Катя прошла в прихожую и наконец сняла с себя теплую куртку. Пока Ирина парила ей мозги по телефону, остальные части ее тела парила эта куртка.
Буквально через час на пороге материализовалась Ира и шмякнула спортивную сумку на пол.
– Привет, подруга, какую мне комнату занимать? Я поживу у тебя ровно неделю, пока не явится мой «ненаглядный». Сейчас ты мне все подробно расскажешь. Как прошла командировка? Там действительно что-то криминальное, как ты говорила?
– Ты сначала разденься, пройдем на кухню, я что-нибудь приготовлю, голодная я, как волк! Тогда и отвечать стану на твои вопросы, – улыбнулась Катя и, подхватив сумку подруги, прошла в комнату.
Ира быстро разделась и понеслась за ней. Любопытство плескалось в ее глазах, переливаясь через край, и было видно, что Ира буквально «дымится».
– Ну? – усевшись на стул, проговорила Ира и уставилась на Катю широко раскрытыми глазами.
– Ирка, сколько раз тебе говорить, что я терпеть не могу, когда ты нукаешь? У меня сразу появляется ощущение, что меня запрягли.
– Хватит мне мораль читать, давай рассказывай, – нетерпеливо перебила подругу Ирина.
– Даже и не знаю, с чего начинать… Поездка моя, можно сказать, совершенно не удалась. Письмо, которое прислали в редакцию, у меня украли в первый же день. Мало того, я там чуть не скончалась от ужаса, когда обнаружила в своей постели гремучую змею.
– Шутишь? – хихикнула Ирина. – Откуда в гостинице змеи? Или она на болоте стоит?
– Нет, гостиница стоит в центре города, а змея уползла от своего хозяина и почему-то решила приютиться именно в моем номере и на моей кровати. Я думаю, что мне ее специально кто-то подложил, чтобы напугать. Но об этом потом. То письмо – действительно тревожный сигнал, хоть и писал его человек, которого большинство считает душевнобольным. Влезла я, Ирка, в такую историю, нарочно не придумаешь, – вздохнула Катя. – Было бы не так обидно, если бы не зря съездила, а так… – И девушка безнадежно махнула рукой.
– Почему зря, Кать?
– Кое-что, конечно, мне удалось узнать, но очень многое было недоступно. Клиника в самом деле занимается генетическими разработками. Когда я пришла туда, чтобы поговорить с главврачом, все было в пределах, так сказать, допустимых норм. В лаборатории были только обезьяны, собаки и грызуны всевозможных калибров. Естественно, никакими людьми, над которыми якобы проводятся опыты, там и не пахло. Если, конечно, не считать того, что там уродливые эмбрионы заспиртованы как наглядное пособие. Главный врач мне объяснил, что они как раз и работают над проблемой – почему появляются такие неполноценные дети.
– А говоришь, что действительно тревожный сигнал. Что же тогда там тревожного и что тебе удалось узнать?
– Понимаешь, буквально на следующий день после моего посещения клиники тот человек, который прислал письмо, умер от сердечного приступа. Мне так и не удалось с ним поговорить. Когда я приезжала к нему накануне, его не было дома. Я даже записку в двери для него оставила. Написала, что я – тот журналист, на чье имя он отправил свое письмо. А он в это время, оказывается, уже в больнице лежал и на следующий день умер от сердечного приступа, – повторила Катя и тяжело вздохнула.
– И что? Мало, что ли, людей от сердечных приступов умирает? – пожала Ира плечами. – Что здесь особенного?
– Мне показалось это странным. Когда я разыскала племянницу Ильи Анатольевича – так зовут автора письма, – она явно была чем-то напугана и не захотела со мной разговаривать. Представляешь, она даже дверь мне не открыла! Говорила – ребенок у нее краснухой болен. Даже после того, когда я ей сказала, что уже переболела этой болезнью, а значит, имею иммунитет, она все равно мне не открыла. На кладбище от одной женщины я узнала, что никакого ребенка у нее нет и никогда не было.
– И что же дальше?
– А дальше, моя дорогая подружка, меня захотели убрать.
– Как убрать? Куда убрать? – вытаращилась Ирина.
– Убрать значит убить! Во всяком случае, мне так показалось.
– Да ну?! – подпрыгнула на стуле Ирина. – Шутишь?!
– Не до шуток мне, дорогая, совсем не до шуток, – очень серьезно проговорила девушка.
– Катя, а ты в милицию заявила? – спросила Ира.
– Нет, там в милицию бесполезно ходить, она вся давно куплена, а вот кто у них хозяйничает в городе, я пока не выяснила.
– Откуда ты знаешь, что там вся милиция куплена? Ты что, все же обращалась туда?
– Нет, не обращалась. А узнала я об этом из одного разговора, – неопределенно сказала Екатерина. Она подразумевала свой разговор с Андреем, когда тот ей говорил, что имеется в их городе так называемый «хозяин» и вся милиция ему в рот заглядывает. Но Ирине она пока ничего не стала об этом рассказывать, а продолжила тему, которую они сейчас обсуждали. – До того, Ир, я испугалась, что словами и передать невозможно. Решила: чем быстрее я оттуда уберусь, тем здоровее буду.
– Ты решила ничего не выяснять? Тебя хотели убить, а ты даже не заявишь об этом?! – изумилась Ирина.
– Нет, выяснить, что все это значит, я, естественно, должна. Правда, если честно, даже не знаю, с чего мне начинать. Просто я решила убраться из этого городишки, чтобы не мозолить глаза и не нарываться на новые неприятности. Думаю, мне удастся все сделать уже здесь. Во всяком случае, я буду стараться. Дома намного спокойнее. Торопиться я не буду, потихоньку, полегоньку, глядишь, что-то и разнюхаю.
– Катя, а как тебя хотели убить? – перешла на шепот Ира.
– Сначала меня машина чуть не раздавила. Хорошо, что рядом оказался один парень, он выдернул меня за шиворот буквально из-под колес.
– А почему ты решила, что это покушение? Разве не могло это быть просто случайностью?
– Нет, не могло. Я как раз из клиники вышла и пошла к автобусной остановке. На улице холодно, изморозь такая противная, вот я и решила машину поймать, чтобы до гостиницы доехать. Прямо перед моим носом автобус ушел. Городок небольшой, транспорта мало ходит, да и место там глухое, тупик какой-то. Иду я, значит, и слышу сзади шум мотора, руку поднимаю и оборачиваюсь – а он как газанет! И прямо на меня! Я даже ничего понять не успела, чувствую, меня кто-то в сторону швыряет, и я грохнулась прямо на обочину, да еще в грязную лужу! Машина, не останавливаясь, дальше понеслась, я даже ничего сообразить не успела, – снова повторила Катя и передернулась от воспоминаний о том страшном моменте.
– А номер, номер-то не заметила? – возбужденно спросила Ирина.
– Какой номер?! Я так перепугалась, что не до номера мне было. Сижу, как идиотка, в этой луже и соображаю: что же это было-то?
– А потом?
– Потом? Потом Андрей повез меня к себе домой, обсушиться и обогреться. Трясло меня так, как будто я лихорадку схватила. Залезла после ужина под одеяло и уснула как убитая. Уже утром, когда голова более-менее соображать начала, я подумала: видно, не зря тот человек письмо написал. Что-то неладное творится в этой клинике!
