Подполковника Энтони Шаффера сильно беспокоила высокая стоимость стратегической переориентации большой контртеррористической операции. Он прошел подготовку в ЦРУ и работал в РУМО и JSOC, возглавлял группу под названием Stratus Ivy, являвшуюся элементом начатой в конце 1990-х гг. программы Пентагона Able Danger
[824]. Эта программа использовала самые современные на то время методы поиска информации. Ее совместно реализовывали военные и Командование сил специальных операций. Целью этой программы было выявление ячеек «Аль-Каиды» по всему миру. Шаффер и некоторые его коллеги по Able Danger утверждали, что им удалось установить некоторых угонщиков самолетов, принимавших участие в терактах 11 сентября за год до этих событий, однако никаких действий против них предпринято не было
[825]. Он сказал в своих показаниях перед «Комиссией 11 сентября», что испытал большое разочарование в связи с закрытием этой программы, так как считал ее одним из немногих имевшихся в распоряжении США до 11 сентября эффективных инструментов в борьбе с «Аль-Каидой»
[826]. После террористических актов Шаффер пошел добровольцем на военную службу и возглавил оперативную базу «Альфа» РУМО. По его словам, она использовалась для проведения «скрытных контртеррористических операций» в Африке. Шаффер руководил секретной программой, нацеленной против боевиков «Аль-Каиды», которые могли, бежав из Афганистана, попытаться найти убежище в Сомали, Либерии и других странах Африки. «Это были первые тайные операции РУМО со времен окончания холодной войны. В ходе ее мои подчиненные использовали национальные вооруженные силы африканских государств для поиска и уничтожения террористов из «Аль-Каиды», — вспоминал Шаффер
[827].
Как и многие другие опытные офицеры разведки, занимавшиеся «Аль-Каидой» до 11 сентября, Шаффер полагал, что, в конечном итоге, само решение уделить основное внимание разрушению террористической сети и захвату или убийству ее лидеров было совершенно верным. Однако затем все ресурсы были переброшены на обеспечение вторжения в Ирак. «Я лично видел вблизи невменяемость администрации Буша, — отмечал Шаффер. — После полутора лет работы в Африке я был вынужден свернуть базу «Альфа», с тем чтобы эти ресурсы могли быть использованы для вторжения в Ирак»
[828].
Шафера перевели разработчиком разведывательных операций в группу РУМО, занимавшуюся предоставлением информации о возможных местах дислокации иракского оружия массового поражения. Она предназначалась для передовых отрядов JSOC, вошедших в Ирак до начала полномасштабного вторжения. «Наша работа оказалась абсолютно безрезультатной, — заметил он. — Как мы знаем теперь, никакого оружия массового поражения найти так и не удалось»
[829]. Он полагал, что смещение центра тяжести операций на Ирак было серьезной ошибкой, позволившей бен Ладену успешно продолжать свою деятельность почти еще десять лет. В итоге Шаффер будет направлен в Афганистан, где ввяжется в конфликт с американским военным руководством относительно своих планов перенести операции в Пакистан, чтобы уничтожить скрывавшихся там руководителей «Аль-Каиды».
В 2002–2003 гг. силы специальных операций и ЦРУ в Афганистане начали переброску своих ресурсов в Ирак. К моменту своего расформирования действовавшая в Афганистане группа TF-5 «утратила уже более двух третей своего боевого потенциала»
[830]. Изначально в ней насчитывалось примерно 150 коммандос, а теперь осталось лишь 30. Как сообщалось, к зиме 2003 г. «почти половина американских разведчиков и коммандос, действовавших в Афганистане и соседнем с ним Пакистане, были переброшены в Ирак»
[831]. Саддам был назван «первым в черном списке», и люди Макрейвена усилили охоту на него, прочесывая весь Ирак. Они хватали членов семьи, бывших охранников и помощников Саддама в их домах или тайных укрытиях, и «выжимали» у них информацию о его местонахождении. К концу 2003 г. американские армейские командиры начали испытывать озабоченность относительно тех методов допросов, которые практиковала в отношении своих пленников TF-121. Это во многом напоминало передававшиеся шепотом рассказы о работе ЦРУ в «темных местах». «Люди, захваченные TF-121, демонстрировали травмы, и осматривавший их медицинский персонал констатировал, что они подвергались избиениям», — говорилось в секретном отчете, подготовленном в то время для американского генералитета в Ираке
[832]. Приводились слова одного из офицеров, заявившего: «Все знают об этом»
[833]. В отчете утверждалось, что некоторые случаи обхождения с задержанными в TF-121 могут быть «технически» незаконными. Документ также предупреждал, что массовые задержания иракцев могут раздуть пламя уже тлевшего восстания: «Иракцы могут воспринимать США и их союзников как врагов «по собственной вине»
[834].
Однако в то время как военные вскрывали детали противозаконной и контрпродуктивной, по их мнению, программы задержаний, реализовывавшейся TF-121, группа добилась большой победы, попавшей в заголовки мировых новостей и которая вызвала большое одобрение в стенах Пентагона. Захваченный и допрошенный группой бывший охранник рассказал о ферме, располагавшейся близ родного города Саддама, Тикрита
[835]. Он утверждал, что именно там и скрывается низложенный глава Ирака. Люди Макрейвена при поддержке большого числа военнослужащих 4-й пехотной дивизии и местного ополчения ворвались на ферму, предварительно отключив ее от электросети и погрузив в полную тьму. Обыскав все расположенные там здания, они уже были готовы сдаться, как вдруг один из солдат заметил трещину в полу, частично закрытую ковром. Под ней они нашли пенопластовую плиту, скрывавшую отверстие.
По мнению администрации Буша, война в Ираке подошла к победному завершению 14 декабря 2003 г. Этим утром в Багдаде Пол Бремер вместе с генералом Рикардо Санчесом поднялись на сцену, чтобы провести пресс-конференцию. «Дамы и господа, мы взяли его», — сообщил Бремер, с трудом сдерживая улыбку
[836]. «Он» был не кто иной, как Саддам Хусейн. Бывший глава Ирака был найден укрывавшимся в «паучьей норе» внутри сложенной из глинобитного кирпича лачуги на ферме в Адваре, близ Тикрита. Он был вооружен пистолетом. На ферме также было найдено несколько автоматов Калашникова и 750 тыс. долл, стодолларовыми купюрами
[837]. Когда спецназовец отряда «Дельта» заметил прячущегося в дыре Саддама, иракский лидер сказал ему: «Я президент Ирака Саддам Хусейн. Я хочу переговоров». Как говорят, солдат немедленно ответил: «Президент Буш приветствует вас»
[838]. Уже через несколько минут люди Макрей-вена везли его на фильтрационный пункт JSOC, место временного содержания пленных близ аэропорта Багдада. Оно называлось Camp ΝΑΜΑ. По иронии судьбы, место, ставшее на время прибежищем Саддама, некогда служило одной из его пыточных камер
[839]. В средствах массовой информации появились изображения Саддама, проходящего там медицинский осмотр. Однако JSOC переплюнет Саддама, используя этот объект для гораздо более темных дел, которые никогда не будут показаны по телевизору.
