– Ну? – вытягивал я.
– Это… это…
– Говори! – рявкнул я. – Чего ты пожелал?!
– Я…
Я подскочил к Гундосову, схватил его за грудки и хорошенько встряхнул.
– Ну?! – рявкнул я.
– Я пожелал увидеть прапрадедушку, – тихо сказал Гундосов.
– Кого?!
– Прапрадедушку, – уже прошептал Гундосов.
Я плюхнулся в кресло. Дождь молотил по крыше, дрова потрескивали в камине, а придурок Гундосов возжелал повидаться со своим мертвым дедушкой.
Гундосов принялся быстро рассказывать:
– Я в кружке занимался, мы изучали историю нашего края. И вот я совершенно случайно выяснил, что мой прапрадедушка не кто иной, как капитан Орлов.
– Капитан Орлов? – Я посмотрел на Гундосова с интересом.
Вот уж во что не мог поверить, так в то, что Гундосов благородных кровей. И что предводитель белого движения во всем нашем крае капитан Орлов – его предок.
– Да, предок по материнской линии, – кивнул Гундосов. – А я раньше и не знал. В тысяча девятьсот девятнадцатом году он в одиночку напал на баржу с красноармейцами и отбил у них дочь купца первой гильдии Федора Кузьбожева. Убил двадцать три человека и исчез где-то в тайге с реквизированным золотом. Ну и с купеческой дочерью тоже. С тех пор его никто не видел. Но сопротивление советской власти не затихало до самой войны. Крутой, короче, чувак был капитан Орлов. – Гундосов шмыгнул носом и продолжил: – Я так обрадовался, что у меня в роду есть герои! Так обрадовался, что стал изучать все, что было связано с капитаном Орловым. И само собой, мне здорово хотелось его увидеть, но даже фотографий капитана не сохранилось! А так хотелось…
– И ты вызвал своего дедушку!
– Прапрадедушку, – поправил Гундосов. – Я даже сам не понимаю, как это произошло, я подумал и решил… попросил… Решил вызвать капитана Орлова.
Я приложил ко лбу свои часы. Часы на лбу успокаивают – это легко проверить, положив часы на лоб перед сном. Но в этот раз часы не подействовали.
– Уже три дня вокруг нас ходит суперубийца капитан Орлов, – сказал я. – Он пытался меня достать, потом – на дереве безобразия. Это внушает мне эти… радужные надежды.
– Что же нам делать? – Гундосов оглядывался по сторонам. – Что делать? Может, попробовать еще нажать на эту кнопку?
Я достал из кармана Выключатор. Мне не хотелось экспериментировать с этой штукой. С другой стороны, хуже вряд ли будет…
Тут я вспомнил.
– Батареек нет, – сказал я. – Протекли. Так что опробовать все равно нельзя…
– У Тоски есть плеер, – напомнил Гундосов. – Можно вытащить оттуда. Я могу сбегать.
Гундосов собрался бежать уже за Тоской, но тут в дверь постучали.
Глава 11
Последняя песня Тоски
И тут в дверь постучали.
Я нацепил Выключатор на шнурок и спрятал его за пазуху.
Впрочем, постучали не в дверь, постучали в косяк – поскольку двери у нас не было.
Мы с Гундосовым дружно посмотрели на вход. На улице был дождь и темнота.
Постучали снова.
– Ну, войдите, – сказал я.
Половицы скрипнули, и в гостиную вошел капитан Орлов.
Я сразу понял, что это он. Не узнать было невозможно.
Капитан Орлов был похож на старую вешалку, на которой болтался драный черный плащ, забытый в фойе кинотеатра «Буревестник» в одна тысяча девятьсот тридцать втором году. Пыльный какой-то был капитан Орлов, хотя и мокрый.
А так ничего выдающегося, жмурик как жмурик. Мертвец в смысле. Я представлял легендарного вояку несколько по-другому. Сабля, эполеты, Георгиевские кресты. Благородный облик. Огонь во взоре. «Смирно, скотобаза, как стоишь перед офицером?!»
И по мордасам.
Оказалось все не так.
Кости, остатки хрящей, обрывки рубашки с кружевами, фуражка со сломанным околышем, кожаное галифе и почему-то совсем новые сапоги.
Еще волосы до пояса, придававшие капитану Орлову сходство с престарелым рок-музыкантом. Только без электрогитары. Засохшие глаза без век. На боку длинная деревянная кобура.
На героя мало похож. Скорее на объект интереса старьевщика. «Старые кости, тряпки, ветошь собираю!»
– Здравствуй, дедушка, – тупо сказал Гундосов.
– Мертвый человек, – выдал явившийся сверху Радист. – Порядка ста десяти лет, порядка сорока килограммов, порядка…
– Здравствуйте, ваше превосходительство! – сказал я. – Мы вас заждались, блин-с.
Тупо, да. Но тогда мне ничего в голову не пришло. А что еще можно было сказать капитану Орлову?
Капитан Орлов обвел немигающим взглядом всю нашу компанию. Остановился на Гундосове.
Гундосов дрожал. Капитан Орлов шагнул к нему и простер костлявые руки в родственном жесте. Он, судя по всему, был рад видеть потомка, пусть даже такого непрезентабельного, как Гундосов.
Пусть даже похожего на большого рыжего комара.
– Он меня опять похоронит… – тупо сказал Гундосов. – Закопает… я не хочу.
– Не тебя одного, – сказал я. – Не дергайся только, я попытаюсь что-нибудь придумать…
Капитан Орлов уже почти заключил своего правнука в объятия, но произошла одна неприятная штука – левая рука капитана Орлова не выдержала напора родственных чувств. Оторвалась и с доисторическим стуком упала на пол.
– У, – задумчиво выдал капитан.
Гундосов хлопнулся в обморок.
Радист принялся смеяться с лязгающим звуком. Примерно так:
– Гжха-гжха-гжха…
Совсем неуважительно он как-то смеялся, механически, так бы могла смеяться старая молотилка или камнедробильный станок. Такой смех даже меня бы обидел.
И уж тем более он обидел благородного белого офицера, хотя и пребывавшего в несколько потрепанном виде.
Капитан Орлов повернулся к Радисту. И хотя глаза капитана были совершенно мертвецкими, какое-то подобие ярости в них промелькнуло.
Натренированным движением лихой жмурик выхватил «маузер» и с костяным звуком нажал на курок.
«Маузер» рявкнул. Я никогда не предполагал, что пистолет может стрелять так громко. Особенно такой древний пистолет.
Тем не менее он стрелял.
Пуля попала Радисту прямо в лоб.
Раздался визжащий звук рикошета. Пуля отскочила ото лба Радиста и ушла в потолок. Сверху, со второго этажа, послышался протяжный стон, видимо, пуля попала точнехонько в разросшегося до размеров комнаты Дохода.
На лице капитана Орлова, вернее, на его остатках, проступило удивление. Он выстрелил еще.
