Срок оккупации Ирака исчислялся уже месяцами, а утверждения об оружии массового поражения и «Аль-Каиде» не находили своего подтверждения. Теперь основной целью допросов стал разгром повстанческого движения. Список целей и подозреваемых разросся из первоначальной колоды карт до практически бесконечной цепи имен. «Вы видели, что французы поступали так в Алжире. Так же вели себя и американцы в 2003 г., — вспоминал находившийся тогда в Ираке Эксум. — Вы начинаете со списка целей, в нем, например, 50 или 200 имен. Когда вы проходите его до конца, то совершенно неожиданно у вас на руках оказывается список из трех тысяч человек»
[882].
ΝΑΜΑ был создан и начал свою работу еще до прибытия Маккристала в Ирак, сам Маккристал только расширил роль JSOC в работе с задержанными. Практиковавшимися ΝΑΜΑ пытками было шокировано даже имевшее мрачную славу в этой области ЦРУ. В августе 2003 г. Управление вывело с базы своих дознавателей, хотя и продолжало снабжать оперативно-тактическую группу информацией
[883]. За месяц до того как Маккристал вступил в командование JSOC, один из армейских дознавателей, а также сотрудники разведки и правоохранительных органов уже высказывали предупреждения об издевательствах над задержанными, предполагая, что подобные жесткие техники применялись только JSOC
[884]. В сентябре 2003 г., после запроса «командира оперативно-тактической группы сил специального назначения», в Camp ΝΑΜΑ прибыли инструкторы военной программы SERE, официально предназначавшейся для подготовки американских военнослужащих к пыткам и пребыванию в плену
[885].
JSOC не называло Camp ΝΑΜΑ тюрьмой. Скорее, это был фильтрационный пункт, где попутно добывалась разведывательная информация
[886]. Такая вывеска служила прикрытием для всех совершавшихся там грязных дел и оправдывала окружавшую объект секретность. «Программу специального доступа», в рамках которой действовало подразделение, описал Хоторн: «Для выполнения задачи оно [подразделение] могло получить разрешение на использование целого ряда особых практик, которые не только отличаются от обычных военных практик, но и могут нарушать военное законодательство и военную политику. Это достигалось посредством использования «Программы специального доступа», поступившей от заместителя министра обороны по вопросам разведки [Стивена Кэмбона]. В этом явно есть что-то противозаконное. Тем не менее в этой специальной сфере деятельности JSOC подобное было разрешено, к этому своих подчиненных фактически подстрекало руководство лагеря, хотя предполагалось, что оно будет запрещать подобные практики».
Полевой пункт по проведению допросов в ΝΑΜΑ состоял из четырех комнат для допросов и медицинского пункта
[887]. Именно там происходил первый осмотр Саддама после его захвата. «Мягкая комната» была меблирована коврами, молельными ковриками, кушетками, столами и стульями. Здесь проводились беседы с высокопоставленными и склонными к сотрудничеству задержанными. Им даже предлагали чай. «Синяя» и «Красная» (или «Деревянная») комнаты были прямоугольной формы, размером приблизительно два на три метра. «Синяя» комната называлась так по цвету краски, которой были покрыты ее фанерные стены. Эти помещения использовались для допросов средней интенсивности, как утверждалось, они соответствовали положениям Полевого устава вооруженных сил США. «Черная комната» сохранилась в том виде, как ее использовали для пыток при Саддаме. Новые хозяева не стали избавляться от подвешенных к потолку крюков для мясных туш, оставшихся от диктаторских времен. Они еще были вполне пригодны для дальнейшего использования. «Черная комната» была самой большой — приблизительно четыре на четыре метра. Именно здесь JSOC и проводило свои самые изощренные пытки.
Задержанные перемещались из комнаты в комнату в зависимости от того, насколько хорошо они сотрудничали с дознавателями. «Мы делали это, чтобы показать допрашиваемому, что если тот расскажет нам то, что мы хотим услышать, это скажется на том, как с ним будут обходиться,
[888] — вспоминал «Джефф Перри» (под этим псевдонимом скрывался бывший дознаватель из ΝΑΜΑ, выступивший в Human Rights Watch со свидетельскими показаниями о том, с чем ему пришлось столкнуться в ходе своей работы). — Если ты не выполняешь наших требований, с тобой будут обращаться по-другому. Так что перемещения между комнатами происходили достаточно часто». Если предполагалось, что у заключенного могут быть какие-то сведения об аз-Заркави, его направляли в «Черную комнату». «Ее также использовали, если дознаватель полагал, что ему лгут или видел, что простыми разговорами от заключенного ничего добиться нельзя, — рассказывал Перри. — Тогда мы шли с ним в «Черную комнату». Она использовалась и в тех случаях, когда дознаватели «были рассержены на заключенного и хотели наказать его по той или иной причине».
В самой «Черной комнате» к заключенным применялся весть набор пыток, разработанных в SERE, а также множество средневековых подходов. «С пола до потолка она была покрыта черной краской. Дверь была черной, все было черным, — вспоминал Перри. — По всем четырем углам у потолка были закреплены динамики. В одном углу стоял маленький стол и, возможно, там было еще несколько стульев. Но обычно в этой комнате никто не сидел. Надо было стоять, причем в напряженной позе». В ходе допросов часто использовались особо громкая музыка, стробоскопы, избиения, манипуляции с микроклиматом и температурой, лишение сна, двадцатичетырехчасовые допросы, пытки водой, содержание в напряженных позах, личное унижение, часто носившее сексуальный характер
[889]. Нередко применялось насильственное обнажение допрашиваемых. В отношении заключенных допускалось практически все, если не переходить границу «Нет крови — нет вины». Однако в конечном итоге никто особо не возражал и против крови.
Один из бывших заключенных
[890] — сын одного из телохранителей Саддама — вспоминал, как его раздели, затем регулярно били по спине до тех пор, пока он не потерял сознания. Его привели в чувство, окатив холодной водой, а затем заставили стоять перед кондиционером и били по животу до тех пор, пока его не вырвало. Заключенные, содержавшиеся на других объектах, также описывали отвратительные действия, предпринимавшиеся в отношении них дознавателями и охранниками, включая изнасилование посторонними предметами, избиения, клизмы, особый режим питания — в одном случае исключительно хлеб и вода в течение более чем двух недель
[891].
