
…Миэмка умела двигаться очень быстро. Первый удар попал точно в цель. Биллинг со своего места слышал, как в джане что-то екнуло. Разом потеряв надменность, адепт жалобно пискнул и начал загибаться вперед. Принцесса орудовала стремительно и жестко, как спецназ на разгоне демонстрантов. Несчастный джан только хрипел и качался, пока не рухнул на колени. Бесполезный шокер глухо прокатился по ковру прямо под ноги оторопевшего Биллинга. Гости затихли, тип на сцене перестал издавать всякие звуки и сидел, заворожено уставившись на маленький ураган, в который превратилась принцесса. Между тем специально обученный персонал уже пришел в движение. В воздухе замигали синие искры полицейских дубинок. Фэ еще успела ухватить скулящую жертву за уши и явно собралась совсем их оторвать, когда ближайший стюард ткнул дубинкой ей в спину, спасая уши адепта, а заодно и большие деньги из казны миэмкиного владетельного папы от быстрого и болезненного расставания с хозяевами. Бледно-голубое, почти прозрачное силовое поле зафиксировало тела разъяренной миэмки и ее жертвы. Подоспевшие стюарды начали аккуратно и ловко разжимать цепкие пальчики принцессы.
– Тихо! Никому не двигаться, – Третий ассистент командора Первого уровня, а может, его брат-близнец, все в том же камуфляже, но теперь с бриллиантовыми эполетами, покачивая подбородком, прошел по кают-компании и встал над скульптурной группой в силовом поле. Вскочившие со своих мест гости и даже стюарды застыли. Лучи вспыхнувших прожекторов выхватили из мягкого полумрака скованные полем фигуры. Картина говорила сама за себя – мужчина с бессмысленно растопыренными руками и выражением ужаса на перекошенной физиономии, дама с решительным видом палача при исполнении… все забрызгано мелкими каплями крови…
– Я командор Первого уровня, – представился вошедший, спокойно оглядывая поле боя. – Обоим – успокоительное и медицинскую помощь. Старший, доложите об инциденте.
Один из стюардов выдвинулся вперед и зашелестел губами так тихо, что Биллинг, хоть и сидел рядом, не мог различить ни слова. «А интересно, – думал он, разглядывая профиль командора, – остальные – тоже близняшки или как»? Силовое поле медленно потухло, освобождая скованных пленников, но суровые дозы успокоительного действовали ничуть не хуже. Стюарды со сноровкой, которая приходит только с большим опытом, погрузили бесчувственные тела на тележки санитарных роботов и отступили назад, растворяясь в густых тенях за колоннами. Прожектора над местом схватки погасли, зато ярко осветилась пустая эстрада – музыкант вместе со своим, так сказать, инструментом уже исчез. Гости усаживались по местам, тихо переговаривались, выжидающе поглядывая на командора. Биллинг вдруг сообразил, что драки в кают-компании вовсе не редкость, оттого и все эти речи насчет дружбы и нежности в святом месте и, напоминания насчет штрафов…
– Повреждения? – осведомился командор, поворачиваясь к «санитарам».
Роботы подкатили тележки с пациентами поближе.
– Мужчина – ушибы и легкая контузия внутренних органов, деформация ушных раковин. Непосредственных угроз жизни нет. Женщина – порезы кожных покровов на одной руке, ссадины на обеих. Непосредственных угроз жизни нет.
Командор кивнул, неторопливо прошествовал к эстраде и, встав на возвышении, величественно посмотрел в зал. В отличие от командоров жилых уровней, в основном занятых увещеванием и ублажением пассажиров, его прямой обязанностью было – карать. Что он и делал, как мог, грамотно и всегда с удовольствием.
Санитарные роботы со своей поклажей взгромоздились рядом. И джан, и миэмка уже пришли в себя, но лежали пока что смирно. Поднявшийся было шум и разговоры в зале стихли. Биллинг понял, что местный скоропостижный суд вот-вот свершится, приговор, как пить дать, не в пользу принцессы, и что пора, наконец, вмешаться.
– Поскольку все уже полностью в сознании… – начал командор.
– А как же шокер? – ясным голосом спросил Биллинг.
– Тихо!! – рявкнул командор. – Я говорю!
– А куда шокер девать? – настаивал инспектор, поднимая валявшийся на полу ствол.
Командор некоторое время молча созерцал нарушителя процедуры. С одной стороны, никто не смеет мешать оглашению Решения, но с другой – оружие есть оружие, тем более беспризорное, тем более в кают-компании…
Биллинг почувствовал, как кто-то ловко выхватил у него ствол, мелькнула затянутая в темную униформу спина, и через пару секунд шокер поблескивал в руках командора.
– Так, – констатировал тот, злобно глядя на старшего стюарда, – шокер.
В зале нервно хихикнули. Пререкаться с командором, когда вершится правосудие, занятие безнадежно убыточное, потому – дурное. Корабельное судопроизводство кратко по форме, правильно по определению, не очень справедливо, зато прозрачно. Потом, по прилете, пассажир может подать апелляцию и даже выиграть долгий заочный суд, это его право, но это – потом.
