Он вздохнул с облегчением, услышав шум воды в ванной. Значит, больная идет на поправку.
Михаил достал яйца, сосиски и занялся приготовлением завтрака. О полном рюкзаке грязной одежды он вспомнил, когда наткнулся на встроенную в кухонную мебель стиральную машину. Отлично! Не придется тащиться в прачечную!
Когда Таисия с мокрыми волосами пришла в кухню, он загружал вещи в машину.
– Сначала первую партию запустим, – обернулся к ней Прилукин. – Потом вторую. А твои лохмотья я выбросил. Прости!
Она побледнела и прислонилась к дверному косяку.
– Иди приляг, – мягко произнес он. – Я все приготовлю и принесу еду в спальню.
– Я… не хочу есть…
Видел он или нет? Этот вопрос молотом стучал в ее висках…
Москва
Астра прогуливалась по скверу напротив модного салона красоты «Сандра», поджидая Леду Куприянову. Та должна была выйти с минуты на минуту.
Леда сбежала по ступенькам, на ходу надела темные очки – ее глаза не выносили яркого солнца. За эти дни она осунулась, а ее нервозность усилилась.
– Извините, если я оторвала вас от дел, но я кое-что нашла в бумагах Влада. Вернее, в мусорной корзине. – Бледные пятна румянца выступили на ее щеках.
Она опустилась до того, что обшарила кабинет Неверова и рылась даже в мусоре. Признаваться в таком «плебействе» было невыносимо. Будь перед ней обычная ищейка из милиции или детективного агентства, она бы ни слова не проронила. Но расследование вела женщина почти из ее круга – обеспеченная, знающая себе цену, способная понять ужасное положение, в котором оказалась госпожа Куприянова.
Астра ободряюще улыбнулась, выказывая не осуждение, а сочувствие:
– Что вы там нашли?
Леда судорожно рванула замок сумочки, достала сложенный вчетверо измятый листок.
– Вот! Не знаю, почему это меня так задело…
Она обрывала фразы, уголки ее губ подергивались.
– Присядем? – Астра подошла к полукруглой скамейке рядом с клумбой.
Цветы издавали слабый запах. Большая крона липы бросала на скамейку густую тень.
Леда пожала плечами, но послушно села, скрестив ноги в изящных туфлях с открытым носком. У нее был хороший вкус.
Астра развернула листок, разорванный на две половинки и соединенный скотчем.
– Он так и лежал в корзине?
– Нет, – дернула подбородком Леда. – Листок просто порвали и выбросили. Я попыталась его склеить… для удобства.
– Вы уверены, что распечатку делал именно Неверов?
– Он занимает кабинет вице-президента компании, ключи только у него и у меня. Кто мог незаметно туда войти, воспользоваться компьютером, принтером? Тем более Влад поставил пароль.
– Вам он известен?
– Разумеется. Он сам настоял, чтобы у меня были и ключи, и пароль. Мы доверяем друг другу… – Последние слова Леда произнесла без прежней уверенности. – Поэтому меня и удивило, что он… что я ничего не знала…
Она не сумела подобрать подходящей формулировки, смешалась и замолчала.
– Он обязан показывать вам каждую бумажку?
– Нет-нет… конечно, нет. Я сама не понимаю, почему я так… расстроилась. Мне показалось, он хотел скрыть это от меня. Уборщица должна выносить мусор два раза в день. Тогда бы никто не увидел листка. И вообще – разве Влад мог предположить, что я стану рыться в мусоре?! – ее голос сорвался на визгливую нотку. – Видимо, он торопился с отъездом, закрыл кабинет до прихода уборщицы. – Она всплеснула руками. – Я совершенно запуталась!
– Почему эта распечатка произвела на вас такое удручающее впечатление? Мало ли какие у человека могут быть интересы? Возможно, он увлекся коллекционированием… или ищет, куда вложить средства компании.
– Но ведь здесь речь идет не о продаже, а о покупке!
– Обычную любознательность вы исключаете?
Красные пятна на лице Леды сделались ярче:
– Любознательность? Где же тогда другие бумаги подобного рода? Если человек заходит в Интернет из чистой любознательности, то вряд ли он остановится на одном факте, было бы много похожей информации. Почему он распечатал именно это? А потом порвал и бросил в корзину?
Наблюдательности ревнивых женщин можно позавидовать.
– Ваши вопросы о каком-то профессоре Лианозове сначала показались мне неуместными, – продолжала Леда. – Теперь я думаю… впрочем, неважно. Я спросила у мамы про Лианозова. Оказывается, мой отец в последнее время ударился в генеалогию. Семейное древо, корни, разная дребедень. Я мало об этом слышала. У нас с ним были напряженные отношения, и если он чем-то делился, то с мамой. Она говорит, отец отыскал родство между Куприяновыми и нефтепромышленниками Лианозовыми, правда, дальнее. Почему он придавал этому значение?
– Я бы сама хотела знать, – искренне ответила Астра.
– Скажите, кто такой профессор Лианозов? И что его связывает с Владом?
– Профессор умер десять лет назад. Примерно в тех же местах, что и господин Неверов.
У Леды пересохло в горле:
– Ка-а-ак? Вы полагаете… вы думаете… Влад тоже…
– Успокойтесь. Ничего я не думаю. Вы поручили мне найти Неверова, и я пытаюсь…
– Вы же утверждали, что он жив! – перебила Леда.
– Надеюсь, так и есть.
Солнце припекало. Над клумбой порхали бабочки. На скамейку с другой стороны уселись парень и девушка – оба с бритыми наголо головами и множеством сережек в ушах. Они ели мороженое в рожках. В другой ситуации Леда бы не преминула состроить брезгливую гримасу, но сейчас ей было не до этого.
– При чем тут…. – пробормотала она. – Нет! Это полнейший бред! Нонсенс! Вы говорите, десять лет назад? А Влад пропал совсем недавно. Где же логика ваших рассуждений?
– Не ждите от меня логики.
– Ах да! – Госпожа Куприянова приподняла очки и потерла переносицу. – Вы полагаетесь на интуицию.
– Вроде того. Я не скрывала от вас, что мои методы… не совсем традиционны. Вы дали согласие.
Леда сжала побелевшие пальцы, они хрустнули.
– Ради бога, поступайте как знаете. Только дайте мне какую-то определенность! Эта распечатка, какие-то Лианозовы… я уже ничего не исключаю. Чего мне ждать, на что надеяться?
– Ждите, и все. У вашего отца не сохранились записи, касающиеся семейного древа?
– Может быть, кое-что и есть в его личном сейфе. После смерти папы мы… вернее я, попытались разобрать его бумаги – он был скрупулезно аккуратен и держал документы, записные книжки и прочее под замком. У меня сложилось впечатление, что он навел идеальный порядок в домашнем и офисном кабинетах, потому что в любую минуту мог… расстаться с жизнью и понимал это лучше всех.
