– Наверное, наши соседи… Астра с Матвеем ходят, – неуверенно произнес он. – На втором этаже, кроме нас и них, никто не живет.
Ирэн и без него знала, что на втором этаже всего три номера. Гаранин – у нее. Значит, соседям не спится.
– Выгляни в коридор! – велела она.
Маг неожиданно смутился. Подглядывать было неловко, но ослушаться он не мог – это было бы невежливо.
– Может, они гулять ходили…
– Выгляни!
Он замолчал и босиком подошел к двери.
– Ш-ш-шшш-шш… ф-ф-ф-ффф… – пронеслось по коридору. – У-у-уууу…
Щелкнул замок. Гаранин высунулся в темноту и услышал чей-то голос.
– Что это такое? – спрашивала Астра. – Кто здесь?
Зажглась лампочка на лестнице. Матвей, озираясь, стоял в коридоре. Видимо, их тоже разбудили странные звуки.
Гаранин, не закрывая двери, повернулся к Ирэн. Вдруг под окнами прокатился жуткий вой, от которого волосы зашевелились на голове.
– А-а-аааа! А-аа… – закричала женщина на первом этаже.
Внизу хлопнула одна дверь, другая. Послышался голос администратора, который увещевал кого-то.
Блондинка вскочила и натянула шелковый халат.
– Что там случилось?
Маг развел руками.
– Наши соседи, похоже, ни при чем. Они сами напуганы.
Госпожа Самойленко, не раздумывая, сунула ноги в шлепанцы и вышла в коридор. Макс на лестнице разговаривал с Матвеем, Астра стояла рядом, задрав голову, как будто кто-то прятался на чердаке.
– Кто кричал? – спросила она.
– Кухарка. После смерти Кати она плохо спит, – объяснил администратор. – Услышала чей-то вой. У нее истерика. Твердит, что душа «невинно убиенной» бродит по дому, зовет ее за собой. Я дал ей сердечных капель. Она плачет…
В подтверждение с первого этажа донеслись глухие рыдания и успокаивающий, монотонный женский голос.
– Я попросил Виринею посидеть с ней, – продолжал Макс. – Стучался к Теплищевым, но те не открыли.
– Крепкие же у них нервы…
Ирэн вихрем налетела на администратора:
– Вы звонили хозяину? Где он? Здесь бог знает что творится! Будите Теплищевых! Вы уверены, что они еще живы?
– Помилуйте, как я могу беспокоить людей…
Очередной истошный вопль и мертвого поднял бы. Все ринулись вниз, в комнату, где раньше жила Катя, а теперь осталась одна Людмила, и застали следующую картину. Мадам Нагорная, несмотря на поздний час подтянутая и бодрая, хотя и растрепанная, изо всех сил лупила по стене веником. Зареванная повариха забилась в угол дивана, с ужасом наблюдая за ней.
– Отойдите! – рявкнул Макс.
Нагорная опустила веник, и взглядам присутствующих предстала неподвижная сороконожка внушительных размеров.
– Сколопендра! – взвизгнула Теплищева. – Она же могла всех перекусать!
Археолог с супругой не выдержали и вышли разобраться, что за шум посреди ночи. Анатолий Петрович с взлохмаченными волосами выглядел большим ребенком, а у «жрицы» Тэфаны зуб на зуб не попадал от страха.
– Слава богу! – громко воскликнул Матвей. – А мы уже испугались, все ли с вами в порядке.
– Это… возмутительно… – у Теплищевой тряслись губы. – Ядовитая сороконожка в доме?! Она могла заползти куда угодно: в одежду, в постель…
Ее передернуло от отвращения.
– Ими тут вся степь кишит, – заявил Гаранин.
Макс попытался успокоить гостей:
– Сороконожки имеют грозный вид, но они не так опасны, как кажется.
– Они редко кусаются, – поддержал его Матвей. – И не очень ядовиты.
Людмиле потребовалась вторая порция капель. Едва все угомонились, как леденящее кровь завывание заставило женщин метнуться к окнам, а мужчин – выбежать во двор.
Со стороны хозяйского дома к ним спешил Антон. Пока Макс объяснялся с охранником, Матвей поспешил незаметно вытащить вкопанную в землю горлышком вверх бутылку из-под шампанского и зафутболить ее подальше в кусты. Именно она под действием ветра издавала душераздирающие звуки…
– Что-то нашли? – спросил Гаранин, но он опоздал.
«Улика» была вовремя удалена. Прочесывать кусты никому не пришло в голову. Теплищев с магом обошли двор, никого не обнаружили – ни человека, ни привидения – и вернулись в каминный зал.
Администратор по настоянию блондинки позвонил-таки хозяину, и через десять минут господин Юдин присоединился к взволнованной компании.
– Антон, иди к Елене, – распорядился он. – Ее нельзя оставлять одну.
Ирэн, пользуясь случаем, взяла его под руку и увлекла в сторону. Она прикинулась слабой и напуганной, пустила в ход все свое обаяние, но он то и дело поглядывал на окна супружеской спальни. Как там Елена? Задерживаться среди гостей больше не имело смысла. «Злой дух», похоже, на эту ночь исчерпал свои фокусы. Вой прекратился, шепот и шаги тоже. Мертвую сороконожку Астра смела на совок и выбросила.
– Я боюсь… – шептала блондинка Риду, прижимаясь теплой грудью к его руке. – Сколопендра! Такой ужас…
Гаранин тайно ревновал. Теплищев, по-женски всплескивая руками, что-то объяснял жене. Виринея угрюмо молчала. При появлении Юдина ее перемкнуло.
Матвей под видом осмотра гостевого дома подчищал остальные «улики»: убрал припрятанный в укромном местечке динамик, отсоединил провода и выключил магнитофон Абрамова, чтобы на того не пало подозрение. Не хотелось навредить человеку, тем более спровоцировать увольнение.
Мистификация удалась на славу. Значит, в принципе это возможно – Астра была права.
Макс прятал глаза. Кажется, они перестарались. Хозяин бушевал, администратор оправдывался. Если Рид догадается, ему несдобровать! Одна надежда на Астру.
– Я не дам вас в обиду! – пообещала она. – Все под мою ответственность.
Гости разошлись по комнатам, когда начало светать. Ирэн была разочарована – Юдин вел себя подчеркнуто вежливо, но и только. Она не сумела зажечь в нем ни малейшей искорки и выместила злость на Гаранине, отправив его прочь.
– Я хочу отдохнуть после этой вакханалии! Спать уже некогда, хоть подремлю спокойно. А ты ступай к себе, Эл. Подумай, как избавить нас от ядовитых насекомых, если уж с очисткой пространства не складывается.
Виринея первая удалилась к себе – мрачная и напряженная, – ни с кем не поделившись своими мыслями.
Людмила уснула под действием лекарств.
Теплищев пристал к Риду с вопросом, можно ли будет завтра поехать в Партенит. Впрочем, какое «завтра», уже сегодня!
– Из-за этого несчастья с горничной рушатся все наши планы! – жаловался он. – Мы же не преступники, чтобы нас держали под замком. Мы даже не свидетели!
