Вертушки вновь пронеслись над нами в обратном направлении.
– Все, хватит отдыхать. Пошли! – мастер-сержант вышел из-за дерева, – До темноты еще есть время, надо оторваться подальше. Логрэй, твой правый фланг. Фармер – левый. Уиллис – замыкающим.
– А где Лем? – я только сейчас сообразил, что не вижу Ламбера.
– Там остался, – мотнул головой в обратном направлении Халиль. – Ему в живот попало. Я потом взрыв слышал. Наверное, это он себя подорвал.
От недавнего веселья не осталось и следа. Еще один товарищ погиб в этих чертовых горах. Кто следующий?
Далее шли молча. Слышалось только учащенное дыхание идущих рядом. Преследователи почему-то никак себя не проявляли. То ли они сильно отстали, то ли по какой-то причине прекратили погоню.
Утром, еще в сумерках, мастер-сержант напутствовал Уиллиса
– Как услышишь взрывы, веди группу прежним маршрутом. Но внимательно! Я, конечно, уведу преследователей, но мало ли.
– А как же те, которые нас поджидали в засаде, – спросил Сол. – Ты их что, тоже уведешь?
– Думаю, что это за ними и прилетали вертушки. По времени, как раз должно было произойти то, от чего мы их и отвлекали. Если это так, то аборигенам теперь будет не до нас, – Ратт усмехнулся. – Совсем, конечно, про нас не забудут, поэтому расслабляться не стоит.
Я продолжал вслушиваться, надеясь услышать от мастер-сержанта еще какие-нибудь ободряющие подробности, но тот молчал. Повернув голову, увидел, что Уиллис стоит в одиночестве, поправляя клапан на нагрудном кармане бронника.
– Так это что, получается, что мы свою задачу выполнили? – задал я вопрос, обращенный непонятно к кому.
– И можем валить отсюда? – продолжил мой вопрос Курт.
– Черт его знает, – буркнул Сол. – Свалить еще тоже надо ухитриться. Без жратвы и боеприпасов далеко не свалишь.
С едой у нас действительно были проблемы. Мы уже неделю питались исключительно шоколадом, запивая его водой. Может, он и был питательным, но желудки требовали более существенной пищи. К тому же, и плитки шоколада уже почти кончились. Охотиться на какую-нибудь местную дичь, понятное дело, времени не было. Да и не встречали мы тут никакой дичи. Разве что слышали иногда шебуршание в кронах деревьев да видели там какое-то мелькание. Лишь один раз ночью раздался рык неизвестного крупного зверя, но больше он никак себя не проявил.
С боеприпасами дела обстояли не так уж и плохо, если не считать, что почти закончились гранаты, благодаря которым нам и удавалось до сих пор избегать крупных огневых контактов. Лично у меня оставалась лишь одна «банка», но я твердо решил оставить ее для себя. Каждый из нас нес с собой по шесть, а то и по восемь, снаряженных магазинов. А кое у кого еще оставались патроны россыпью в подсумках и карманах.
– Зря это Ратт нам сказал, – печально прогудел Геркулес.
– Что зря? – повернулся я к нему.
– Ну, что мы выполнили задачу.
– Так это не он сказал, а я предположил. А почему зря-то?
– Да потому, что до этого мне все до сраки было… А сейчас выжить хочется. Ведь задача-то выполнена.
– А разве плохо, что выжить хочется? – как никогда серьезно обратился к нему Курт.
– Наверное, хорошо… когда есть шансы, – солдат тяжело вздохнул и, откинувшись спиной на ствол дерева, о чем-то задумался.
Его примеру последовали и другие. Говорить ничего не хотелось. Хотелось просто расслабиться, растянув последние минуты отдыха как можно дольше.
Глухие звуки взрывов мы услышали почти через час. Сперва донесся треск далекой автоматной очереди, а потом один за другим грохнули три взрыва.
– Пошли, – поднялся через несколько секунд Уиллис.
Минут пятнадцать шли вниз по склону, внимательно прислушиваясь. Казалось, редкие выстрелы приближаются, хотя, если они попались на маневр Ратта, то должны были наоборот, удаляться, уводимые им. Однако, очередной выстрел прозвучал уже настолько близко, что не осталось сомнения – мы перли прямо на врага. Более того, судя по приближающемуся шуму и гомону, преследователи не только не ушли в другом направлении, но и сами двигались как раз в нашу сторону. Мы остановились, прячась за стволами.
– Дерьмо! – ругнулся Сол. – Что-то не срослось у Ратта.
– Что будем делать? – спросил я. – Снова драпать вверх по склону?
– Лично я остаюсь здесь, – подал голос Логрэй, опускаясь за валун, похожий на спину двугорбого верблюда, и ставя свой ПТЛМ на сошки между горбов. – Выпишу этим инфекционным пару сотен пилюль от гепатита.
– От какого гепатита? – заинтересовался Геркулес, пристраивая свой пулемет за стволом странного дерева, растущего вдоль земли – темно-коричневый ствол, будто гигантский удав, вился по земле, ощетинившись редкими стрелами веток, тянущимися кверху.
Вслед за ними и мы с Халилем опустились на землю метрах в двух друг от друга по обе стороны густого широколистого куста. Феликс с Куртом пристроились за тем же странным деревом, что и Геркулес. Сол пока стоял, всматриваясь в заросли.
– Это такая болезнь, – меж тем объяснял Геркулесу Логрэй, укладывая подсумок так, чтобы удобно было вынимать магазины, – от которой белки глаз желтеют и крепкие напитки пить нельзя.
– А зрачки тоже от этой болезни сужаются?
Я невольно посмотрел на парня – неужели он и вправду задал этот вопрос на полном серьезе? Должен же быть какой-то предел наивности…
Метрах в двухстах впереди грохнул разрыв гранаты и затрещал автомат, в ответ защелкали одиночные выстрелы из карабинов. Мы прильнули к оружию, стараясь рассмотреть хоть что-то сквозь заросли.
– Парни, – крикнул Сол, приседая за стволом крупного дерева. – Смотрите внимательно! Возможно, из автомата Ратт стреляет. Не завалите его по ошибке.
Он оказался прав, стрелял действительно Ратт. Но сначала на нас выскочили аборигены. Они поднимались по склону, тревожно что-то вереща и постоянно отстреливаясь себе за спину. Я недоуменно глянул на Уиллиса. Тот только пожал плечами.
– А-а, друзья, избавим эту чертову планету от перенаселения! – заорал Курт и его пулемет разразился длинной очередью.
Перенаселение – это дело серьезное, а потому, мы сообща поддержали Фармера. Стрелять перестали только тогда, когда сообразили, что перед нами больше никого нет. Стих хлопок последнего выстрела, и на нас опустилась та самая тишина, которую называют оглушающей. Не слышно было щебетания птиц, не шелестел листвой ветерок, не слышно было даже дыхания, ибо мы затаили его, высматривая меж деревьев противника. Тишина давила на ушные перепонки так, что хотелось заорать, лишь бы нарушить ее.
И тут, из-за одного из кустов раздалось плачущее лопотание. Семь стволов одновременно повернулись в ту сторону, и мы вновь замерли в ожидании прояснения ситуации.
