Не страшно. Я ведь знаю, что он вернется. Он обещал.
Позднее мне принесли передачу. Ночная рубашка, халат, и огромный букет тюльпанов. Вазы в больнице, конечно же, не нашлось. Но литровую банку медсестры мне пожертвовали.
Глава 9
Садовник
Принесли обед. Задумчиво поковыряла ложкой, но есть не стала. Не хотелось. Лежала и смотрела на его цветы. Красивые. Странный оттенок лепестков, они почти сиреневые, таких тюльпанов я раньше не встречала. И где он их нашел в этом городке, не сезон же. Понятно, в вампирских оранжереях есть и не такое, но до тех оранжерей даже на его машине ни один час лететь. Сиреневые лепестки о чем-то смутно напоминали, что-то видела я еще такое сиреневое и неожиданное… Вампирский камень! Ну да, вампирский цветок, Вампирский камень. Сиреневый цвет напоминал о вампирах. О вампире. О нем! Почувствовала, что краснею, вспоминая нашу встречу. Его губы, его взгляд, его слова о любви… Это ничего, что он ушел. Он вернется. Он завтра вернется, а я подожду. Вот только где же я видела Вампирский камень? Ох, нет, в голове пусто. Зато в сердце тепло. Он меня любит. И он ко мне придет.
Я лежала и улыбалась. Вот только ужин не смогла есть тоже. А когда ковыряла ложкой совершенно неаппетитный завтрак, меня посетили первые сомнения. Это как-то не так. Не правильно. Что-то со мной не то, раз я сутки не могу есть, хотя чувствую себя прекрасно. Это из-за крови, я понимала. Из-за его крови. Вот только во мне же и до того кровь вампиров наличествовала, ну, в каком-то там переработанном виде. Так может у меня теперь с этой кровью перебор, и какие необратимые изменения пошли? А если я теперь вообще есть не смогу? Что же мне теперь, придется кровью питаться?
Когда пришел, наконец, Анхен, я сидела, прижавшись спиной к стене и обхватив руками коленки, и с ужасом смотрела на тарелку с остывшей кашей.
– Я не могу есть. Совсем, – сообщила в ответ на его вопрошающий взгляд.
– Так бывает, – спокойно кивнул он, присаживаясь на мою кровать. – Это пройдет.
– Правда? – обрадованно спросила я, перебираясь к нему на колени и обвивая руками шею.
– Правда, – он улыбался, ласково обнимая меня, и все смотрел в глаза, будто пытаясь в них что-то найти. – Это моя кровь в тебе. Она доминантна, она очень сильно сейчас на тебя влияет. На все в тебе. Твоему организму понадобится еще несколько дней, чтобы полностью ее растворить и переработать. Я говорил тебе вчера, но, кажется, ты совсем не готова была меня слушать.
– Так я не превращусь в вампира?
Он рассмеялся.
– Ой, Лариска, ты в школе что, вообще все уроки вампирологии прогуливала? Мы принадлежим к разным биологическим видам, у нас нет общих предков, и никакие эксперименты с кровью человека в вампира не превращают, как, впрочем, и вампира в человека.
– А если всю перелить? – не сдавалась я. Мало ли, что там в школе говорили.
– Человеку? Умрет, без вариантов.
– А если вампиру перелить кровь человека? Ну, полностью, его откачать, а человеческую залить? – даже и не знаю, зачем бы это могло им понадобиться, но интересно же.
– В вену нельзя, – начал объяснять он столь спокойно и обстоятельно, словно они там только и делали, что эксперименты по тотальному переливанию крови проводили. – При соотношении 50 на 50 начинается отторжение, да и в меньших количествах ваша кровь нам самочувствия не улучшает. А вот если через желудок… тогда весьма интересно получается…
– Что?
– А не скажу! – он столь хитро улыбнулся, что захотелось немедленно его поцеловать.
– Нет, скажи! – оторвавшись от его губ, я потребовала ответа.
– Ни за что! – смеялся он, падая головой на мою подушку и увлекая меня за собой.
– Тогда буду целовать, пока не скажешь! – удобно устроившись сверху, я преступила к немедленному исполнению своей угрозы. Он не возражал, лишь его руки скользили по моей спине, безбожно задирая мне рубашку все выше. А я целовала его лицо, его божественно прекрасное лицо, столь совершенное в своей красоте, что хотелось рыдать от восторга, что я могу видеть его столь близко, могу гладить его, целовать. Его высокий лоб, который никогда не знал и не узнает, что такое морщины, его черные дуги бровей, его сказочные неземные глаза цвета земли, согретой весенним солнцем, его узкий прямой нос, словно вырезанный резцом гениального скульптора, нежную кожу его щек, никогда не знавших щетины. Его губы, о, бездна, его губы, моя жизнь и моя смерть, моя жажда и мое блаженство!
– Пытка выбрана неправильно, – наконец заявил он, беря мое лицо в ладони и отрывая от себя.
– Тебе не нравятся мои поцелуи? – испугалась я.
– Мне нравятся твои поцелуи. Причем настолько, что если ты немедленно не прекратишь, то я вообще говорить не смогу, не то что на вопрос твой ответить. Кстати, я уже забыл, на какой.
– Я тоже, – счастливо рассмеялась я. Ему нравится! Ему хорошо со мной! – А почему ты говорить не сможешь? И вчера…
– А ты такая наивная маленькая девочка, что не догадываешься?
– О чем? О том, что когда страсть охватывает, стихи не почитаешь? Но «люблю»-то можно сказать, даже сгорая от страсти, а не убегать вот так, молча.
– Ох, Ларка ты моя Ларка, – он притянул к себе мое лицо, очень медленно поцеловал в глаза, затем нежно коснулся губ. И снова отстранил, не выпуская из ладоней. – Это у людей страсть. А у вампиров – жажда. И когда она охватывает, ничего уже не сказать, ни «люблю», ни «ненавижу».
– Почему?
– Нечем, – он улыбнулся, чуть пожав плечами.
– Как это? – что-то он совсем меня запутал.
– Да вот так. Вампиры чем кусают?
– Зубами. Ну, клыками, в смысле.
– Да? И где у меня клыки? – Анхен поджал губы, обнажая два ряда ровных белых зубов. Дав мне налюбоваться с этого ракурса, приоткрыл рот, чтоб мне лучше было видно верхнюю кромку. Не было у него клыков. Вообще. В смысле – даже у людей клыки были. Я непроизвольно провела языком по собственному подобному зубу. Ну да, вот он, маленький острый треугольничек, чуть выступающий над остальными зубами. У него ничего подобного я разглядеть не могла. Не поверив глазам, аккуратно провела по его зубам указательным пальцем. Острые. Не клыки, резцы. Палец мне откусить при желании сможет. Но проткнуть кожу, вену… Никак.
– Ты точно вампир? – только и смогла придумать.
– А что, есть сомнения? – он, похоже, здорово развеселился, глядя на мое изумление.
– Появились, – нет, я, конечно, понимала, что он меня дурит, что в чем-то тут подвох, но в чем? В школе о столь интимных вещах не рассказывали, там все больше о роли вампиров в жизни нашего общества… – Ладно, сдаюсь. Где? Клыки, в смысле. Ну, чем ты кусаешь.
Он поймал мой указательный палец и положил на два верхних передних зуба. Провел по ним. Сначала сбоку, потом по кромке. Чуть прикусил. Поцеловал. Легкими поцелуями двинулся вверх по пальцу, начал целовать ладонь.
