Сомёнкова замерла. Круглов тащил ее через лес и читал лекцию о мести с примерами из мировой истории и мировой же литературы. Она слушала. В принципе она была с ним согласна: месть – это нехорошо. Даже очень плохо. Месть разлагает душу, и прочее и прочее. И она готова была простить Любку…
Если бы не одно «но».
– Вот и пришли уже, – сказал парень и поставил Аню на землю.
То есть на асфальт.
Они стояли возле двери в сплошном кирпичном заборе.
– Задняя дверь, – пояснил Круглов. – Калитка, ведущая на торфяные болота, стучать три раза.
Но сам он стучать не стал, воспользовался ключом.
От задней калитки к дому вела галерея, крытая пластиком и увитая высохшим коричневым плющом.
– Здорово, – сказала девушка. – Тоннель настоящий…
– Тут еще подземный ход вроде как имеется, – сообщил ее спутник. – Заброшенный. Раньше тут была барская усадьба, от нее еще остался. Но туда мы не полезем.
– И на том спасибо, – вздохнула Сомёнкова.
Они вошли в дом и сразу поднялись наверх, в комнату Круглова.
– Надо кое-что послушать…
Витька устроился за компьютером, покопался в папках и запустил проигрыватель. По углам комнаты зашуршало, помещение словно наполнилось неожиданным объемом, Аня вдруг почувствовала себя как в концертном зале.
– Это хай-энд система, – пояснил парень. – Полный эффект присутствия. Пока послушай, а я схожу за чаем. Ты чай будешь?
– Буду.
– Вот и отлично. Я скоро.
Круглов запустил воспроизведение и удалился, Сомёнкова осталась одна.
Она устроилась поудобнее в кресле, стала слушать. Ничего. Потрескивание и похрустывание. Девушка начала подозревать, что это очередная шутка Круглова, оставил ее послушать скрип, а сам стоит за дверью и ржет. Анна попробовала подняться из кресла, но тут она услышала, то есть скорее почувствовала – по коже побежали мурашки. Сомёнкова решила, что это сквозняк, и попробовала поплотнее закутаться в плащ, не помогло – мурашки становились все крупнее и крупнее, размером с пшено. Холодно… С чего это вдруг холодно…
И никакого звука. Но в комнате что-то появилось, девушка чувствовала это вполне определенно. Нечто постороннее.
– Круглов… – негромко позвала Аня, – выходи. Ладно уже…
Звук.
Он появился где-то под диваном. Низкая неприятная вибрация, она поползла по полу, собралась в плотные сгустки и прорезалась протяжным дребезжащим гулом, который почти сразу же перешел в рев.
Сомёнкова почувствовала, как зашевелились волосы на голове. Потому что это…
Не рев все-таки, вой. Мычание… Или ворчание… Волки, соскучившиеся по свежей крови, по теплому мясу, стая. Целая стая, небольшая такая, в полтора миллиона. И все эти волки выли в один голос и в одну сторону. В сторону Ани.
И с каждой секундой вой становился все громче, и громче, и громче, и…
Девушка вскочила и кинулась к двери. Она не могла находиться с этим звуком в одном объеме, надо было бежать. Прочь, выскочить, пробиться… Сомёнкова ухватилась за ручку и стала дергать. Изо всех сил. Сломала ноготь, почти не заметила, дергала…
Дверь отворилась. В другой стороне на пороге стоял Круглов. С подносом, на котором дымились чайные кружки.
– Что с тобой? – спросил он. – Испугалась?
– Тут душно… – Она попыталась расстегнуть пальто. – Жарко… Я дверь хотела открыть.
– Тут открыто, – сказал он. – Надо не тянуть, а толкать… Ты что, испугалась?
Аня успокоилась. То есть попыталась. Звук исчез. Оборвался, растворился, может, его и не было совсем…
– Подействовало? – спросил Витька.
– Кажется… Что это? Что это было? – прошептала она.
– Bloop.
– Блуп?
– Блуп. В две тысячи восьмом американская атомная подлодка зафиксировала в южных районах Тихого океана этот звук. Предположили, что это большое стадо китов, решили подойти поближе. Однако чем больше сокращалось расстояние, тем более странные вещи начинали происходить. Капитан успел передать сам звук, а также сообщение о том, что на борту лодки вспыхнул мятеж, что матросы убивают друг друга. А потом связь с лодкой была потеряна, и лодку эту никогда не нашли.
– Совсем? – спросила Аня.
– Совсем. Звук проанализировали на суперкомпьютерах НАТО.
– И что?
– Выяснилось, что это не стадо китов. Уже первичный анализ показал, что звук испускало одно существо.
– Какое?
Круглов промолчал.
– Вообще, страшно… – вздохнула Сомёнкова. – А где ты его раздобыл? В Интернете?
– В Интернете полно подделок. То есть там все эти звуки, только они ненастоящие… Этот настоящий. Понравилось?
– Не-ет…
– И Любке тоже не понравится. Где она живет?
– В Бухарове…
– В двухэтажках? – воодушевился парень.
– Ну да, там… А что?
– Знаешь, Сомёнкова, это даже неинтересно. Все просто само в руки идет, без всяких усилий. В двухэтажках? Это в тех, что желтого цвета, на отшибе еще стоят?
– Ага.
– Прекрасно. И на первом этаже, конечно же?
– На первом, да…
– Чудеса случаются. Радуйся, зловещая девушка, к нужному сроку твоя Любка будет лечит нервы гомеопатическими средствами. А пока начинаем действовать. Завтра я собираюсь как раз… Завтра.
– Может, расскажешь? – спросила Аня. – Ну, про свой план? Там ничего противозаконного нет?
– Нет, конечно. Мой план… Мой план, знаешь ли, гениален.
Глава IV
Бухарово
В три позвонила Сомёнкова.
– Роман дочитан, – сказала она и отключилась.
Круглов начал действовать. Зарядил плеер Блупом, подготовил систему. Два динамика и сабвуфер. Резиновые перчатки, бутылку черных чернил для принтера. Погрузил все это на скутеретту, пылившуюся в гараже. Достал из подвала кресло-палатку. В прошлом году они собирались на рафтинг. Полярный Урал, черная смородина, москитос… Но у отца случился новый объект, и снаряжение не пригодилось. А сейчас пригодилось. Круглов сложил кресло, на шею привесил бинокль. На бок – термос, в термос – какао. Рюкзак еще, не очень большой, средней вместимости, в него уложил пугальное оборудование.
Собравшись, он закрылся у себя в комнате, лег спать и проспал около трех часов. Ровно в семь, когда на улице уже почти полностью стемнело, отправился в путь. Долго вилял по городу, а потом и по пригородам, пробирался вдоль гаражей, расположенных возле железной дороги, затем по лесным тропинкам. Остановился в километре от Бухарова, спрятал скутеретту – предварительно сняв аккумулятор, уложил машину на бок, накрыл маскировочной сеткой, затем засыпал листьями. Уложил батарею в рюкзак и отправился к Бухарову.
