– Хорошо, но тогда чего проще – поручить это дело тем двум утыркам? Они уже и разобрались с чем-то.
Маг посмотрел на Антона с деланым удивлением и демонстративно покашлял.
– Антон-Антон, вот именно что утырки. Они давно перешли определенную грань, после чего ни один вменяемый человек, будь он даже политиком, военным или магом, работать с ними не будет. Разве что прокуратура. Да и то не в качестве партнеров.
– А я вменяем, достаточно грамотен и девственен в отношении магии. Так, что ли?
– В общем, да. Именно поэтому вы мне и нужны. Более того, я предлагаю вам первому начать и разбираться с этой книгой. Конечно, с нашей помощью.
– Ну, это понятно. Куда же я без вас, – сыронизировал Антон.
Андрей Кириллович взял со стола бутылку саке и, отбросив всякий японский политес, разлил напиток по о-теко, точнее, теперь уже вновь по рюмкам. Антон с любопытством наблюдал за ним.
Андрей Кириллович, заметив взгляд Грибова, ухмыльнулся.
– Антон, я все же не японец, хоть и люблю их рисовое вино. Поэтому давайте будем проще.
Антон согласно кивнул.
– Ну, если мы не перейдем к граненым стаканам, я не против.
Маг заглянул в бутылку одним глазом и отрицательно покачал головой.
– Нет, к стаканам не перейдем – не хватит саке. Впрочем, Антон, предлагаю сделать перерыв между тостами. У нас все же важный разговор.
Грибов и сам был не против уже завязать с «пьянством». Не то чтобы он чувствовал себя пьяным, но легкая «гибкость в организме» образовываться начала. Тем более что пили они с «понижением градуса» – перешли с водки на менее крепкое саке. Поэтому он согласно кивнул.
– У вас вкусное саке, Андрей Кириллович, мне оно понравилось. Однако погодим с ним.
– Ну вот и славно.
Грибов решил задать вопрос, который ему довольно интересен. Он был человеком довольно практичным, более того, достаточно меркантильным, и, несмотря на то что вся эта история с магией была интересна и романтична, его интересовало, что же он получит, если начнет работать на орден Гермеса Трисмегиста.
– Андрей Кириллович, вопрос. Как говорится, «а что я с этого буду иметь»?
– Ах, молодой человек, молодой человек, какой ви таки меркантильный и недоверчивый! – с деланым одесским акцентом ответил маг, потом сменил тон на более серьезный. – Антон, вы будете иметь силу.
– Но вы знаете, я думаю, что ваша магия – не самое лучшее в смысле достижения силы.
– Смотря что вы подразумеваете под силой, Антон. Если, например, силу мышц, то да, не лучшее. Или контроль над собой – тоже не лучшее. А если силу, позволяющую управлять окружающей средой, предметами, людьми, – то лучшее.
– Неправда. Вы, как я понял, пользуетесь посредничеством неких магических существ. Гораздо сильнее те, кто действует напрямую.
– А вы знаете тех, кто действует напрямую?
– Ну, например, йоги и экстрасенсы, – неуверенно проговорил Грибов.
– Йоги? Не смешите, бога ради! Они прекрасно могут контролировать свое тело, свое сознание, но не более. Ни о каком воздействии на окружающие предметы нет и речи. Да, они своим примером и авторитетом могут убеждать людей, могут даже внушать на подсознательном уровне. Но ни о каком ином воздействии опять же не стоит говорить. У них нет той силы, о которой мы сейчас говорим. А все экстрасенсы либо жулики, либо практикующие маги. Хотя последних – единицы. У настоящего мага гораздо больше других возможностей заработать, отличных от оказания услуг населению. Тут все очень просто – человек в принципе не может управлять окружающей средой без посредства физического воздействия. Ну нет у него для этого возможностей. Не может он непосредственно манипулировать Тканью Мира. Это могут делать только демоны. И только с помощью мага. Изменять Ткань Мира люди и демоны могут только в симбиозе.
