Даже в его времени вера в «иных» еще сильна. А в этом веке? Фрейзер верил в привидений, не говоря уже о святых и ангелах. Воспитанный пресвитерианцем, Роджер не видел разницы между свечкой для святой Женевьевы и блюдцем молока для фейри. Однако он с неловкостью признавал, что никогда не прикоснулся бы к молоку, оставленному для маленького народца, и не стал бы смеяться над амулетом, повешенным в коровнике или над входной дверью.
От работы ему стало жарко – рубашка прилипла к плечам и струйки пота потекли по шее. Он остановился, чтобы глотнуть воды из фляги и повязать платок на лоб.
А если Джейми прав? Конечно, мысль о том, что он, Брианна или Клэр принадлежат к народу фейри, казалась смешной… на первый взгляд. Если подумать… Они действительно отличались от остальных. Не каждый способен пройти сквозь камни, не говоря уже о том, чтобы выжить там.
А ведь были и другие. Гейлис Дункан, например. Или тот неизвестный путешественник с серебряными пломбами, чью отрезанную голову Клэр обнаружила в диких землях… Роджер похолодел, несмотря на бегущий ручьями пот.
Джейми похоронил голову на холме возле дома и прочитал короткую молитву. Так на солнечной поляне, предназначенной для кладбища Фрейзер-Ридж, появился первый обитатель. По просьбе Клэр он отметил это место грубо отесанным куском гранита с зелеными прожилками серпентина. Без надписи… А что они могли написать?
Может, Джейми был прав? «Уходите все вместе, если сможете забрать ребенка».
А если они не уйдут? Тогда и их похоронят на солнечной поляне: его, Брианну и Джемми, и над каждым установят свой кусок гранита. Вот только на них будут выбиты имена. Какие даты там напишут? С Джемми все ясно, а вот с остальными…
«Если сможете забрать ребенка». Роджер надеялся, что теория Клэр верна и способность проходить через камни заложена в генах, вроде цвета глаз или группы крови. Если отец Джемми Стивен Боннет, то вероятность, что малыш ее унаследовал, – пятьдесят на пятьдесят, а если он – тогда три шанса из четырех.
Роджер рубанул серпом по траве, и зерна разлетелись, словно шрапнель. Потом вспомнил маленькую розовую фигурку под подушкой и глубоко вздохнул. А если она сработает и родится еще один ребенок, теперь уже наверняка его собственный? Шансы будут три к четырем, или на семейном кладбище появится еще один камень?
Мешок был полон, и хорошей травы на прогалине почти не осталось. Роджер взял топор, перекинул мешок через плечо и направился к расположенному высоко в горах кукурузному полю.
Здесь тоже все приходилось делать не так, как на равнинах Британии. Этот клочок земли еще оставался частью девственного леса, и кукуруза росла между высокими деревьями, черными и безжизненными на фоне бледного неба. С них кольцами сняли кору и оставили умирать. Так расчищали землю под новое поле. Мертвые деревья пропускали достаточно солнечного света, чтобы под ними могла расти кукуруза. Через два-три года корни сгниют, сухие стволы можно будет выкорчевать, порубить на дрова и увезти отсюда. Однако сейчас жуткое сборище черных пугал простирало над полем голые ветви.
Кукурузу уже собрали. Стаи плачущих горлиц искали жуков среди высохших стеблей, а выводок куропаток, испуганный приближением человека, рассыпался по земле, словно пригоршня гальки. Трехпалый дятел, сидящий высоко на дереве, испуганно завопил и перестал барабанить, рассматривая нежданного гостя, но убедившись, что тот безопасен, вновь взялся за дело.
– Лучше спасибо скажи, – проворчал Роджер, опустив мешок и доставая из-за пояса топор. – Тебе же больше жуков достанется.
Мертвые деревья привлекают несметное количество насекомых, и на каждом поле можно обнаружить несколько дятлов. Склонив головы, птицы слушают, как скребется под корой их добыча.
– Прости, – едва слышно прошептал Роджер выбранной жертве. Хотя странно жалеть деревья в этих диких лесах, где каждую весну молодые побеги прут из едва растаявшей земли с такой силой, что даже скалы трескаются, а горы покрыты деревьями так густо, что воздух пропитан голубоватой дымкой их испарений.
Все эмоции разом исчезли, как только Роджер взял в руки топор, а к третьему стволу пот по спине тек градом, и он проклинал эту несуразную работу.
Ему не нравился такой способ достижения цели. Вырубать деревья было намного честнее, чем оставлять их медленно умирать без воды, которой мешало подняться от корней лишенное коры кольцо. Хотя осенью, когда деревья уже спали, совесть его так не мучила. Он думал, вернее, надеялся, что они спокойно умирают во сне.
Роджер энергично вырубал кольцо на толстом стволе, так что куски ароматной древесины летели во все стороны, и, не медля ни минуты, принимался за новую жертву. Естественно, он бы никому не позволил услышать, как извиняется перед деревьями. Джейми всегда произносил молитву над убитыми животными, однако деревья для него были лишь строительным материалом, горючим, да еще чертовой помехой.
Над головой внезапно завопил дятел. Роджер обернулся, чтобы взглянуть, из-за чего шум, и заметил между деревьями невысокую жилистую фигуру. Пришел Кенни Линдси, чтобы заняться той же работой, и, увидев Роджера, отсалютовал ему топором.
– Madain mhath, a Smeòraich!
[25] Я тут слышал, у нас новичок появился?
Роджер уже давно перестал удивляться тому, как быстро распространяются новости в горах. Он просто протянул Линдси флягу с элем и рассказал о новой семье.
– Значит, их зовут Кристи? – переспросил Кенни.
– Томас Кристи, его сын и дочь. Ты его знаешь, наверное. Он в Ардсмуре был.
– Ага.
Роджер вновь заметил странную реакцию на это имя.
– Значит, Кристи, – еще раз повторил Кенни, словно пробуя имя на вкус.
– Что не так с этим Кристи? – спросил Роджер, с каждой минутой чувствуя себя все более неловко.
– Не так? – удивленно переспросил Кенни. – Все с ним в порядке.
– Ну, мне показалось, что тебя это имя слегка удивило, вот я и думаю, может, этот человек вор, или пьяница, или еще чего похуже.
До Кенни наконец дошло, и понимание осветило его небритое лицо, словно солнце утренний луг.
– А-а, теперь сообразил. Нет, нет, насколько я знаю, Кристи человек вполне приличный.
– Насколько знаешь? А разве вы не были вместе в Ардсмуре? Он мне так сказал.
– Да, точно, – согласился Кенни не совсем уверенно.
Роджер задал еще пару вопросов, однако в ответ Линдси пожал плечами, и они приступили к работе, останавливаясь лишь для того, чтобы глотнуть воды или эля. Хотя, слава богу, погода стояла прохладная, от работы они так разогрелись, что пот тек по спине ручьями, и когда фляга почти опустела, Роджер вылил остатки воды на голову, чтобы охладить горячую кожу.
– Зайдешь к нам в гости, a Smeòraich? – Кенни отложил топор, со стоном выпрямился и указал головой в сторону сосняка на другой стороне луга. – Мой дом вон там. Жена пошла свинину продавать, но у нас как раз есть свежая пахта.
