Я задумался. Это же если здесь такие змеи, то ночевать в палатке опасно. Схарчат и фамилии не спросят. Надо бы какую-то сигнализацию организовать. Хоть верёвки с консервными банками натянуть. Хотя, для змеи это не преграда. Сверху пролезет или снизу. И тут я вспомнил, что сербы от змей ограждали палатки верёвкой, сплетённой из овечьей шерсти. Говорили, что овцы едят змей, поэтому пресмыкающиеся боятся запаха овец. Ну и где я здесь овечью верёвку найду? Или хотя бы просто овцу? Да и боится ли обычных бяшек эта громадина, толщиной с варёную колбасу?
Мысли ещё не до конца оформились в голове, а руки уже вскинули Ремингтон. Выстрел снова поднял начавших успокаиваться птиц. Вот этого зверя местные змеи точно боятся. Кстати, я знаю, что у меня сегодня на ужин. Змея – она вкусная… И большая.
Я вспомнил, как пацаны во взводе смеялись, что меня легче пристрелить, чем прокормить. Потом вспомнил Гришку Злобного. Он говорил, что пристрелить тоже не получится, потому что моя эсвэдэха толще меня самого. Интересно, где они сейчас? Стало грустно.
Надо же, всегда любил одиночество, даже жениться не спешил с этими постоянными командировками, обходился краткосрочными связями, а вопрос брака отложил до пенсии. Как говорил комбат, «идеальный снайпер – лентяй и мизантроп», а тут на тебе – заскучал. Видимо, я ещё не настоящий пенсионер. Но ничего, привыкну и к креслу-качалке, и к газете «Красная звезда».
Часа через три я уже поставил палатку, бросив у входа шкуру ящера, от пуза поужинал жареной змеёй и валялся на лапнике, попивая чай и время от времени кидая камешки в сторону телепорта. Телепорт не реагировал. Часы показывали девять вечера, но солнце совершенно не собиралось садиться. А вот это уже очень странно. Это что же за широты такие? Крайний север? Тогда почему так жарко? Однако, спать хотелось несмотря на высоко стоящее светило. Я достал из рюкзака капроновый шнур и кружку с ложкой. Аккуратно натянул шнур по периметру, привязав его к ближайшим деревьям. От каждого прохода протянул стропу к палатке и подвесил на рогульке кружку с ложкой внутри. Ну не было у меня пока пустых консервных банок! А так хоть какая-никакая, но сигнализация.
Неизвестно где, неизвестно, когда. 07:50
Проснулся затемно. Вылез из палатки и долго разглядывал звёздное небо. Понял только одно – это не Земля. Чёрт, ни одного знакомого созвездия. Это куда ж меня зашвырнуло-то? И есть ли здесь вообще люди? Всё зависит от аномального телепорта. Не я же первый в него провалился. Или я? Места на Алтае дикие, но от жилья недалеко – километров полста. Может, кто ещё через «солончак» прогулялся. Опять же, работает он не постоянно, а может и вообще только в одну сторону. Тогда мне под стеной сидеть смысла нет, надо выбираться.
Куча камней мирно лежала на том месте, куда я их вчера накидал. Не сработал телепорт. Ну, раз аномалия не работает, то и мне сидеть тут нечего. Надо хоть осмотреться да начинать как-то обустраиваться. И вообще, я дом хотел построить. В глуши, кстати. Глушь есть? Есть. Инструменты есть? Полный прицеп. Осталось место подходящее найти. Будем исходить из того, что я здесь один. Ну или здесь так мало народа, что мне никто не встретится. Я же вчера из Ремингтона палил. И хоть бы кто ответил. Значит, глухомань.
Солнце ещё не поднялось, но было уже жарко. Градусов тридцать. Приведя себя в порядок и сделав зарядку по минимуму, я собрался разбирать палатку, но вовремя передумал. Бензин-то! Мне по лесам на машине блуждать накладно будет. Встану так посреди чащи и что дальше? Так что прежде всего надо хоть какую-то дорогу поискать. Хоть куда-нибудь. В идеале, конечно, к людям. А там, хоть просто из леса.
