Я тупо уставился в темноту. Ну и чем же эта информация мне поможет? Ничем. С помощью нее отсюда не выбраться. Если перефразировать известную пословицу – знания на хлеб не намажешь. Оставалось только надеяться, что кирпичная кладка испарится, и я смогу выйти в гостиную. Впрочем, и от гостиной толку мало. Окна же там замурованы. И двери тоже.
Да, ничего не скажешь – Новый год начался отменно.
Я прислонился к стене и съехал вниз. Быть комочком – лучше.
Точно, да и примерно сказать, сколько я провалялся в позе зародыша, не могу. Но за это время я успел подумать о том, на что в обычной жизни времени не хватает. Иногда перед сном я загадываю: сейчас подумаю о том-то, потом о том-то и напоследок о том-то. И чаще всего сразу же после этого засыпаю. Но там, в комнате, я успел передумать обо всем на год вперед. Например, о том, что мне почему-то до сих пор не доводилось придумывать названия для лодок. А еще о том, каким образом делают жидкую кожу для ремонта кожаных изделий.
Когда надоело думать, я принялся ждать: стука, выстрела, хоть чего-нибудь… Но выстрелы, ставшие уже такими родными, не раздавались.
«Пули, что ли, у нашего стрелка закончились?» – время от времени озадачивался я.
А потом стал засыпать, постепенно уплывая в чудесное царство Морфея. Передо мной возникали картины пережитого, они накладывались одна на другую. Постепенно их становилось все меньше и меньше… Темно, хорошо, спокойно…
Когда я почти заснул, то почувствовал, как заваливаюсь назад. Сначала не мог собраться с мыслями и понять, что случилось. Затем в глаза ударил нестерпимо яркий свет, который недавно казался таким тусклым. Мгновенно проснувшись, я вскочил на ноги.
Кирпичная стена исчезла. Я снова стоял в гостиной.
– Алик! – крикнул я. Мой голос эхом отозвался по комнате. – Алик! Алик!!
Он не откликнулся. Его не было.
«Куда он мог деться? – подумал я, осматривая гостиную. – Отсюда дверь ведет только в ту комнату, где был я. А вторая – на улицу. Но она же кирпичами заложена. А что, если…»
Дальше я думать не хотел – боялся спугнуть надежду. Бросившись к входной двери, я распахнул ее. Казалось, вот-вот на меня подует ветер и бросит в лицо горсть снега.
Но… Все та же мрачная кирпичная кладка.
Я со злостью захлопнул дверь.
– Алик!!! Где же ты?!
Меня охватило отчаяние.
Куда мог деться друг, если деваться было некуда?!
И тут меня озарила светлая мысль: второй этаж. Тут есть второй этаж. Может, Алик там?
Я было рванулся к лестнице, ведущей наверх. И вдруг увидел Алика. Мой друг стоял посреди гостиной и смотрел на меня так, словно я – привидение.
– Алик? – Я не верил своим глазам. – Это ты?
– Я… А это – ты? Или не ты?
– Я…
Мы тут же бросились друг к другу и крепко обнялись, будто не виделись лет триста.
– Где ты был?
– А ты где? Я тебя повсюду искал!
– Я тебя тоже! Где ты был?
– А ты?
– Я вон в той комнате был, – Алик указал в сторону комнаты, где сидел я. – Зашел следом за тобой, а потом бац! – темнота, хоть глаз выколи. Оказалось, что ты куда-то пропал, а в проеме двери кирпичная стена появилась… Представляешь? Во дела…
Я отпрянул от Алика.
– Да что ты выдумываешь? В той комнате сидел я. Хватит шутить. Так где ты был? Только серьезно.
– Говорю же: там. А ты куда делся?
– Алик, – сказал я как никогда серьезно, – это не смешно. В той комнате я сидел. Помнишь, я же первым туда зашел? Повернулся, а тебя нет. Только стена за спиной.
– Хватит брехать. Все я помню. Я за тобой зашел, и ты сразу же куда-то делся. Вот я и спрашиваю – куда? И не надо говорить, что ты сидел в той комнате. В ней был я, а не ты. Тебя там и в помине не было.
– Был. Я там был. Правда.
Алик подозрительно покосился. И равнодушно произнес:
– Я тебе не верю.
Этой фразой он меня убил.
– Не веришь? – переспросил я.
– Не верю, – подтвердил друг.
– Но почему?
– Потому что если бы ты там был, я бы тебя увидел. А тебя в той чертовой комнатке не было.
Я разозлился: какое право Алик имеет так говорить? Ведь я-то знал, что в той комнатке был я. А Алика там не было. Выходит, у меня такое же право ему не верить, как и у него – мне.
– Неужели ты не видишь, что этот дом над нами издевается? Он пытается нас поссорить. А нам надо вместе держаться, чтобы дому противостоять.
Алик задумчиво на меня посмотрел.
– Ты прав, – вздохнул он. – Ссориться нельзя. Это все дом. Он. Здесь какая-то чер… непонятная штука творится.
Я кивнул.
– Так что случилось с тобой? Расскажи поподробнее.
И я рассказал.
После моего рассказа мы некоторое время молчали.
– Такие вот пирожки, – подвел я итог.
– Мда… – протянул Алик. – Похоже на правду.
В общем, нужно как-то выбираться из дома. Или хотя бы обследовать его, что ли… Составить более четкое представление о нем, заметил я.
Алик согласился. Мы направились на второй этаж. Я шел первым. Лестница была больше похожа на тоннель. Низкий потолок, непроглядная темнота. Запах пыли и затхлости. Половицы скрипели, ноги буквально утопали в пыли. Приходилось идти на ощупь. Почему-то лестница никак не заканчивалась. Впереди не было видно света. Только темнота вокруг. Больше ничего.
– Алик, ты здесь?
– Здесь… А где же еще? – пропыхтел он. – Скоро там эта лестница кончится?
– Не знаю… Мне впереди не видно ничего.
– Ну и приключение… Странный дом. Выстрелы. Бесконечная лестница. Чем еще нас избушка порадует?
– Я лучше без радости перебьюсь. Не надо мне никаких сюрпризов. Чердак найдем и через него выберемся.
– А ты уверен, что здесь есть чердак? Уверен, что он не заложен кирпичами?
– На месте разберемся.
– На месте… – проворчал Алик, как будто это я был виноват во всех наших злоключениях.
Внезапно позади раздался треск. Потом крик Алика.
– Алик? Что с тобой? – В панике я обернулся назад. Сюда еще немного доставал свет лампочек из гостиной, и я заметил… дыру в лестнице. Несомненно, Алик провалился в нее.
В висках застучали тысячи молоточков, сердце забилось в истерике, мне стало жарко.
– Алик! Где ты?! Алик!
Я склонился над дырой, пытаясь что-нибудь там увидеть. Но тщетно. Алик не отзывался. Я не слышал ни его голоса, ни его дыхания. Только это противное электрическое жужжание, и больше ничего.
