– Что?!! – Реннет побледнел и застыл на месте, как вкопанный.
Катарина встала перед ним, уперев руки в бока, придирчиво оглядела его с ног до головы, и с деланной серьезностью спросила:
– Слушай, а ты не заболел? Побледнел вон весь, да и слышать видимо хуже стал…
Но юноша даже не заметил ее насмешек. Со слегка испуганным выражением лица он сказал:
– Да с-слышал я все. И как ты себе это представляешь?
– Все просто, разве нет?
– Нет! Все совсем не просто! – почти что выкрикнул тот. – Две кровати там не поместятся в любом случае, и где прикажешь мне спать?
– Как где? А на полу?
Реннет фыркнул, отвернулся, и зашагал по направлению к особняку. Твердое и холодное «Нет!» слетело с его губ. Катарина же, видя его реакцию, решила добить окончательно:
– Ну, если не боишься, можешь спать вместе со мной. Обещаю, приставать не буду! – крикнула она вслед, и не сдержавшись, расхохоталась, а потом поспешила догонять.
Вскоре после того как они вернулись в убежище, юноша занялся обедом, а заодно и ужином. Девушка вызвалась не сколько помогать ему, а сколько самой научиться готовить. Объяснила она свое желание тем, что не хочет быть бесполезной. После недолгих уговоров Реннет согласился на этот опасный и рискованный, как он считал, шаг. Отчасти, причина его согласия заключалась в том, что с завтрашнего дня он планировал начать тренировки, а значит, свободного времени у него уже не будет.
На удивление, девушка схватывала все буквально на лету, и юноше ни разу не пришлось повторять ей дважды. Создавалось ощущение, будто она рождена готовить. Реннету даже в некоторой степени завидно стало. Самому ему понадобилось немало времени и уйму терпения доброй Илии, чтобы научится основам. Но все-таки его не покидало ощущение, что Катарина что-то задумала…
В конечном счете, он оказался прав. После ужина, состоящего из простенького, но довольно вкусного супа с пшеничной крупой, а также из сладкого и ароматного орехового бисквита, Реннет искренне поблагодарил ее за вкусную пищу и старания. Катарина в ответ заявила, что теперь юноша еще больше обязан ей, а значит, без лишних вопросов выполнит просьбу о ночевке в ее комнате. По-видимому, о вчерашнем ужине, который приготовил Реннет, она успела благополучно забыть.
«И почему мне так сложно ей сопротивляться?» – подумал тот устало.
Глава 8 И снова Призрак
На следующий день, как и задумывал, Реннет начал тренировки. Конечно, лучше было бы немного отлежаться: пленение и два месяца в камере изрядно ослабили его. Однако юный маг понимал, что на хороший отдых сейчас просто нет времени. Магия вернулась к нему в полной мере, и необходимо было тратить все свободное время, что у него еще оставалось, на изучение и повторение заклинаний.
Он начал с того, что достал спрятанные в убежище книги заклинаний наряду с собственными записями и заметками. Целый день ушел лишь на повторение теории. Неприятностей добавляло его испортившееся зрение. В темное время суток он мог видеть даже лучше, чем раньше, но при дневном свете все оказывалось наоборот. Реннет подумывал было начать носить очки, но потом передумал. Во время сражения они могли сыграть плохую шутку, неправильно сориентировав расстояние.
Запретные заклинания было решено оставить в последнюю очередь, а до тех пор ограничится магией огня и тени. Каждый день по нескольку часов он только тем и занимался, что метал огненные шары, поджигающие сферы, или тренировался в управлении теневыми нитями. Изувеченные пальцы рук также стали проблемой, но на этот счет у него уже имелась дельная мысль. Вот только воплотить ее в жизнь он пока не имел возможности.
В общем, начались дни, полные изматывающих упражнений, многочасового корпения над книгами, и еще много чего подобного. Порой юноше казалось, что он вернулся в стены Немисса. Он еще тогда трудился не покладая рук, с одним лишь намерением – выжить во что бы то ни стало.
Стоит заметить, Катарина не оставалась в стороне от всего этого, и каждый раз отправлялась вглубь леса на «тренировочную площадку», где восстанавливался Реннет. Разумеется, по части магических навыков она не могла тренироваться на окружающих деревьях, и уж тем более на живых людях. Все ее заклинания и способности поражали не физическое тело врага, а его разум. Но зато никто не мешал там ей «помахать» мечами: как оказалось, у мальчишки в убежище было припасено и несколько превосходного качества клинков. Некоторые из них были отобраны в битвах, а другие попросту украдены. Мечи стоили очень дорого, и купить их за деньги у него не было возможности. Для мистиков, в особенности для женщин, владение стальным оружием считалось не столько приемлемым, а сколько обязательным, в отличие от тех же боевых магов. Немногие маги-стихийники женского пола в светлых кланах всерьез обучались боевым искусствам или фехтованию, чаще всего ограничиваясь лишь базовыми приемами.
В первый же день, когда они выбирались из шахты, Реннет по достоинству оценил мастерство девушки-мистика. Его невероятно поразили руки Катарины, которые нисколько не выглядели загрубелыми и мозолистыми. Он так и не смог понять, каким образом они остаются такими мягкими и гладкими, а спросить напрямую опасался. И если говорить начистоту, то он не мог со стопроцентной уверенностью заявить, что сумеет победить ее в битве на мечах.
Замечал юный маг или нет, Катарина тоже внимательно наблюдала за его тренировками, оценивая боевые навыки и магию. И хотя ей до нынешнего момента не раз приходилось видеть мастерство темных магов огненной стихии, она не могла не признать того факта, что настолько быстро творить чары способны лишь считаные единицы из них. Девушка пробовала предложить тренировочное сражение ее клинка против его магии, но Реннет наотрез отказался. Он заявил, что в таком случае они будут неравны в возможностях. Глядя на летающие во всех направлениях и меняющие форму сгустки пламени Катарина и сама прекрасно понимала, что перевес не в ее пользу, однако от этого ей не становилось лучше. Она даже всерьез подумывала о том, чтобы пустить в ход возможности темного мистика, запрятанные глубоко внутри, чтобы уравнять шансы. В конце концов, кошмары теперь уже не мучали ее, как прежде, а открыть юноше всю правду об этой части себя хотелось сильнее и сильнее. Но тут была проблема в собственной неуверенности и с недавних пор преследующей ее мысли «А что, если даже для далекого от благих дел ренегата ее преступления покажутся непростительными?», ведь он всерьез придерживался черты, за которую нельзя ступать ни в коем случае…
В таких тяжелых – физически и умственно – тренировках прошли три недели с момента их прибытия в убежище. Нельзя сказать, что эти дни были скучными, но значительных событий не происходило. Однако по прошествии двадцать третьего дня особняк посетил странный гость.
Реннет и Катарина как раз сидели за столом, допивая ароматный мятный чай. Оба молчали. Юноша по большей части размышлял о поступках женщины, сидящей напротив. И сам не вполне понимая почему, но он согласился ночевать на полу в ее комнате, пусть спина от этого у него побаливала. Возможно, его согласие было получено по той простой причине, что девушку продолжали преследовать кошмары, и ее постоянные крики не давали заснуть ему самому. Он так до сих пор не получил внятного ответа о причине этих самых кошмаров, но все же, счел благоразумным не совать нос в чужие дела.