Лес обрывался внезапно в километре от палатки и начиналась степь с торчащими тут и там скалами и редкими пучками каких-то совсем непонятных деревьев, похожих не то на пальмы, не то на баобабы. А ещё там была речка.
Я уже разделся и собирался вволю поплавать, когда увидел торчащую из воды голову непонятного животного, всю утыканную рогами, как мне казалось, в хаотичном порядке. Голова была размером с мою Ниву. А самое страшное, кроме головы от животного ничего не осталось, только огрызок позвоночника толщиной с меня. Купаться как-то резко расхотелось.
Но всё равно, из-под скалы надо выбираться. Здесь степь, обзор получше, что, судя по торчащей из воды голове, очень важно. Я бросил в реку ветку, и вода вокруг неё мгновенно забурлила. Однако, руки в реку совать не стоит.
Когда я подъезжал к реке, часы показывали восемь вечера, но солнце было почти в зените. Это сколько же здесь часов в сутках? Однако, вскоре, мне стало не до астрономии. Чуть в стороне вдоль берега виднелись две характерные полосы. Колея. Судя по ширине, что-то грузовое или армейский внедорожник. Исследования показали, что машина подъезжала к лесу, после чего повернула обратно. Люди… Почувствуй себя Робинзоном.
Колея то терялась в каменных россыпях, то появлялась снова, но основным направлением был северо-восток, судя по солнцу. Впрочем, далеко от реки машина не отъезжала, очевидно держа по ней ориентир. Проехав километров 20, пришлось остановиться. Дальше колея была затоптана чьими-то копытами, размером с хорошую тарелку. Я вылез и, повесив на плечо винтовку, пошёл искать следы. Возле реки следов к моему удивлению не было, видно, кто бы там ни ехал, но с рекой им стало не по пути. Сама река заметно сузилась, прижатая скальным образованием с противоположного берега. Впереди слышался характерный шум. Не иначе, водопад.
Вода падала со скалистого ложа метров на пять, а дальше так же лениво текла по периметру гигантского овального провала, через километр растекаясь по дну широким, заросшим чем-то похожим на рогоз, озером. А на берегу озера мирно, словно в Краснодарском крае, стояли четыре обычных вагончика-бытовки на полозьях. Два жилых, один похожий на склад и один – явная контора с высоченной, метра три, антенной на крыше и торчащим из окна кондиционером. Вид вагончиков так не вязался с тем, что я уже видел, что сначала я не поверил своим глазам.
Возле «конторы», прямо на земле, привалившись к стене, лежал заросший волосами негр и курил. Поза негра давала основания думать, что курит он вовсе не табак. Рядом с ним, прямо в пыли валялся АКСУ. Меня настолько поразила эта картина, что я даже не сразу разглядел остальное. Например, клетку, стоящую в тени одного из вагончиков. В клетке кто-то сидел. Я отполз назад и кинулся к машине. Через пару минут я уже рассматривал провал в бинокль.
Негр у конторы был не единственным обитателем вагонного городка. Из дверей вышел ещё один и, отобрав у первого косяк, жадно затянулся. Кроме того, в клетке сидели то ли три, то ли четыре человека в лохмотьях. Они сбились в кучу и точно сосчитать я не мог. За складом виднелось что-то вроде входа в погреб, прикрытый решетчатой дверью. Судя по толщине прутьев, в погребе держали бешеный танк. Я осматривался, потихоньку приходя в себя. С выходом к людям пока решил не спешить. И не ошибся. Через несколько минут с дальней стороны провала послышался звук мотора и к вагончикам, чихая и дёргаясь, подъехал какой-то внедорожник. Он был настолько разбит, что определить его принадлежность было невозможно. Удивительно, как он ещё ехал. Сзади за машиной что-то волочилось, и я не сразу понял, что это привязанный за ноги человек. Белый мужчина. При каждом рывке его засыпало песком, а на поворотах он откатывался в сторону.
