Самир остался при своем мнении и продолжил работу. Плодом его последних месяцев пребывания в США стал онлайн-журнал Jihad Recollections («Воспоминания о джихаде»), выпускавшийся в формате PDF. Он был хорошо иллюстрирован и содержал выступления членов «Аль-Каиды», а также оригинальные статьи Хана и других авторов. К концу 2009 г. Самир принял решение покинуть Соединенные Штаты. По его мнению, ФБР круглосуточно за ним следило, и ему претила жизнь среди мусульман, которые, по его мнению, интегрировались в американскую культуру.
В сентябре 2009 г. Хан выпустил четвертый и последний номер Jihad Recollections. «Я знал, что подлинная правда не сможет проникнуть в массы до тех пор, если я не встану над законом», — писал он позже. В следующем месяце Хан отправился в Йемен под предлогом того, что будет изучать арабский язык и преподавать английский. Контртеррористические аналитики предполагали, что он уже получил приглашение от Аулаки приехать в Йемен, чтобы помочь возглавить «медиа-джихад»
[1518]. Однако, по словам Сары Хан, Йемен не был первым выбором Самира. Он также рассматривал учебные заведения Пакистана и Великобритании, однако первыми пришли бумаги из Йемена. «Мы знали о его желании выучить арабский язык, он искал хорошие институты, где он мог бы научиться арабскому и в то же время узнать больше об исламе и лучше понять Коран», — вспоминала она. Когда Самир сказал своим родителям, что уезжает в Йемен, Сара разволновалась, однако подумала: «Все будет в порядке, он уже взрослый. Возможно, для него настало время осмотреться вокруг, увидеть мир самому».
Однако ход мыслей Самира сильно отличался от того, как представляли планы сына его родители. Он решил, что порвал с тем, что воспринималось им как пошлость и грехи «Америки пригородов». Его лучшей аудиторией был Интернет, именно там он познакомился с вдохновившими его выступлениями мусульманских проповедников. Он наблюдал за ужасами войн и вторжений, начавшихся после 11 сентября, и решил, что его долгом является присоединиться к борьбе мусульман против сил, которые он воспринимал как крестоносцев. «После того как моя вера повернулась на 180 градусов, я знал, что больше не смогу жить в Америке как законопослушный гражданин. Мои верования сделали меня бунтовщиком, выступающим против империализма Вашингтона, — позднее писал он. — Как может кто-то говорить о своем здравом уме и сидеть сложа руки? Для меня это было невозможно. Ход мыслей диктовали мне угрызения совести. Я не мог не использовать шанс, который был предоставлен мне жизнью — спасти от уготовленной участи народы ислама»
[1519].
Несмотря на слежку, Хан без особых проблем покинул Соединенные Штаты. «В Северной Каролине мне выдали посадочный талон с тридцатиминутной задержкой. Как объяснила мне служащая авиакомпании, это было связано с тем, что я нахожусь под наблюдением», — написал позднее Хан, признавшись, что сам был удивлен равнодушию властей к его отлету. Хан некоторое время в Сане преподавал английский. Он планировал отправиться на юг в поисках моджахедов. «Я был на пороге предательства по отношению к стране, в которой провел большую часть своей жизни, — вспоминал он. — Я думал о различных возможных последствиях для себя, но, какими бы они ни были, я был готов к ним».
По словам Мортена Сторма, впервые он повстречался с Анваром Аулаки в Сане, в 2006 г., незадолго до того, как последний по просьбе Вашингтона был брошен на 18 месяцев в йеменскую тюрьму
[1520]. Принявший ислам Сторм ранее был членом банды байкеров, имел судимости. В конце 1990-х гг. уроженец Даний начал вращаться в кругах радикальных исламистов под именем Мурад Сторм
[1521]. У него было нелегкое детство, свое первое вооруженное ограбление он совершил уже в возрасте тринадцати лет, и, будучи подростком, кочевал между тюрьмой и свободой
[1522]. В итоге он стал членом банды байкеров Bandidos
[1523]. Однако в 1997 г. он отказался от жизни, полной преступлений и наркотиков, заявив друзьям и родственникам, что принял ислам
[1524]. Он переехал в Йемен, где в 2000 г. женился на женщине из Марокко
[1525]. Через два года у них родился сын, которого они назвали Осамой
[1526].
На видеозаписи, датируемой 2005 годом, мы можем увидеть Сторма на проповеди радикального мусульманского священнослужителя Омара Бакри Мухаммада, которую тот произносит в Лондоне
[1527]. По словам Строма, через год он встретился с Аулаки в Сане. В это время Сторм обучался в Университете Аль-Иман, где преподавал и выступал с лекциями Аулаки
[1528]. Сторм утверждает, что они «свободно беседовали» с Аулаки в месяцы, предшествовавшие его аресту, и стали друзьями
[1529]. В то время, когда Аулаки находился в тюрьме, Сторм изменил отношение к той версии ислама, которой придерживался: «Я обнаружил: то, во что я верил, к сожалению, было не тем, чем казалось»
[1530]. По словам Сторма, он вышел на датскую разведывательную службу (РЕТ) и предложил свою помощь
[1531]. Затем его связали с представителями английской разведки и ЦРУ. РЕТ, как утверждает Сторм, выделила ему сотрудника для связи.
Когда Аулаки вышел из тюрьмы, Сторм стал потенциально ценным активом для ЦРУ. «ЦРУ и РЕТ знали, что Анвар рассматривал меня как друга и доверенное лицо. Они знали, что я могу связаться с ним и выяснить, где он находится», — рассказал Сторм в своем интервью второй по популярности газете Дании Jyllands-Posten
[1532]. Сторм также утверждал, что сотрудники датской спецслужбы снабдили его деньгами, «чтобы закупить для Аулаки различные принадлежности и электронное оборудование»
[1533]. По словам Сторма, ЦРУ хотело установить в электронику, предназначенную для Аулаки, специальный маячок, который позволил бы американцам следить за его перемещениями, а в случае необходимости уничтожить ударом с беспилотника.
