Но ворота остались запертыми.
Тинка снова кивнула, но безуспешно.
Открывайтесь! — требовательно прошептала она.
Ничего.
Подождите, мадам. Мы правильно поняли? Вы — мама этих девчонок! — донесся с улицы голос госпожи Лидофски.
«Если вы мне сейчас поможете, я никогда ничего не скажу против вас», — 84 поклялась Тинка. Соседи могли оказаться ее спасением. Но Тинке нельзя было ошибиться. Вора, выдававшего себя за маму, необходимо поймать. Тинка сделала над собой усилие, собралась с мыслями и открыла ворота рукой. Она решительно ступила на тротуар и побежала к чете Лидофских, которые перед своим участком беседовали с дамой, не являющееся настоящей Грит Клювель-Тедимайер.
Все ошибаются
Подходя все ближе и ближе, Тинка лихорадочно соображала. Что она, собственно, должна сделать? Закричать: «Эй, хватайте воровку! Она украла у нас колдовские силы, при помощи которых мы недавно наколдовали добропорядочной госпоже лицо камбалы»? Немыслимо!
Была ли женщина, похожая на их маму, но таковой не являющаяся, опасна? Колдовское зеркало предупреждало, что вор, похитивший ключ Фолфония, черпал от него силы, при помощи которых мог натворить много бед.
«План... Мне нужен план!» — размышляла Тинка в отчаянии. Лисси, наверно, просто заорала бы и полезла в драку. Но Тинка не Лисси.
Мнимая Грит прилагала усилия, чтобы прорваться сквозь заслон Лидофских. Как нападающий в футболе, она маневрировала то вправо, то влево, но безуспешно. Всякий раз один из Лидофских перекрывал ей пути к отступлению.
Ну же, иди сюда, дерзкая девчонка! — Госпожа Лидофски протянула тощую руку к Тинке. — Признайся своей маме, как ужасно вы себя ведете.
Безответственно! — возмущался господин Лидофски. — Оставлять двух малолетних девочек одних в доме!..
В наше время такого не было! — вторила ему жена. — Мы жили вчетвером в одной комнате и всегда слушались взрослых с первого слова.
Мнимая мама буравила ногтями свои ладони. Руки у нее дрожали, будто невидимая сила удерживала их от молниеносного взмаха или магического жеста.
Тинка остановилась позади воровки, ее руки дрожали не меньше. Она решила отобрать у лже-Грит ключ Фолфония. Ее руки взметнулись вверх, вытянулись вперед, но еще даже не дотронулись до женщины, когда та резко обернулась.
Глаза настоящей Грит Клювель-Тедимайер были коричневые, как арахис. Глаза колдуньи-воровки отливали желто-зеленым, как мерзкие водоросли, что в жаркие солнечные дни дрейфуют по поверхности пруда. Ее взгляд был тяжелым и колючим. Тинке показалось, что он пробуравит ее насквозь. В испуге она отдернула руки.
Господин Лидофски хватал ртом воздух, как карп, выброшенный на сушу.
Ты видела? Девчонка пыталась украсть у своей матери кошелек!
Она вдобавок еще и воровка! — надменно произнесла госпожа Лидофски. — Ну и хорошенький фрукт, мадам, вы вырастили!
Ведьма до сих пор не произнесла ни слова. Ее глаза сузились до тоненьких щелочек, из которых вырвался яркий светлый луч. Он проник в Тинку, отдавая болью в животе. Тинку отбросило назад, и она приземлилась на тротуар в нескольких шагах.
Лидофские обменялись недоуменными взглядами. Воровка повернулась к ним, ее глаза все еще были прищурены. Вслед за этим сильно затрещал соседский забор. Чета Лидофских уставилась на штакетины, широко раскрыв рты.
Ведьма спасалась бегством. Но далеко уйти ей не удалось. Из-за угла показались те, чье появление обычно не радовало Тинку. Но в эту пятницу после обеда все шло не так.
Стэн! Фрэнк! — хрипло произнесла Тинка и, пересилив себя, даже подняла руку и помахала братьям.
Мальчики помахали ей в ответ, когда увидели несущуюся на них женщину, похожую на Грит. Они сразу заподозрили неладное.
Грит? Все в порядке? — закричал Стэн.
Фрэнк наклонил голову и посмотрел поверх своих солнечных очков.
Наклонившись вперед, сжимая под серой курткой украденный ключ Фолфония, фальшивая Грит мчалась не останавливаясь. Она выглядела как игрок регби, завладевший мячом и старающийся пересечь с ним линию. Не обращая на мальчишек никакого внимания, она пронеслась между ними, растолкав их плечами вправо и влево. Стэн врезался в фонарный столб. Фрэнк приземлился на капот голубого автомобиля.
— Здорово, Грит! — донеслись до Тинки его слова. Поглаживая себе поясницу, он спросил: — Где ты тренировалась?
Стэн уставился на женщину, которую принял за мать, удивленным и отнюдь не восторженным взглядом.
— Мама... — растерянно прошептал он. Фальшивая Грит Клювель-Тедимайер мчалась, словно старалась установить новый мировой рекорд. Округлый зад колыхался под чересчур длинной юбкой, но Тинка, в виде исключения, не находила это позорным. Она не пыталась преследовать ведьму и из-за этого злилась на себя. Она сидела на месте как приклеенная.
Раздался свист, который обычно издают мальчишки, когда им очень понравится какая-нибудь девочка. Это, в знак комплимента, Фрэнк свистел вслед ведьме Грит.
Это не мама! — чуть не плача сказала Тинка и тут же возненавидела себя еще больше.
Стэн и Фрэнк повернулись к ней и наморщили лбы.
Шутка? А? — выдавил из себя Фрэнк.
Лидофские смотрели то на сидевшую на земле Тинку, то на ее братьев.
Еще ни разу в жизни Тинка не чувствовала себя такой одинокой, брошенной на произвол судьбы.
Госпожа Лидофски с шумом втянула воздух, как если бы надули воздушный шар. Едва не лопнув, она громко выдохнула через нос.
Я больше ничему не удивляюсь! — произнесла она тонкими, как дождевые червяки, губами. — Яблоко от яблони недалеко падает.
Не стоит часто лежать под яблонями. Вам не пойдет на пользу, если яблочко попадет по тыковке, — сказал Стэн с ангельским выражением на лице.
На этот раз оба Лидофские шумно задышали. Тинка, у которой и так было полно хлопот, встала и направилась к своим садовым воротам. Братья кинулись вслед за ней. При этом Фрэнк тряс вытянутой рукой. Хотел ли он ее размять? Или это была судорога?
Тинка оказалась посередине, и Фрэнк по-братски похлопал ее по спине.
Эй, неосестричка, — прошептал он. — Что это случилось с твоей мамой? Вы, наверно, засунули ей за воротник паука-птицееда? — Его смех звучал, как скрип ржавых дверных петель.
Резким движением Тинка сбросила его руку:
Проваливайте отсюда! Вам здесь нечего делать!
Стэн осуждающе покачал головой:
Разве можно быть такой злюкой по отношению к любимым братьям?
Тинка сильно жестикулировала, подыскивая подходящие слова.
Гимнастика полезна для здоровья, — издевался Стэн.
