– Очень, – усмехнулся Вячеслав и стал переворачивать рыбу на сковороде. – Ты и представить себе не можешь, насколько.
– А он вернется?
– Надеюсь.
– Но ты не знаешь?
Наставник покачал головой.
– Нет.
Девочка вздохнула.
– Не печалься, – успокоил ее Наставник, помешивая что-то в кастрюле. – Это же Ольгерд. Он не пропадет.
– Я не печалюсь, – сказала Навсикая, усаживаясь за стол в кубрике. – Мерт по нему скучает.
– Знаю, – кивнул мастер.
За дверью послышались шаги.
– Навсикая! – позвал Брин.
– Я в кубрике.
Дверь, скрипнув, отворилась. Вошел брат. За ним – Лакоста и Кьюсак. Девочка стала замечать, что между этой парочкой завязываются теплые отношения. Пока – дружеские.
Брин и такелажники принесли много еды. Заплечные мешки раздулись, в руках – плетеные корзины, из которых торчали окорока и горлышки глиняных бутылей.
– Смотрите, кто пришел! – радостно воскликнула Навсикая.
Брин крепко обнялся с Вячеславом. Кьюсак пожал Наставнику руку, Лакоста ограничилась сдержанным кивком. Девушка впервые видела брата Внутреннего Круга и не питала к нему доверия.
– Как ты сюда попал? – Брин не удержался от мучившего его вопроса. – Разве ты не должен быть в Улкундаре? Вместе с Ольгердом?
– Ольгерд не в Улкундаре.
Вячеслав поставил перед собеседниками миски с горячей похлебкой. Варево было сдобрено зеленью и приправами. Брин и Навсикая сразу набросились на суп – они уже знали, насколько их сосед по пристенному городу преуспел в кулинарном искусстве.
– Где же он? – с набитым ртом проговорил Кьюсак.
– На Дзуаре.
– Это еще что? – Навсикая отломала себе ломоть от буханки черного хлеба.
– Внемирье.
– Так и знал. – Брин тоже потянулся за хлебом. – А ты как здесь очутился?
– Сынок, – усмехнулся Вячеслав, – не забывай, что ты разговариваешь с Хозяином Дверей.
Лакоста чуть не поперхнулась супом.
– Хозяин Дверей?
Вячеслав даже не повернул головы.
– Так легенды не врут? – продолжала допытываться девушка. – Есть люди, умеющие проходить во Внемирье?
– Есть такие люди, – согласился Вячеслав. – Один из них перед тобой.
Вслед за похлебкой появился картопль. На тех же тарелках – жареная рыба с подливой и чечевицей.
Скрипнула дверь.
Гарнайт молча направился в камбуз, наложил себе еды и присоединился к остальным.
– Ты знал? – догадался Брин.
Погонщик кивнул.
Кубрик наполнился звоном посуды, смехом и разговорами. Выяснилось, что Вячеслав открыл Дверь в Крумск из Нирваны – мира, находящегося далеко за пределами Тверди и Облаков.
– Но как ты попал на «Мемфис»? – поинтересовалась Лакоста. – Замок охраняется.
– Я открыл Дверь, – хмыкнул Наставник. – Прямо на верхнюю палубу браннера. Если постараться, это возможно.
Брин рассмеялся.
Парню всегда нравился Наставник. Мир тесен. Когда выяснилось, что этот человек учил Ольгерда сражаться, юный погонщик проникся к Вячеславу безграничным уважением. Сейчас ему было приятно сидеть, поглощая картопль с чечевицей, и спокойно рассуждать о вещах, еще вчера казавшихся нереальными.
Незаметно к трапезе примкнул врачеватель Ли.
– Я рад, что вы все собрались, – сказал Вячеслав, разливая по кружкам травяной чай с Облаков. – Потому что скоро все изменится. Это нужно обсудить.
– Что изменится? – Кьюсак отодвинул пустую тарелку.
– Идет война, – напомнил Вячеслав. – Ставки высоки. Так случилось, что Посторонние охотятся за людьми, способными дать им отпор. Среди нас есть такой человек.
– Ты? – уточнил Брин.
Кьюсак перехватил взгляд Хозяина Дверей.
Все дружно уставились на сестру Брина. Навсикая перестала жевать. Она еще не догадалась.
– Что не так?
Милый ребенок. Девочка давно потеряла родителей и умела жить без опеки взрослых. А еще она умела чертить руны. В основном бытовые. Для приготовления пищи, запечатывания входа в дом, для лечения и переноса тяжестей. Сильные руны – даже братья Внутреннего Круга такими не владели. Брин и раньше замечал за сестрой магические способности, но не заострял на этом внимания. Не хватало, чтобы тайная канцелярия Вертериса снова прислала кого-нибудь на Миядзаки. Папа с мамой уже сгинули из-за своей тяги к неведомым землям. Брин предпочитал отсиживаться в стороне, не привлекать к себе взгляды могучих магов и властителей. Так проще.
– У Навсикаи дар, – произнес Вячеслав, пристально глядя на девочку. – Глубокое проникновение в потоки силы. Я это так называю. В нашей гильдии есть пророчество о приходе рунического ребенка. Этот ребенок изменит магический баланс и поможет людям объединиться. Этому ребенку суждено навсегда отбросить во тьму Посторонних.
– Всего лишь пророчество, – фыркнул Брин.
– По слухам, – Вячеслав был очень спокоен, – это пророчество сделал некто, умеющий заглядывать в будущее. Кто-то из Демиургов. А прочесть его в одном из тайных святилищ смог человек, хорошо вам известный.
– Коэн, – догадался врачеватель Ли.
– Верно, – кивнул Вячеслав. – Коэн, основатель Гильдии ножей.
– Если он знает, – вскинулся Брин, – о том, что Навсикая особенная девочка, почему не спрятал ее подальше? Мы постоянно рискуем, ввязываясь в чужие битвы и летая по опасным городам.
Вячеслав ухмыльнулся.
– Коэн сам не верит в свое пророчество. Он говорит, что древний текст можно трактовать двояко. В зависимости от перевода отдельных слов.
– А что думаешь ты? – спросил Гарнайт.
– Я думаю, – осторожно начал Вячеслав, – что Навсикая может оказаться той самой рунической девочкой. Но я могу и ошибаться. Это ничего не меняет. Таких, как она, единицы. Путь Навсикаи лежит на террасы Гильдии ножей.
Брин нахмурился:
– Ты хочешь забрать мою сестру?
Вячеслав кивнул.
– Это неправильно! – выкрикнул юный погонщик. – Неправильно, слышишь? Пусть она сама решает свою судьбу!
– Пусть, – согласился Вячеслав. – Но все вы должны понять одну вещь. Не только Внутренний Круг интересуется Навсикаей. Посторонние знают о пророчестве. Сейчас они заняты другими вещами, но после окончания войны все изменится.
– Мы перебьем их, – решительно заявил Кьюсак.
– А если нет?
Никто не ответил.