– Демоны? Так все же демоны, сторонники зла?
– Да нет. Демонами мы их называем, подразумевая первоначальный смысл слова: некие неопределенные мистические сущности, существующие параллельно людям. Им нужна энергия людей, а людям нужно их умение воздействовать на Ткань Мира.
– Неопределенные мистические сущности? – с сомнением переспросил Грибов. Его всегда смущало, когда в объяснении появлялось что-то вроде «неопределенных мистических сущностей».
Маг фыркнул и всплеснул руками.
– Господин Грибов, а вы думали, что я сейчас изложу вам основные теоретические принципы? А вот и нет.
И он выжидающе посмотрел на Антона.
– Не хотите сразу тайны раскрывать? – спросил тот.
Андрей Кириллович рассмеялся. Рассмеялся раскатисто и заразительно.
– Нет, Антон, не угадали. Тайны, само собой, есть, но не тут. Никакой стройной и сложной теории нет. Все имеющиеся знания получены исключительно эмпирическим, опытным путем. Вы не поверите, но мы по сию пору тычемся как слепые котята. Современные ученые имеют гораздо более стройные теории и гипотезы, нежели мы. Качество этих гипотез и теорий я обсуждать не берусь, но они есть. А у нас дела обстоят так плохо, что порой закрадываются сомнения в принципиальной познаваемости природы магии. А книга Аль-Ашдина – она, возможно, и поможет заложить фундамент этой теории.
Они проговорили еще больше часа. По большому счету разговор был уже светской болтовней, без которой вроде Антону было неудобно покинуть нового знакомого. Разумеется, они обсудили те возможности, которые получит Грибов, обговорили роль Левина – Антон ни в какую не хотел действовать в обход приятеля, – допили, наконец, саке. Но все это было уже для данного разговора малосущественными деталями, и поэтому оба уделили им не слишком много внимания.
До окончания рабочего дня оставалось буквально полчаса: Эру возился с отладкой заклинания, которое позволяло погрузить в состояние легкого транса всех, находящихся в радиусе около ста метров. Это заклинание действовало минут десять, и после него человеку казалось, что он просто глубоко задумался, а на самом деле почти ничего вокруг не замечал. Кроме того, оно вызывало амнезию на период до десяти минут, предшествующих активации заклинания. Это заклинание он планировал применить для случайных прохожих, которые могут стать ненужными свидетелями убийства. Моргот же внимательно изучал карту Ботанического сада – именно там они планировали провести операцию по уничтожению Грибова и его приятеля.
Они долго думали, где все провернуть, и Ботсад обоим показался оптимальным местом. Разумеется, с точки зрения безлюдности можно было выбрать какой-нибудь лес в Подмосковье. В отдаленном лесу еще и трупы было бы проще спрятать. Но дело в том, что они не собирались прятать трупы. Более того, они не собирались особенно скрываться. Оба сошлись на том, что если полиция начнет задавать им вопросы, то «лесной» вариант будет хуже. А в Ботаническом саду на каждом углу есть видеокамеры, запись на которых сможет доказать, что ни Моргот, ни Эру и пальцем не притронулись к умершим. То есть у них будет алиби: да, встречались, но вот, смотрите сами, мы не при делах, – а в лесу такого не будет. Единственная проблема – возможные свидетели. При неудачном стечении обстоятельств свидетели легко могут стать трупами. Но эту проблему Эру решил с помощью еще двух заклинаний – заклинания, которое он обозвал «транс» и с которым как раз сейчас возился, и заклинания «утюг», которое вводило человека в сильнейшее беспокойство по надуманной причине вроде забытого утюга и заставляло развернуться и бежать к источнику этого беспокойства. Эру хотел «развесить» эти заклинания по периметру некой территории в Ботсаду и тем самым избавиться от ненужных свидетелей. А Моргот и занимался очерчиванием требуемой территории.
