С московской дороги послышался топот копыт, и к усадьбе подскакал один из кавалергардов, стерегших эту дорогу.
– Степана убили! – крикнул он, еще не спешившись. – Они мечут огневые шары. Степана опалило, а я зажег фейерверк и из мушкета пальнул – убил одного.
К нему подскочили мужики и схватили лошадь под уздцы, он тут же, спрыгнув с седла, подбежал к Брюсу.
– Ваше сиятельство, напало трое, одного я убил. Как и приказывали, как только увидел другие фейерверки, так и кинулся сюда.
Брюс хлопнул его по плечу.
– Молодец! Лейтенант, – повернулся граф к командиру кавалергардов, – готовьтесь встречать гостей.
Внезапно граф и все его люди почувствовали, что воздух как будто стал гуще – его стало очень трудно набирать в грудь.
Брюс заметил, как среди деревьев замелькали чьи-то тени. Вокруг стали падать люди. Его люди!
Вот покачнулся прискакавший с дороги воин, его глаза закатились, и он осел на одно колено. Вот лейтенант схватился левой рукой за грудь и, будучи не в силах дать команду, все же упрямо тянул из ножен ставшую неимоверно тяжелой шпагу.
Брюс понимал, что сражаться никто не сможет. Но у него в запасе оставалось одно средство – заклинание, которое в книге было названо «отражение». Если верить книге, оно заставляло нападавшего чувствовать все, что чувствует жертва.
Брюс, задыхаясь, почти теряя сознание, произнес заключительные слова заклинания.
Дышать сразу стало легче, и в голове прояснилось. Брюс оглянулся и увидел, что его люди тоже приходят в себя.
Граф громко скомандовал: «К обороне!»
Из дома раздался женский крик. Граф бросился туда и по лестнице взбежал в покои жены.
Там на полу лежала Марфа Андреевна. Его Марго. Рядом, на полу же, сидела девка-прислужница и, закрыв ладонью рот, с ужасом смотрела на Марфу Андреевну.
– Я, я, она… – невнятно твердила девка, тяжело дыша.
Брюс наклонился и взял в руку запястье жены. Ее кожа была холодна, а пульс на запястье не прощупывался. Лицо Марго было иссиня-бледным.
Граф недаром вместе с Петром помногу общался с европейскими медиками – он сразу понял, что Марго мертва.
Брюс невольно всхлипнул, ему захотелось закричать. Он почувствовал, что вновь, как и несколько минут назад, ему очень тяжело, почти невозможно вздохнуть. В груди защемило так, что его ноги подкосились и он упал на колени перед телом жены.
Но тут же он вспомнил о людях, которые остались внизу, о нападавших, о книге, наконец, защищать которую было его долгом. Собравшись с силами, граф сумел подняться на ноги.
Он с трудом, но четко выговаривая слова, приказал:
– Поднимите Марфу Андреевну и положите на кровать. Она скончалась. А мне нужно закончить дела.
Прижимая ладонь к груди, где по-прежнему горела боль, Брюс спешно спустился вниз, в лабораторию. Там под охраной троих кавалергардов находилась книга. Слава богу, она была на месте.
– Как вы? – спросил граф.
Кавалергарды с некоторым испугом поглядели на него. Самый старший ответил:
– Да ничего, ваше сиятельство. Только немного перепугались мы. Кабы кто полез, так и ниче, а тут сразу всем подурнело. Наваждение это было, так ведь?
– Наваждение, но мы управились. Ладно, охраняйте дальше. – Брюс ничего не сказал про смерть жены: негоже сейчас пугать и так напуганных людей, и вышел во двор.
Там народ уже пришел в себя. Лейтенант снаряжал нескольких кавалергардов на разведку окрестностей. Брюс приказал мужикам по двое отправиться с кавалергардами.
Из тех, кто был отправлен стеречь дорогу и патрулировать окрестности, пока не вернулся никто, за исключением первого.
Брюс отдал еще несколько распоряжений по расстановке людей и вернулся в покои жены.
Марго уже лежала на кровати, лицо ее было накрыто простыней. На графа с новой силой накатила тоска. Сторонним людям отношения между Яковом Вилимовичем и Марфой Андреевной могли показаться прохладными, но близкие люди знали, как они любили друг друга.
Брюсу частенько приходилось отправляться в походы и расставаться с женой, но он всегда хранил при себе небольшой медальон с ее изображением.
И вот он остался один. И, хуже того, он был повинен в ее гибели. Кабы не эта книга…
Книга… Ради нее все было затеяно, и негоже, если теперь все пойдет прахом.
Граф, выпрямив спину, опять вышел во двор. Там уже был один из кавалергардов, вернувшихся с мужиками из леса.
– Ваше сиятельство, на дороге до мельниц, в пятистах шагах, нашли Семена Зотова и Евсея Рыжова. Мертвы, у обоих в горле стрелы. Евсей успел пальнуть фейерверком, и все – даже пистолей и шпаг достать не успели. Рядом никого.
Брюс сжал кулаки. Он чувствовал, как вместо боли его грудь начинает наполняться яростью и ненавистью. Где тот гость, что приходил к нему две недели назад?!
– А в двухстах шагах лежат двое чужих. Одеты в купеческие платья, которые у горла сами и разодрали.
Брюс схватился за луку седла кавалергарда и, громко хакнув, по-молодецки взлетел на его коня.
– Я хочу сам видеть их, – крикнул он и тут же, дав коню шенкелей, пустил его в галоп. Он направился к тому месту, откуда прискакал кавалергард.
Следом за ним направились двое верховых.
Действительно в лесу, в паре сотен шагов, стояли два мужика с вилами, которые направили на тела чужаков. Как и говорил кавалергард, чужаки были обряжены купцами, и кафтаны разодраны у горла.
Брюс спешился и подошел к чужакам. Прощупав пульс на руках чужаков, он убедился, что перед ним мертвецы.
– Стерегите их, – приказал он мужикам и, вновь вскочив на коня, вернулся на территорию усадьбы.
На дворе уже были остальные кавалергарды, вернувшиеся с разведки. Им удалось обнаружить еще пять трупов ряжеными купцами. И у всех были разодраны кафтаны у горла.
Еще нашли семерых мертвых кавалергардов и троих раненых. Из них четверо обожженных, местами до кости, двое побиты стрелами, и двое ранены ножами. В живых остались двое из тех, в кого попали стрелы, и один порезанный. Из обожженных – никто. Двое кавалергардов, патрулировавших лес, пропали бесследно.
Брюс приказал мужикам стащить всех найденных во двор усадьбы.
Трупы чужаков сложили отдельно, перед самыми воротами. У всех нашли длинные ножи, один из которых был сильно запачкан кровью, как и кафтан владельца этого ножа.
Лука, из которого были убиты двое кавалергардов, у разбойников не нашли, и Брюс было испугался, что кому-то из них удалось уйти. Но дальнейший и внимательный осмотр рук чужаков позволил обнаружить среди них профессионального лучника – об этом рассказали специальные перчатки и характерные мозоли на пальцах и ладонях. А позже в лесу нашли и брошенный лук.
