– Как дела? – хором сказали оба.
Роджер усмехнулся, уголки губ Джейми тоже поползли вверх. Он коротко пожал плечами:
– Я жив. Но это не означает, что ты был прав. Совсем наоборот.
– В чем прав? – любопытно спросила Клэр, подняв взгляд от большой чаши.
– У нас вышел небольшой философский спор, – ответил Джейми. – О выборе и судьбе.
Она фыркнула:
– Даже слушать об этом не хочу.
– Я тоже. Когда сидишь на хлебе с молоком, не до философии.
Джейми покосился на полупустую чашу с питательной субстанцией.
– Ты осмотрел язву на ноге мула, Роджер Мак?
– Я осмотрела, – ответила Клэр. – Все почти зажило. Роджер в это время беседовал с новыми арендаторами.
– Правда? – Джейми заинтересованно приподнял бровь.
– Да. С мужчиной по имени Том Кристи и его семьей. Он сказал, что был в Ардсмуре вместе с вами.
На секунду Роджеру показалось, что из комнаты откачали воздух. Фрейзер посмотрел на него бесстрастно, потом кивнул, на его лицо вновь, словно по волшебству, вернулось заинтересованное выражение, и время возобновило свой бег.
– Да, я хорошо помню Тома Кристи. Что с ним произошло за эти двадцать лет?
Роджер рассказал, почему Кристи решил переселиться в эти края и какой договор он с ним заключил.
– Отлично, – одобрил Джейми, услышав, что Кристи согласен работать учителем. – Скажи ему, пусть берет любые книги и составит список тех, что ему нужны. Я попрошу Фергуса привезти, когда он в следующий раз поедет в Кросс-Крик или Уилмингтон.
Потом они обсудили другие хозяйственные дела, и вскоре Роджер поднялся, чтобы уйти.
Вроде бы он все сделал правильно, однако все равно ощущал какую-то неловкость. Роджер был уверен, что ему не привиделся тот странный момент. Закрывая дверь, он заметил, что Джейми сложил руки на груди и закрыл глаза. Спать он не собирался, просто хотел избежать дальнейшего разговора. Клэр посматривала на мужа, задумчиво прищурившись. Она тоже заметила.
Значит, ему не показалось. Что же не так с этим Томом Кристи?
Глава 95
Белые ночи
Роджер вышел из дома и остановился на крыльце, вдыхая холодный воздух позднего утра. Позднего? Хотя еще только полседьмого, он привык вставать намного раньше. Солнце поднялось над каштанами на самом высоком хребте, и его золотой диск просвечивал сквозь последнюю желтую листву.
В воздухе еще ощущался запах крови, но о бизоне теперь напоминало лишь темное пятно среди тыквенных грядок. За покосившейся загородкой скреблись цыплята, в каштановой роще искало пропитание небольшое семейство свиней.
Роджеру почудилось, что прошла не пара дней, с тех пор как он занялся хозяйством, а месяцы, а то и годы. Вернулось странное чувство нереальности происходящего, о котором он уже начал забывать. Казалось, закрой глаза – и вдохнешь выхлопные газы на Брод-стрит в Оксфорде, а впереди очередное спокойное утро в окружении пыльных томов Бодлианской библиотеки.
Он хлопнул себя по бедру, чтобы отогнать наваждение. Здесь Ридж, а не Оксфорд, и ему придется поработать руками, а не головой. Нужно окольцевать деревья, собрать сено, причем не на лугу, а на маленьких клочках земли, разбросанных в горах, – охапка здесь, охапка там, и вот уже хватит на то, чтобы прокормить зимой еще одну корову.
Нужно заделать дыру в крыше коптильни, на которую упало дерево, потом заново перекрыть ее и порубить дерево на дрова. Выкопать дыру под новую уборную, пока земля не замерзла или не превратилась в грязь. Обмолотить лен. Нарубить жердей для изгороди. Починить прялку Лиззи.
Сам себе он казался сейчас глупым и беспомощным, не способным сделать простейший выбор. Он спал достаточно и успевал отдохнуть после изнуряющей работы, однако отчаянная попытка доставить Джейми домой и явившееся потом семейство Кристи отняли у него все душевные силы.
Роджер взглянул на небо, прочерченное редкими нитями перистых облаков. Дождя пока не предвиделось, значит, крыша может подождать. Итак, сено, а потом деревья. Прихватив флягу с элем и пакет с бутербродами, которые сделала Бри, он направился за серпом и топором.
В тени под елями было холодно, но солнце поднялось уже достаточно высоко, согревая на освещенных участках. Мускулы разогрелись от ходьбы, и к тому времени, как Роджер добрался до первого высокогорного луга, он вновь почувствовал себя частью этого мира, гор и лесов. Будущее теперь представлялось сном или смутным воспоминанием. Он осознавал, где находится, и в голове окончательно прояснилось.
Он оставил топор под деревом и начал косить траву.
То была не скучная, монотонная работа, когда взмахом двуручной косы ты укладываешь ровные полосы травы. Нет, здесь, на небольших прогалинах, приходилось одной рукой собирать в пучок высокие стебли мюленбергии и бородача, а другой – срезать их под самый корень и пригоршнями забрасывать в принесенный с собой мешок.
Этот труд не требовал особых физических усилий, однако нельзя было отвлекаться, потому что в густых зарослях травы могли встретиться крупные камни, небольшие кусты, трухлявые сучья и колючие побеги ежевики. Такая работа успокаивала, и скоро Роджер погрузился в свои мысли, размышляя о том, что рассказал ему Джейми на погруженном во тьму горном склоне под звездным небом.
Кое о чем он и так знал, например, почему враждуют Алекс Макнил и Нельсон Макивер, что сын Патрика Нири – вор, какую землю можно продать, когда и кому. Но о некоторых вещах он даже представления не имел. Он стиснул губы, размышляя о Стивене Боннете.
И о том, что делать с Клэр.
– Если я умру, она должна уйти, – сказал Джейми, очнувшись от лихорадочного беспамятства. Он с неожиданной силой вцепился в руку Роджера, и его глаза потемнели. – Пусть она уйдет. Заставьте ее. Уходите все вместе, если сможете забрать ребенка. Но она должна уйти. Пусть пройдет через камни.
– Зачем? – тихо спросил Роджер. – Проходить сквозь камни очень опасно.
– Ей опасно оставаться здесь без меня.
Его взгляд потерял остроту и затуманился. Веки смежились, и Джейми устало сгорбился. А потом вдруг вновь открыл глаза.
– Она из Древних, – сказал он. – Если кто-то узнает, ее убьют.
И больше не произнес ни слова, пока остальные охотники не нашли их утром.
Сейчас, в ярком свете осеннего солнца, вдали от стонущего ветра и танцующих языков пламени той одинокой ночи в горах, Роджер пришел к выводу, что Джейми бредил и его страхи – лишь последствия лихорадки и медленно отравляющего кровь змеиного яда. И все же никак не мог забыть те слова.
«Она из Древних», – произнес тогда Джейми на плохом английском. Если бы он говорил на гэльском, смысла было бы больше. «Она ban-sidhe»
[24]. Роджер задумался. Неужели Джейми на самом деле считал свою жену волшебным существом, а не просто мудрой земной женщиной?
