– Мадам, катитесь вон колбаской!
И с этими словами отбыл. На часах было 20:24.
Принц в негодовании вылетел на балкон и сверху обозрел царящий в зале хаос. Кое-где еще красным горели пожары, поток гостей утекал в двери, а принцессу Норину, в шляпе, но без чувств, слуги уносили подальше с глаз.
Королева Белла наконец догнала принца – тот выбежал на балкон, явно не владея собой.
– Жалко, что ты выступил так прямолинейно, – заметила королева.
Принц развернулся к ней:
– Я на лысой принцессе не женюсь, и дело с концом!
– Никто бы и не знал. Она даже спит в шляпах, – объяснила королева Белла.
– Я бы знал! – вскричал принц. – У нее в черепушке свечи отражались – ты видела?
– Но с Гульденом все так хорошо складывалось, – сказала королева принцу и графу Рюгену, который тоже вышел к ним.
– Забудь про Гульден. Я его как-нибудь потом завоюю. Давно собирался, еще с детства. – Он шагнул к королеве ближе. – Если у тебя лысая жена, люди втайне над тобой смеются. Спасибо, только этого мне не хватало. Кого-нибудь другого поищи.
– Кого?
– Да кого-нибудь. Пускай будет красивая, а больше ничего не надо.
– У этой Норины нету волос, – приковыляв к ним, пропыхтел король Лотарон. – У эбу Нобубу бубу вобу.
– Спасибо, что заметили, мой драгоценный, – отвечала королева Белла.
– Я думаю, Хампердинку не понравится, – сказал король. – Бумабу Хамбубуку не побубу.
Тут вперед выступил граф Рюген:
– Вы хотите красавицу. А если она простолюдинка?
– Чем люди проще, тем оно лучше, – отвечал принц Хампердинк и зашагал по балкону взад-вперед.
– А если не охотится? – продолжал граф Рюген.
– Да пусть хоть грамоты не знает, – ответил принц. Он вдруг остановился и повернулся к ним. – Я вам скажу, чего хочу, – начал он. – Я хочу такую красавицу, что как увидишь, сразу скажешь: «Ух ты, а этот Хампердинк ничего себе парень, раз такую жену отхватил». Обыщите страну, обыщите весь мир, только найдите мне ее.
Граф Рюген лишь улыбнулся.
– Уже нашли, – сказал он.
На заре два всадника придержали коней у вершины холма. Граф Рюген скакал на великолепном черном жеребце – огромном, прекрасном, могучем. Принц взял одну из своих белорожденных. Подле нее графский жеребец смотрелся тяжеловозом.
– Она по утрам развозит молоко, – сказал граф Рюген.
– И она взаправду, без сомнений, без малейшей ошибки красива?
– Когда мы встречались, она была грязновата, – признал граф. – Но многообещающая – нет слов.
– Молочница… – Принц покатал слово на шершавом языке. – Даже не знаю, подойдет ли она мне, пусть даже красавица из красавиц. А вдруг люди станут хихикать? Мол, на большее меня не хватило.
– Возможно, – согласился граф. – Если хотите, не станем ждать и вернемся во Флоринбург.
– Да уж приехали, – сказал принц. – Можно и подож… – И тут он осекся. – Я ее беру, – наконец выдавил он.
Под холмом медленно ехала Лютик.
– Пожалуй, хихикать никто не станет, – сказал граф.
– Надо за ней поухаживать, – сказал принц. – Оставь нас на минутку. – И он грациозно спустился на белорожденной с холма.
Лютик в жизни не видала таких огромных коней. И таких ездоков.
– Я твой принц, и ты выйдешь за меня, – проинформировал ее Хампердинк.
– Я ваша подданная, – прошептала Лютик, – и я отказываюсь.
– Я твой принц, и ты не можешь отказаться.
– Я ваша верная подданная и только что отказалась.
– Откажешься – умрешь.
– Ну убейте меня.
– Я твой принц, я довольно недурен… и ты скорее умрешь, чем выйдешь за меня? Это почему так?
– Потому что, – сказала Лютик, – в браке бывает любовь, а мне такие забавы плохо удаются. Я один раз попробовала, но вышло нехорошо, и я поклялась больше никого не любить.
– Любовь? – переспросил принц Хампердинк. – Кто говорит о любви? Еще не хватало. Я ни слова о любви не сказал. Слушай, дело такое: флоринскому престолу нужен наследник. Это я. Когда мой отец умрет, будет не наследник, а король. Это тоже я. И тогда я женюсь и буду делать детей, пока не родится сын. В общем, можешь выйти за меня, стать самой богатой и влиятельной женщиной на тысячу миль окрест, на Рождество раздавать индюшек и подарить мне сына или в самом ближайшем будущем умереть мучительной смертью. Выбирай сама.
– Я никогда не полюблю вас.
– Да мне и не надо.
– Тогда можно и пожениться.
Глава четвертая. Приготовления
Я даже не знал, что такая глава есть, пока не занялся «интересными кусками». Папа тут говорил: «Ну, пятое-десятое, пролетели три года» – пояснял, что, мол, настал день, когда Лютика официально объявили будущей королевой, по такому случаю народу на Большой площади Флоринбурга набилось битком, – и тут же начиналась увлекательная история про похищение.
Вы, наверное, не поверите, но у Моргенштерна это самая длинная глава во всей книге.
Пятнадцать страниц про то, как Хампердинк не может жениться на простолюдинке, все спорят и ругаются с дворянством, а потом объявляют Лютика принцессой Хаммерсмита – это такой клочок земли на задах королевских владений.
Потом кудесники оздоровляют короля Лотарона – на восемнадцати страницах описаны снадобья. (Лекарей Моргенштерн ненавидел и вечно истекал ядом насчет того, что во Флорине запретили кудесников.)
И семьдесят две – еще раз: семьдесят две – страницы про обучение на принцессу. Моргенштерн рассказывает, как Лютик месяц за месяцем изо дня в день учится делать такой и сякой реверанс, наливать чай и беседовать с заезжими набобами. Все это, естественно, в сатирическом ключе, поскольку монархию Моргенштерн ненавидел еще пуще, чем лекарей.
Но с точки зрения повествования на протяжении 105 страниц ничего не происходит. Вот разве что: «Ну, пятое-десятое, пролетели три года».
Глава пятая. Провозглашение
Большая площадь Флоринбурга была забита до отказа – всем хотелось посмотреть на Лютика, принцессу Хаммерсмитскую и суженую Хампердинка. Толпа начала стекаться часов за сорок до церемонии, но еще сутки назад не набралось бы и тысячи человек. Затем с приближением назначенного часа отовсюду повалили люди. Ни один в глаза не видел принцессу, но земля полнилась несусветными слухами о ее красоте.
В полдень принц Хампердинк вышел на балкон отцовского замка и воздел руки. Толпа – теперь уже угрожающих размеров – понемногу затихла. Поговаривали, что король умирает, умер, умер давным-давно, здоров как бык.
